Джулия Берри - Вся правда во мне

Меня заглушил хор голосов. Я слышала, как кто-то стал требовать, чтобы нас освободили, кто-то кричал, что срок нашего наказания еще не закончился, другие утверждали, что уже почти закончился.

Гораций Брон поднялся на постамент и поднял верхнюю планку. Я выпрямилась. Боль в спине была почти невыносимой, но какое счастье, что я смогла опустить руки. Я сделала шаг вперед и прислонилась к столбу, чтобы не упасть. Наконец я могла увидеть твое лицо. Гораций успел освободить и тебя, и ты встал рядом.

Каждая клеточка моего тела дрожала. Они все на меня смотрят.

Судьям не понравилось то, что сделал Гораций Брон. Браун не спешил делать выводы, он внимательно смотрел мне в лицо.

– Мисс Финч, – сказал он, – почему вы скрывали от нас, что умеете говорить?

– Она не скрывала! – выкрикнула Мария. – Я помогла ей научиться произносить звуки. Она заговорила совсем недавно. Раньше она просто не знала, что может говорить.

Даррелл бросил на маму тяжелый взгляд.

– Наша мать запрещала ей разговаривать, – сказал он. Вокруг поднялось возмущенное бормотание.

– Итак, мисс Финч, говорите, – кивнул член городского совета Браун, – раз уж вам есть что сказать.

Я чувствовала, что ты стоишь рядом, и это придавало мне сил.

Я буду говорить, хоть моя речь и невнятна. Я воспользуюсь словом, в котором мне так долго отказывали. Пусть все услышат то, что так давно хотели услышать.

И тут я поняла. Это было как удар колокола.

Он взял мой голос, чтобы спасти меня.

А сейчас, чтобы спастись самой, я вернула его обратно.

Ты не дотрагивался до меня, но я все равно чувствовала твою поддержку.

– Мы с Лотти были подругами, – сказала я и замолчала, чтобы посмотреть, как они принимают мою речь.

– Мы с ней часто болтали. Когда она пропала, ей было пятнадцать. Мне – четырнадцать.

Женщины в белых капорах закивали. Они помнили.

– Она сказала мне, что влюбилась. В кого – не сказала. Они собирались сбежать.

Я подождала, пока стихнет шум, поднявшийся после этой невероятной новости. Люди стали искать глазами подозреваемого.

– Сначала я думала, что она сбежала. Но кроме нее никто не пропал. Возможно, она сбежала одна. Обычно мы встречались с ней под ивой у реки. Я пришла к реке, думала, вдруг она придет со мной поговорить. Я спряталась за ветками. Она пришла. Мне хотелось напугать ее, поэтому я сидела тихо. Она подошла совсем близко. Мы обе услышали шаги. Это был мужчина. Я не могла разглядеть, кто именно. Этот человек напал на Лотти и задушил ее.

Мне нужно было сделать паузу. У меня кружилась голова. Мне было так страшно под исполненными ужаса глазами, что теперь позорный столб казался мне безопасным прибежищем.

Авия Пратт, не скрываясь, рыдал. Я задумалась, стоит ли выкапывать мертвецов? Имею ли я право продолжать?

– Я видела его руки. Лицо – нет. На нем была шляпа. Он оставил ее там и убежал. Я ждала. Я все еще думала, что она очнется.

Я начала плакать. Как будто это было лишь вчера.

Гуди Праетт помахала в воздухе носовым платком, ты нагнулся и передал его мне.

– Я слез-ва с дерева и… подош-ва к ней. И он напал на меня. И тоже начал душить.

У меня перехватило дыхание, и меня стала охватывать паника. Медленный вдох, еще один. Ты положил руку мне на плечо.

– Но кто-то пришел и сбил его с ног. Моим спасителем был Эзра Уайтинг.

Толпа зашумела. Только в глазах Гуди Праетт застыло удивление. Она пристально посмотрела на меня и кивнула головой. Продолжай. Продолжай.

Я сделала глубокий вдох, чтобы закончить рассказ.

– Полковник Уайтинг прижал того человека к земле. Тот очень испугался, что полковник его убьет. Но он не стал этого делать. Он заставил того человека поклясться, что он не тронет меня, но потом сам же заявил, что не верит ему ни капли. Тогда он сказал: «Я мертвец. Я уведу девочку с собой. Ты никогда меня не найдешь». А еще он сказал, что заберет тело Лотти и сделает так, чтобы ее нашли где-то в другом месте.

Он взвалил Лотти на плечо и потащил меня с собой. Мы перешли реку и добрели до его хижины. На следующий день он отдал мне платье, которое было на Лотти. Этой же ночью он сбросил ее тело со скалы в реку.

Разве я не все рассказала?

По их глазам я увидела, что они жаждут продолжения. Они хотят знать, что случилось со мной.

Отлично, но вообще-то мы говорили о Лотти.

– Два года я жила с ним. Я много раз пыталась сбежать, но он всегда меня ловил.

Я знала, о чем они сейчас думают.

Мне есть чем защититься. Они должны поверить моему голосу. Я посмотрела Брауну прямо в глаза.

– Когда я говорила, что он не лишал меня девственности, это было правдой. Он пытался, но у него получалось бороться с искушением. Когда он почувствовал, что больше не может, он отрезал мне язык и отправил домой.

Матери закрыли рты руками.

– Он сказал, что сделал это, чтобы меня защитить. Он был сумасшедшим, но он знал: тот, кто убил Лотти, меня не забудет. Наверное, он решил, что, если лишить меня речи, это меня спасет.

Я сглотнула.

– Он был прав.

– А как же арсенал? – крикнул член городского совета Стивенс. – Ты же знала о нем, почему не рассказала нам?

– Я не знала, – ответила я. – До тех пор пока на нас не напали переселенцы. Просто однажды ночью он притащил какие-то ящики, корзины и бочонки и сложил в подвале. Мне там было так плохо, что я… не обратила на это внимания. Но когда в городе я увидела оружие, я поняла. Я пошла к нему и уговорила помочь. Именно поэтому он и появился на поле боя. Лукас ничего не знал.

Юнис Робинсон явно испытывала огромное облегчение. Твоя невиновность полностью доказана. Ни ей, ни одному из жителей города не пришло в голову, что это я спасла город.

– Что касается других обвинений, – продолжила я, даже не пытаясь скрыть гнев, – все они лживы. Я все еще девственница. Я нашла мистера Лукаса Уайтинга в лесу, он спал на голой земле. Я принесла одеяла, накрыла его и легла рядом, чтобы согреть. Сами видите, он не знал.

– Какое бесстыдство, – фыркнул пастор Фрай. Все взгляды обратились в его сторону, и он замолчал.

Я показала рукой на Руперта Джиллиса.

– Каким образом он увидел нас там, я не знаю, – проговорила я, – но с первого дня, когда я пришла в школу, он приставал ко мне с грязными разговорами. Он уговаривал меня прийти к нему домой вечером. И грозил выгнать из школы, если я не послушаюсь.

Джиллис изобразил возмущение. Я еще никогда не чувствовала себя такой сильной.

– Он говорил, что ему нравятся девушки, которые не болтают.

Элизабет Фрай, рыжеволосая дочь пастора Фрая, подняла руку.

– Я могу подтвердить это. Я видела, как он приставал к мисс Финч. Он и ко мне приставал.