Джон Карр - Все приключения Шерлока Холмса

– Ну! Ну! – приговаривал Холмс, похлопывая его по плечу. – Я перегнул палку, желая сделать вам сюрприз, но Уотсон подтвердит, что я питаю слабость к театральным эффектам.

Фелпс сжал его руку и поцеловал.

– Благослови вас Бог! – вскричал он. – Вы вернули мне доброе имя.

– Мое имя тоже, знаете ли, стояло на кону, – заметил Холмс. – Уж поверьте: мне было бы так же неприятно потерпеть неудачу, как вам потерять свое место.

Фелпс спрятал драгоценный документ во внутренний карман пальто.

– Мне очень стыдно отрывать вас от завтрака, но я умру, если сейчас же не услышу, как вам удалось его раздобыть.

Шерлок Холмс осушил чашку с кофе и сосредоточил внимание на яичнице с ветчиной. Потом он встал, зажег свою трубку и устроился в кресле.

– Сначала я расскажу, чем занимался после того, как расстался с вами на станции, а потом уже объясню все остальное, – сказал он. – Проводив вас до станции, я совершил чудесную прогулку в прелестную деревушку Рипли. Пейзажи в Суррее просто восхитительны! В местной гостинице я выпил чаю, наполнил водой свою флягу и запасся сандвичами. Когда стало вечереть, я снова направился в Уокинг и оказался на проезжей дороге напротив Брайарбрэ сразу после захода солнца.

Дождавшись, пока дорога опустеет – хотя там, по-моему, в любое время суток не слишком оживленное движение, – я перелез через забор в сад.

– Но ведь можно зайти через калитку! – вырвалось у Фелпса.

– Да, но мне так больше нравится. Я выбрал место, где растут три густые пихты, и под их укрытием спокойно перелез через забор, не опасаясь быть замеченным кем-нибудь из ваших домочадцев. Ползком я начал пробираться сквозь кусты на другой конец сада – обратите внимание на плачевное состояние моих брюк – и наконец очутился в зарослях рододендрона напротив окон вашей спальни. Там я затаился и стал ждать развития событий.

Шторы в комнате были не задернуты, и мне было видно мисс Харрисон, которая читала за столом. В пятнадцать минут одиннадцатого она отложила книгу, закрыла ставни и удалилась. Я слышал, как она захлопнула дверь, и удостоверился в том, что она повернула в замке ключ.

– Ключ? – снова не выдержал Фелпс.

– Да, я дал мисс Харрисон указание запереть дверь снаружи и унести ключ с собой, когда она соберется спать. Она безукоризненно выполнила все мои инструкции, и без ее сотрудничества договор сейчас не лежал бы у вас в кармане пальто. Значит, мисс Харрисон ушла, свет в комнате погас, а я все сидел в кустах рододендрона. Ночь была великолепная, но ожидание затянулось. Конечно, отчасти его скрашивало чувство азарта сродни тому, что испытывает охотник, затаившийся в зарослях тростника в ожидании добычи. И все-таки ждать пришлось очень долго – так же долго, Уотсон, как в том деле с пестрой лентой. Часы уокингской церкви отбивали время, и не раз мне казалось, что они встали. В конце концов около двух часов ночи я внезапно услышал, как кто-то тихонько отодвинул засов и повернул в замке ключ. В следующую секунду дверь черного хода отворилась, и в лунном свете я увидел мистера Джозефа Харрисона собственной персоной.

– Джозефа! – воскликнул Фелпс.

– Он был без шляпы, но на плечи набросил черный плащ, так что в любую секунду мог спрятать лицо под капюшоном. На цыпочках он прошагал вдоль стены дома к окну, затем просунул между ставнями нож с длинным лезвием и сбросил крючок. Потом распахнул ставни и поднял шпингалет.

Из моего укрытия великолепно просматривалась вся комната, и я мог без труда следить за действиями мистера Харрисона. Проникнув внутрь, он зажег две свечи, стоявшие на каминной полке, после чего отвернул угол ковра возле двери. Затем наклонился и снял крышку люка, сделанного для того, чтобы иметь доступ к газовым трубам в случае неисправности. Мистер Джозеф Харрисон использовал его как тайник. Достав из отверстия свиток, он снова закрыл люк, поправил ковер, задул свечи и спрыгнул из окна прямо ко мне в руки, ибо я уже ждал его с распростертыми объятиями.

Ну, скажу я вам, этот мистер Джозеф оказался куда опаснее, чем я думал. Он набросился на меня с ножом, и мне пришлось дважды опрокинуть его на землю, прежде чем я сумел одолеть его. Как видите, ему все же удалось порезать мне руку. В его единственном глазу – второй заплыл после потасовки – я прочитал себе смертный приговор, однако в последний момент он все же внял голосу разума и отдал мне бумаги. Заполучив их, я отпустил «красавца» на все четыре стороны, а наутро отправил Форбсу телеграмму. Если он успеет поймать эту «птицу», честь ему и хвала! Но если к его приезду гнездышко опустеет – а я сильно подозреваю, что так оно и будет, – не беда: правительство от этого только выиграет. Думаю, и лорд Холдхерст, и вы, мистер Фелпс, предпочли бы избежать судебного разбирательства.

– Бог мой! – воскликнул наш клиент. – Неужели все эти бесконечные десять недель похищенные бумаги лежали прямо у меня под носом?

– Именно так.

– Но Джозеф! Джозеф – вор и злодей!

– Хм! Внешность этого мистера Джозефа очень обманчива. Он гораздо хитрее и опаснее, чем пытается казаться. Как я понял с его слов, он потерпел большие убытки на бирже и был готов на любое злодейство, лишь бы поправить свои дела. Он абсолютный эгоист, и, когда ему представился шанс заработать, он не колеблясь погубил вашу репутацию и пожертвовал счастьем сестры.

Перси Фелпс откинулся на спинку стула.

– У меня голова идет кругом, – сказал он. – Ваш рассказ ошеломил меня.

– Самой большой трудностью в вашем деле был, как это ни странно, избыток фактов, – заметил Холмс. – И факты, случайные и не имеющие отношения к делу, отвлекали от того, что было действительно существенно и важно. Поэтому нам предстояло тщательно отобрать только те события, которые имели отношение к преступлению, и, расположив их в правильном порядке, реконструировать цепь событий. Я начал подозревать Джозефа с того момента, как вы сказали, что собирались вместе уехать вечерним поездом. Я предположил, что Джозеф мог зайти за вами – благо дорогу он знал. Потом, когда некто попытался проникнуть в вашу спальню, мои подозрения усилились: ведь раньше в этой комнате жил Джозеф, и только он мог в ней что-то спрятать. Поскольку Джозефа выселили из комнаты внезапно, он не успел забрать свое «сокровище». Против него говорил и тот факт, что попытка попасть в спальню была совершена в первый же день, как вы остались ночевать без сиделки. Из этого явствовало, что человек хорошо осведомлен о происходящем в доме.

– Как я был слеп!

– Последовательность событий, по моим прикидкам, была следующей: этот Джозеф Харрисон зашел в здание министерства со стороны Чарльз-стрит и по случайному совпадению вошел в ваш кабинет несколько мгновений спустя после того, как вы из него вышли. Никого не застав, он позвонил в колокольчик и в ту же секунду увидел на столе бумаги. С первого же взгляда он оценил всю важность документа, схватил его и был таков. Как вы помните, швейцар не сразу обратил внимание на звонок – этого времени Джозефу хватило, чтобы беспрепятственно скрыться.