Мэри Торджуссен - Чужое прошлое

Через десять минут у меня зазвонил мобильник.

– Это я, Рейчел. Ушла на обед пораньше. Что случилось?

– Тебе лучше выйти на улицу, а потом поговорим, – ответила я. – Сможешь?

– Все нормально. Я припарковалась в тихом месте. В чем дело?

– Конечно, надо было бы сказать тебе это лично, Рейчел. Извини.

– Что? – напряглась она. – Да что стряслось-то? Вы меня пугаете.

– Дэвид был на той вечеринке.

Наступило молчание, потом она спросила:

– Как вы сказали?

– На той вечеринке. Когда…

– Да, я знаю, на какой вечеринке. Но его там не было. Вечеринка была только для одноклассников Алекса. А Дэвид учился во «Всех Святых».

– Я знаю, что она задумывалась только для своих, но он все-таки там был. У меня есть его фото. Погоди секундочку. – Я пододвинула к себе айпад и отправила ей фотографию. – Проверь входящие.

Наступило молчание, Рейчел открывала сообщение, потом она ахнула.

– Но откуда вы знаете, что это именно та вечеринка?

– Видишь девушку на переднем плане? Она была моей лучшей подругой. – Я не назвала Лорен по имени, не хотела, чтобы Рейчел поняла, что именно она орала на Алекса в пабе, что именно она заставила его вернуться в Оксфорд за пару дней до гибели. – Мы были на той вечеринке вместе и вместе покупали в тот день платье, которое на ней.

– Да, но… – Она совсем растерялась. – Но, может, это было другой раз.

– А после той вечеринки в вашем доме что-то еще устраивали?

Молчание.

– Он мне не говорил, что был там. И его имени не было в списке гостей – Алексу пришлось составить его для полиции. Он взял в школе списки всех одноклассников и использовал их как основу. – Голос ее дрогнул. – Я видела тот список. Он до сих пор лежит в доме у мамы. Дэвида там нет.

– Может, он как-то узнал о вечеринке и решил, что можно заявиться просто так. Кто знает. Но, Рейчел, он там был.

– Алекс не знал об этом, – растерянно произнесла она. – И не мог знать.

– Может, он был в саду, когда приехал Дэвид. На улице было много людей, тот вечер выдался на редкость душным. – Я умолкла. Надо было сказать кое-то еще, и я этого боялась. – Знаешь, я опознала Алекса по футболке.

– Да, футболка из Гластонбери. С надписью «Коралл».

Я молчала. Я закрыла глаза и ждала, пока она сообразит.

Когда она все поняла, голос ее задрожал.

– На фотографии Дэвид в футболке с надписью «Коралл».

Я снова подождала.

– Это… О господи. Это значит, что это Дэвид… – Я расслышала в ее голосе слезы и ярость. – Вы хотите сказать, что это Дэвид вас изнасиловал?

Я молчала. Да и что я могла сказать? Я обвинила ее брата в изнасиловании. Из-за моих обвинений он погиб, а ее мать умерла, потому что лишилась сына. Теперь я говорю, что виноват был ее муж.

– Выходит, вы врали?! – закричала она. – Если вы не были уверены, почему вы этого не сказали?!

Я молчала. Я сидела, опустив голову и прижав к уху телефон, и слушала ее гневные упреки.

– Скажите же хоть что-нибудь! – вопила она. – Все это случилось из-за вас!

И тут меня словно прорвало. Мне надоело быть виноватой в том, что со мной сделали много лет назад.

– Это случилось не из-за меня! – крикнула я в ответ. – Я спала на кровати Алекса, и меня кто-то изнасиловал. Я увидела кого-то ростом с Алекса, его комплекции, в футболке Алекса. Он выходил из комнаты. И что мне было думать?!

– Не знаю. Не знаю…

На какое-то время воцарилось молчание, мы обе слишком разволновались, чтобы говорить. Я слышала, как она плачет, потом она высморкалась и спросила:

– Откуда у вас эта фотография?

– От Джека Говарда. Это мой одноклассник, который был на той вечеринке.

– Я знала его. Это один из друзей Алекса. Они вместе играли в хоккей. Иногда мы подвозили его на матчи.

– Это его снимок. В тот вечер он сделал фотографий двести, а Дэвид оказался всего лишь на одной. Джек знал Дэвида. Ну, встречался с ним несколько раз. Он тогда все фотографировал мою подругу – с ума по ней сходил – и не заметил никого на заднем плане. Но вчера вечером я с ним созвонилась и спросила, узнаёт ли он человека за спиной Лорен, и он ответил, что это Дэвид. – Я замялась. – Дэвид Гендерсон. Его ведь так зовут?

– Да, так. – Она пару секунд помолчала, потом сказала: – Я помню, что Алекс с Дэвидом ездили в Гластонбери. Они обожали группу «Коралл». Даже теперь… даже теперь Дэвид иногда играет их песни. Мне это не нравится – напоминает о лете, когда Алекс играл, а он со мной танцевал. – Она рассмеялась, но я услышала в смехе слезы. – А вы уверены, что это фото с той вечеринки? Абсолютно уверены?

– Да. Сомнений быть не может, Рейчел.

– Значит, Алекс все-таки этого не делал. Я так и знала, что не делал.

Минуту-другую мы молчали. Я смотрела на фото на экране айпада и знала, что она тоже на него смотрит.

– Думаю, нам надо обратиться в полицию, – предложила я. – Пойдем в полицию вместе.

– Я тоже об этом думала, – ответила она. – Но знаете что, Джемма?

– Что?

– По-моему, нам самим нужно с ним разобраться.

Я было сказала: «Ни в коем случае», но связь прервалась.

После разговора я чувствовала себя совершенно вымотанной. Мне хотелось просто пойти в полицию и все рассказать, но я знала, что придется убеждать Рейчел согласиться сделать то же самое для ее же блага. Она так долго оставалась совершенно беспомощной, и теперь ей нужно было почувствовать контроль над своей жизнью.

В ожидании возвращения Рори и родителей я еще раз просмотрела остальные фотографии с вечеринки. Дэвида ни на одной из них не было, и, как выяснилось, Алекса тоже. На одном из кадров Лорен была одна: Джек, наверное, решил в последний раз запечатлеть ее перед отъездом. Она стояла в прихожей у самого края лестницы с каким-то нетерпеливым выражением на лице, и я догадалась, что она, наверное, звала меня. От мыслей о случившемся со мной в тот момент стало не по себе. На фотографии входная дверь была распахнута настежь, и я терялась в догадках, выбежал ли Дэвид за минуту до появления Лорен или же он выжидал наверху, пока не услышит, как я ухожу.

Я заставила себя снова просмотреть все фотографии, и сохранила каждое фото. Снимков было сотни две, и я знала, что все они мне не понадобятся, но решила все же сохранить. Я не могла рисковать: а вдруг Джек уберет их из облака или, хуже того, вообще сотрет. Зачем бы ему это делать, я понятия не имела, но от одной такой мысли меня охватывала паника.

К тому времени, когда вернулись родители и Рори, я уже безумно соскучилась по сыну. Я не хотела, чтобы они снова куда-то с ним уезжали, мне хотелось все время быть рядом. Но я также отдавала себе отчет, что нужно разобраться с этим делом, а это потребует некоторого времени вдали от него. Я твердо пообещала самой себе, что потом все изменится.