Джон Карр - Все приключения Шерлока Холмса

– Ты подходящий человек для того, чтобы управиться с ним, – одобрительно заметил Макгинти. – Он ни о чем не догадается, пока ты не схватишь его за горло. Жаль, что на окнах у тебя нет ставней.

Макмердо подошел к окнам и задернул поплотнее шторы.

– Ну, теперь наверняка за нами никто не сможет подсматривать. Время близится.

– Может, он не придет. Может, учует опасность, – проговорил секретарь.

– Придет, не беспокойся, – ответил Макмердо. – Он так же рвется прийти, как вы увидеть его. Прислушайтесь!

Все застыли, будто восковые фигуры, кое-кто даже не донес стакан до рта. Раздались три громких стука в дверь.

– Тихо!

Макмердо предостерегающе поднял руку. Все ликующе переглянулись и взялись за спрятанное оружие.

– Ни звука, если вам дорога жизнь! – прошептал Макмердо и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Убийцы ждали, напряженно прислушиваясь. Они сосчитали шаги своего товарища по коридору. Потом услышали, как он открыл наружную дверь. Прозвучало несколько слов приветствия. Затем они уловили незнакомую поступь внутри и незнакомый голос. Секунду спустя хлопнула дверь, и повернулся ключ в замке. Их жертва оказалась в ловушке. Тигр Кормак отвратительно засмеялся, и босс Макгинти закрыл ему рот своей громадной рукой.

– Тихо, дурак! – прошептал он. – Можешь все погубить!

Из соседней комнаты послышался невнятный разговор. Он казался бесконечным. Потом дверь открылась, и появился Макмердо, державший палец у губ.

Подойдя к концу стола, Макмердо оглядел всех. Он несколько преобразился. Держался так, словно ему предстояло великое дело. Лицо его окаменело. Глаза сверкали за линзами очков неистовым возбуждением. В нем чувствовалась властность. Все смотрели на него с любопытством, но он молчал. И все тем же необычным взглядом оглядывал их одного за другим.

– Ну? – воскликнул наконец Макгинти. – Он здесь? Берди Эдвардс здесь?

– Да, – неторопливо ответил Макмердо. – Здесь. Я Берди Эдвардс!

После этих кратких слов в комнате десять секунд царило молчание. Шипение чайника на плите усилилось и резало уши. Семь бледных лиц были обращены к человеку, высившемуся над ними. Потом задребезжали стекла, и в окна просунулись блестящие ружейные стволы, шторы были тут же сорваны.

При виде этого босс Макгинти взревел, как раненый медведь, и бросился к полуоткрытой двери. Там на него уставился пистолетный ствол, за мушкой сурово поблескивали голубые глаза капитана шахтной полиции Мервина. Босс отпрянул и рухнул на стул.

– Тут для вас безопаснее, советник, – сказал тот, кого они знали как Макмердо. – А ты, Болдуин, если не снимешь руку с пистолета, избавишь палача от хлопот. Выкладывай его, или, клянусь Богом, создавшим меня… Вот так, правильно. Дом окружен сорока вооруженными людьми; судите сами, на что вам можно надеяться. Мервин, отберите у них пистолеты.

Под угрозой винтовок всякое сопротивление было немыслимо. Ликвидаторам пришлось разоружиться. Мрачные, оробевшие, потрясенные, они продолжали сидеть за столом.

– Хочу сказать вам кое-что перед тем, как мы расстанемся, – заговорил человек, заманивший их в ловушку. – Вряд ли мы встретимся снова до того, как вы увидите меня на свидетельском месте в суде. Все это время вам будет о чем поразмыслить. Теперь вы знаете, кто я. Наконец я могу выложить карты на стол. Я Берди Эдвардс из агентства Пинкертона. Меня избрали для того, чтобы покончить с вашей шайкой. И мне пришлось вести трудную, опасную игру. Ни одна душа, даже самые близкие люди, не знали, что я веду ее. Это известно только капитану Мервину и моим работодателям. Но теперь игра окончена, и я победитель!

Семь бледных, застывших лиц были обращены к нему. В глазах их сверкала неукротимая ненависть. Он понял эту беспощадную угрозу.

– Может, вы думаете, что игра еще не окончена? Что ж, рискну. Только кое-кому из вас никогда уже не взять карт в руки, и вместе с вами этой ночью в тюрьме окажутся еще шестьдесят человек. Скажу вам, что, получив это задание, я не верил, что существует такое общество, как ваше. Считал его вымыслом газетчиков и хотел это доказать. Мне сообщили, что оно связано с орденом свободных людей, поэтому я поехал в Чикаго и вступил в него. После этого еще больше уверился, что это всего лишь вымыслы газетчиков; я не нашел в чикагском обществе ничего дурного, но обнаружил много хорошего.

Однако я должен был выполнить задание и приехал в угольные долины. Достигнув этого города, я понял, что ошибался, что это не пустой вымысел для развлечения читателей. И остался здесь, чтобы заняться вашим обществом. Я никого не убивал в Чикаго. И в жизни не отчеканил фальшивого доллара. Те, что давал вам, были настоящими, но я никогда не тратил денег с большей пользой. Я знал, как вам это понравится, поэтому сделал вид, что меня преследует закон. Все вышло, как я рассчитывал.

Итак, я вступил в вашу дьявольскую ложу и участвовал в ваших заседаниях. Возможно, люди скажут, что я ничем не лучше вас. Пусть говорят что угодно, главное – я разделался с вами. Но что происходило на самом деле? В тот вечер, когда меня приняли в ложу, вы избили старого Стенджера. Я не успел предупредить его, у меня не было времени; но я удержал твою руку, Болдуин, когда ты мог убить старика. Предлагая какие-то злодейства, чтобы сохранить место среди вас, я знал, что предотвращу их. Я не сумел спасти Данна и Мензиса, так как мало знал, но постараюсь, чтобы их убийцы попали на виселицу. Я предупредил Честера Уилкока, и, когда взрывал его дом, он вместе с семьей находился в укрытии. Многих преступлений мне не удалось остановить, но если вы оглянетесь назад и вспомните, как часто обреченный вами на смерть человек возвращался домой другой дорогой, или прятался в городе, когда вы охотились за ним, или не выходил из дома, когда вы рассчитывали, что выйдет, то увидите мою работу.

– Проклятый предатель! – прошипел Макгинти сквозь зубы.

– Да, Джек Макгинти, называй меня так, если находишь в этом утешение. Ты и тебе подобные были врагами Бога и человека в этих краях. Кому-то пришлось встать между тобой и несчастными людьми, которых ты держал в своей власти. Существовал только один способ это сделать, и я воспользовался им. Ты называешь меня предателем, но тысячи людей назовут избавителем, сошедшим в ад ради их спасения. Я провел три месяца в этом аду. И не согласился бы повторить этот опыт за все золото мира. Мне приходилось оставаться там, пока я не узнал всех людей и все секреты. Я прождал бы чуть дольше, если бы не выяснилось, что мой секрет под угрозой раскрытия. В город пришло письмо, из которого вы все узнали бы. Тут у меня возникла необходимость действовать, и действовать быстро.

Больше мне нечего вам сказать, но знайте, что, когда придет мой час, мне легче будет умирать с мыслью о работе, совершенной мной в этой долине. А теперь, Мервин, я вас больше не задерживаю. Уведите их.