Мэри Торджуссен - Чужое прошлое

– В пуговице?

– Знаю. Сама не поверила. Рейчел об этом рассказала и прислала ссылку на такие устройства. Я подумала, что в такую игру можно и вдвоем сыграть, и заказала блузку на пуговицах и такую же камеру, как была у него, и, собираясь на встречу с Рейчел, перешила пуговицы. Записывалось все, что происходило в доме вчера вечером.

Он посмотрел на меня так, будто бы у меня выросла вторая голова.

– И звук тоже?

Я кивнула.

– Четко и ясно. Слышно даже, как мы ему что-то сломали, когда ударили. – Я судорожно сглотнула, вспомнив четкость видео, на котором я критиковала Джо. Это единственное, о чем я ему не рассказала. И надеялась, что он никогда об этом не услышит.

Он вздрогнул.

– Но зачем ты надела эту блузку? Ты ведь думала, что просто собираешься помочь Рейчел, так?

– Хотела протестировать камеру. Я знала, что Рейчел видела эти пуговицы раньше: она же сама пришивала их. Мне хотелось знать, обратит ли она внимание – если не заметит, то и Дэвид тоже. Но прежде чем я смогла ей все рассказать, нагрянул он. Полицейские не прикасались к пуговице, потому что это вещественное доказательство, но я дала им логин и пароль к сайту, где лежит запись, и они все увидели.

Джо сидел молча, прижимая меня к себе. Я знала, что ему понадобится немало времени, чтобы осознать все, что произошло за последнюю пару месяцев.

– Я вот не понимаю, почему ты сразу не пошла в полицию, как только увидела, как он заходит в квартиру Рейчел?

– Я хотела сначала с ней поговорить. Я переживала за нее. Я знала, что если сразу обращусь в полицию, то навсегда упущу возможность спросить ее, почему она с ним. А потом, после разговора, она попросила пока в полицию не идти. Сперва она сказала, что хочет, чтобы мы вместе выяснили с ним отношения, но мы слишком боялись. Мы собирались пойти в полицию завтра – уже сегодня – и подать заявление. Но тут он нас опередил.

– И как ты думаешь, что она теперь станет делать?

– Возможно, отправится за границу. Ей нужно уехать отсюда. – Мы немного помолчали, Джо сжимал мои руки, словно не собирался меня отпускать.

Когда он снова заговорил, голос его звучал грустно и смущенно.

– Очень жаль, что ты мне ничего не рассказала с самого начала, когда вернулась из Лондона. Тогда бы ничего этого не случилось.

– А я думаю, что случилось бы, только по-другому. Она ведь по-прежнему жаждала отомстить, а ему, конечно же, нравилась возможность делать все, что захочется. И как бы я могла тебе сказать через несколько недель: «Ой, помнишь, как я месяц назад ездила на курсы? Помнишь, как тебе отписала, что закажу ужин в номер и пораньше лягу спать? Ну, так этого не делала. Я все наврала. А помнишь, я написала, что лежу в постели и собираюсь спать? Не было этого. Я ужинала в ресторане с клиентом, мы напились, а потом, по-моему, он меня поцеловал, но я не помню. Хотя больше ничего не произошло. Точно не помню, но знаю, что ничего не произошло».

Он скривился.

– Я бы этому не поверил. Точно бы не поверил. И я тоже в этом виноват. Когда я встречал тебя с лондонского поезда, ты выглядела просто ужасно, но все же я ушел к друзьям. Я знал, что ты хотела, чтобы я остался дома, но я ушел. Прости меня, Джем. – Он нерешительно посмотрел на меня. – Ты думаешь, что тот факт, что он сейчас за решеткой, поможет тебе сейчас успокоиться?

Я задумалась над всем, что произошло, и как мы с Рейчел объединились, чтобы с ним справиться.

– Думаю, да. Надеюсь. Однако у Рейчел возникнет куда более серьезная проблема. Она потеряла все.

– Не совсем все, – тихо поправил меня Джо. – Она обрела надежного друга.

– И я тоже.

Мы немного помолчали, потом он сказал:

– Теперь о твоей работе. Как тебе мысль кого-нибудь нанять?

Я устало закрыла глаза.

– Я уже разместила вакансию, я же тебе говорила.

– Нет, – ответил он. – Как насчет того, чтобы взять меня? Я мог бы постажироваться у Брайана, а потом, после его выхода на пенсию, взять на себя аренду. Можно составить графики так, чтобы кто-то из нас всегда был дома с Рори.

– Что-что? Раньше ты никогда не хотел работать вместе со мной.

– Все это… – начал он. – Не Дэвид, а все остальное… Ты все время на работе, я знаю, что тебе хочется побыть с Рори. У тебя очень хорошо получилось выстроить бизнес, и теперь тебя как будто за это наказывают. Я хочу, чтобы твой бизнес процветал. И хочу в этом участвовать, Джемма. Хочу, чтобы мы вместе взялись за это.

Я едва осмелилась спросить:

– А как же Ирландия?

– Может, отложим эту тему на будущее? На несколько лет?

– Как, а почему не до Рождества?

Он рассмеялся.

– Извини. Вот ведь идиот.

На меня навалилась усталость.

– Давай завтра поговорим, – предложила я. – Спать очень хочется.

Небо снаружи еще не посветлело. У нас оставалось несколько часов до того, как проснется Рори. Он лежал, раскинувшись посередине моей кровати. Прошлым вечером перед уходом я ему пообещала, что он сможет спать со мной. Он лежал на спине, разметав в стороны руки и ноги, рядом его кролик Баффи. Мы с Джо осторожно залезли в кровать по обе стороны от него, Джо потянулся ко мне и обнял. Рори лежал между нами, грудь его мерно вздымалась и опускалась. Похоже, во сне он понял, что мы рядом, и удобно устроился между нами.

Вот все и кончилось.

Я обнимала Рори и Джо. Они – мое будущее, но думать мне пришлось не только о них.

Я подумала о Рейчел, лежавшей на больничной койке, и надеялась, что она спит, а не думает о том, что вышла замуж за человека, который уничтожил ее семью. Я надеялась, что она оставит позади трагедию своего детства, зная, что справилась с худшим из того, с чем могла столкнуться в жизни. Я знала, что она навсегда останется частью и моей жизни, как это было многие годы, о чем я даже не подозревала.

И Алекс тоже. Я вспомнила, каким он был. Наконец его доброе имя было восстановлено. В какой-то момент, когда я стояла в его комнате, я ощутила незримую связь с ним. Я ощутила его присутствие не только через хоккейную клюшку, которая словно бы ждала пятнадцать лет, чтобы оказаться у меня в руках, но и в том, как мы с его сестрой действовали, чтобы одолеть Дэвида. В тот момент Алекс был рядом с нами, направляя нас и придавая нам силы.

Теперь нам с Рейчел надо продолжать жить. И за Алекса тоже.