Мэри Торджуссен - Чужое прошлое

– И что из этого? Ты миллион раз мне о ней говорила. Я же тебе сказал, что меня там не было.

Я сделала глубокий вдох.

– Но ты ведь был. – Голос у меня дрожал. – Ты был на вечеринке.

– И откуда же ты об этом узнала?

– Есть фотография, где ты стоишь на кухне тем вечером. – По его плотно сжатым губам я догадалась, что этого он не ожидал. – На тебе была футболка с надписью «Коралл».

– С надписью «Коралл»? Нет у меня такой футболки. Ты меня с кем-то путаешь. С Алексом.

– Она у тебя есть, – раздался с порога голос Рейчел. – Или была. У Алекса была фотография, где вы в Гластонбери в одинаковых футболках, я ее видела.

– Ну, да, была такая. Она порвалась в тот же вечер, когда они играли, я ее там и выбросил.

Врать у него получалось хорошо. Голос звучал ровно. Убедительно. Если бы я не видела фотографию, я бы, наверное, ему поверила.

– А вот и нет! – возбужденно выпалила Рейчел. – Ты был на вечеринке, причем в той самой футболке. Есть доказательства. – Она издевательски усмехнулась, и это разозлило бы кого угодно. – Если ты станешь это отрицать, то выставишь себя полным идиотом.

Он впился в нее долгим взглядом, и до него начало доходить, что она на моей стороне, а не на его. Потом он снова посмотрел на меня.

У меня затряслись коленки. Передо мной стоял тот же человек, которого я возила на просмотры объектов в Честере, тот же человек, что очаровал меня за ужином в лондонской гостинице. Такой же высокий, темноволосый и симпатичный, что и прежде, но что-то изменилось. Теперь он чувствовал угрозу. Тело его напряглось, изготовившись к битве. В тот момент я поняла, что он готов на все, лишь бы победить.

– Та-ак, – протянул он. – Значит, вы заодно. Интересно. – Наступило молчание, которое ни я, ни Рейчел не решались нарушить. – После всего того, что ты о ней говорила, Рейчел, я удивлен.

Ее лицо сделалось пунцовым.

– Выходит, все те вечера, когда ты говорила мне, как тебе хочется ей отомстить за разбитую жизнь, за гибель брата… ты мне врала? Врала, говоря, как сильно ты ее ненавидишь?

– Это было до того, как я узнала, что произошло на самом деле.

– Ты же и так знала, что произошло, детка. Я тебе говорил. Меня там не было. Ты ошибалась. – Голос его сделался мягче. – Я всегда был с тобой честен, Коко.

«Коко?» – подумала я. Я заметила, что Рейчел колеблется, и догадалась, что это ее ласковое прозвище. У меня засосало под ложечкой. Купится ли она на эту приманку? И если да, что мне делать?

– Помнишь, что ты говорила о ее муже и сыне? – Он изобразил ее интонации: – «Почему у нее счастливая семья? Почему у нее хорошая работа? У Алекса ничего этого не было».

– Не было, – откликнулась она. – И теперь мне очень интересно почему.

Он продолжил, говоря как будто от ее имени, высоким и срывающимся голосом:

– «И этот бедный сыночек. Его воспитывает отец. Держу пари, что она даже не узнаёт родную мать!»

– Заткнись! – крикнула Рейчел. – Не слушай его, Джемма! Я этого не говорила.

Но ведь говорила. Я знала, что говорила. Я вспомнила Рори в тот вечер: в пижамке, свежего и влажного после ванны. Он обнял меня, прежде чем я вышла, прижав к лицу игрушечного кролика и потершись о него щекой, как он всегда делал, когда уставал. Глаза у меня защипало от слез. Он – главная причина того, что я работаю без устали, и я лишь провожу с ним недостаточно много времени. Мысль о том, что кто-то критикует мои отношения с сыном, превратила мой страх в силу.

– Почему ты акцентируешь то, что она сказала, а не то, что ты сделал? – тихо спросила я. – Тогда, на вечеринке, ты зашел сюда и изнасиловал меня.

– Что-что?!

Казалось, он действительно в шоке. Я почти ему поверила.

– Ты меня изнасиловал.

Он бросил быстрый взгляд на Рейчел.

– Что она несет?!

Когда Рейчел заговорила, я поняла, что она плачет.

– Это ты сделал, Дэвид. И позволил свалить всю вину на Алекса.

Тут он дернулся.

– Что? Я ничего не делал! И никогда бы этого не сделал!

Мне захотелось убраться оттуда. Он и дальше станет все отрицать, и мне было противно все это слушать. Но проход загораживала Рейчел.

– Это ты сделал! Я знала, что Алекс этого не делал! И ты позволил… – Она захлебывалась слезами. – Позволил свалить всю вину на Алекса, а потом он покончил с собой. А ты приходил почти что каждый вечер и утешал маму, когда с самого начала знал, что это твоих рук дело!

– Меня там не было, – упирался он. – Я же тебе говорил!

Тут Рейчел повернулась ко мне и спросила:

– Джемма, тогда, на вечеринке, у вас была резинка на волосах?

Я вытаращилась на нее, ошарашенная внезапной переменой темы.

– Что-что?

Голос у нее сделался странным. Как будто бы она о чем-то думала и не совсем могла в это поверить.

– Вы не помните?

– Я все помню, – ответила я. – Нет, не было у меня никакой резинки.

Я услышала, как Дэвид сделал пару шагов назад. Я взглянула на него: он не спускал глаз с Рейчел и стоял, замерев на месте.

– А блеск для губ? – продолжала Рейчел. – Когда вы в восемнадцать лет были на той вечеринке, на губах у вас был блеск?

– Ты что несешь, черт тебя подери? – удивился Дэвид.

– Да, я намазала губы блеском, – ответила я. – А что?

– Вы взяли его с собой на вечеринку?

Я кивнула.

– А домой вы его забрали?

Я удивленно уставилась на нее.

– Нет, не забрала. Наверное, я его потеряла.

Лицо у нее побледнело, волосы на лбу слиплись от пота.

– Блеск был с малиновым вкусом? Или с ежевичным? А может, со вкусом ванильной помадки?

При этих ее словах я почувствовала, как калейдоскоп воспоминаний, складывается в единую картинку. Я вспомнила, как сунула палец в баночку с блеском для губ, когда такси подъезжало к дому Алекса. Лорен тоже сунула туда пальчик, мы намазали губы и захихикали. Я опустила баночку в карман, и с того дня до этого момента о ней не вспоминала.

– Блеск был с малиновым вкусом, – прошептала я. – Откуда ты знаешь?

– Это я его нашла, так ведь? – непринужденным тоном спросила Рейчел у Дэвида. – В твоей старой сумке этого добра целая куча. На первый взгляд – никому не нужный мусор. Так ты мне и говорил, верно? Сказал, что твоя бывшая подружка позаимствовала у тебя сумку, а потом ее забыла. Ты сказал, что выбросишь ее, да все никак не соберешься, так? А ты не подумал, что я там пороюсь?

Лицо ее покраснело от напряжения, но она смотрела ему прямо в глаза.

Дэвид часто и тяжело дышал, глядя на нее с такой ненавистью, что я сделала шаг назад. Я чувствовала, что вот-вот что-то случится.

– Ты ведь и раньше это проделывал, так? – спросила она. – Все эти вещицы… они что, сувенир от каждой девчонки?

Челюсть у него чуть дернулась. Теперь я вся подобралась.

– Они похожи на мусор, однако для тебя они – ценность, так? Они много что значат. Ты все это хранил, чтобы было по чему вспомнить каждую жертву?