Эй. Джи. Рич - Рука, кормящая тебя

– А если собаку не удается пристроить в хорошие руки? Моя собака останется здесь навсегда.

– Ее собаку, пиренейскую горную, признали «особо опасной», – сказала Билли.

Альфредо повел нас в пристройку, когда-то бывшую гаражом. Но сейчас там не было машин и работало отопление, так же как во всем доме. В дальнем углу стояла огромная стиральная машина с сушилкой, на стенах висели полки с различными инструментами для ухода за животными и вешалки-крючки для нескольких дюжин поводков. У стены с окнами стоял огромный – больше, чем в доме, – сетчатый вольер, приподнятый над полом, чтобы собаке было удобно смотреть наружу. Обставлен он был точно так же, как и все остальные вольеры: гора мягких пледов, многочисленные игрушки. Среди пледов, устроившись со всеми удобствами, возлежала большая немецкая овчарка.

Тучка будет жить здесь? В гараже?

– Мы постоянно их навещаем, – сказал Альфредо. – Собаки, которых содержат здесь, получают точно такой же уход, как и все остальные. Мы ежедневно выводим их на прогулку, но не вместе с другими собаками.

Еще один сетчатый вольер стоял у противоположной стены. Поначалу мне показалось, что он пустует, – я не сразу заметила собаку, зарывшуюся в пледы. Но когда Альфредо проходил мимо, собака высунула голову из-под пледов и лизнула сетку. Кажется, это была дворняга с явной примесью гончей – совсем старенькая, с седой мордой и мутным взглядом.

Наверное, она скоро умрет, и тогда вольер освободится для Тучки. Едва я об этом подумала, мне сразу же стало стыдно за такие мысли.

– Как поживает собака, которую я привезла? – спросила Билли.

– Она уже выходит гулять. Бриджит ее выводит.

Альфред пояснил, что Бриджит – их новый волонтер, она работает медсестрой в городской больнице, а в свободное время помогает в приюте. Альфредо сказал, что девочка-ротвейлер, о которой справлялась Билли, стала намного спокойнее по сравнению с тем, какой она была, когда ее привезли в приют.

– Хорошо, – сказала Билли. – А то я за нее волновалась.

– Когда вы сможете принять Тучку? – спросила я у Альфредо.

– Ветеринар говорит, нашему Боссу – старой гончей вон в том вольере – осталось недели три, если не меньше.

Мне хотелось дождаться, когда вернется директор, но Билли сказала, что ей надо ехать – у нее билеты в театр. Она сказала «билеты», во множественном числе, и я, конечно же, поняла, с кем она идет на спектакль.

Когда мы въехали в Гринвич, Билли спросила, не буду ли я против, если мы на минутку заскочим к ее бабушке. Ей надо было забрать свои ласты и маску.

Я ответила, что никуда не спешу.

Билли свернула на нужную улицу, а затем – на длинную подъездную дорожку, где пришлось пару раз притормозить, чтобы проехать «лежачих полицейских».

– «Лежачие полицейские» на подъездных дорожках здесь считаются показателем статуса и достатка, – сухо проговорила она.

Дом бабушки Билли напоминал загородный особняк на стероидах. Мы обогнули дом сбоку, проехав мимо широкой открытой галереи, и остановились на заднем дворе.

– Кажется, у твоей бабушки гости, – сказала я.

– Да нет, это бабкины гостевые машины, – ответила Билли и пояснила, увидев, что я ее не поняла: – Для гостей.

«Гостевые машины» были явно покруче и поновее, чем «Вольво» Билли.

– Войдем через черный ход. Хочу сперва повидаться с кухаркой.

Вот еще показатель статуса и достатка, подумала я. Не приходящая домработница. Не помощница по хозяйству. Кухарка .

В невероятно огромной кухне было тепло и уютно. Она совсем не походила на помещение, где работают слуги. Начищенные до зеркального блеска медные кастрюли – числом в несколько дюжин – висели на крючьях над электроплитой на десять конфорок. Кухарка по имени Дженнифер оказалась приятной женщиной средних лет, с ирландским акцентом. Она обняла Билли и расцеловала в обе щеки. Я почему-то решила, что кухарка непременно должна быть одета в поварскую форму, но на Дженнифер был обычный домашний фартук поверх неприметного платья.

– Твоя бабуля сегодня не в настроении, – сказала Дженнифер Билли. – Вчера был гала-концерт для сбора средств в помощь детской больнице, и она надеялась собрать больше.

– Она всегда недовольна, сколько бы ни собрала, – ответила Билли. – Денег, которые она собирает за один гала-концерт, хватит, чтобы год содержать целый приют для животных. Но она почему-то ни разу не предложила.

– Вы останетесь на ужин? – спросила Дженнифер.

– У меня сегодня билеты в театр.

Дженнифер спросила меня, в какой театр мы собрались. Я взглянула на Билли, и та пробурчала:

– Я иду на свидание.

– Ладно, тогда возьмешь с собой персиковый коблер, – сказала Дженнифер. – Твоя бабушка в библиотеке.

У меня дома целая куча книг, но я до сих пор не нашла времени достать их из коробок.

Билли провела меня по длинному коридору, а потом – вверх по лестнице. Дверь в библиотеку была открыта. Еще из коридора я увидела стеновые панели из лакированного красного дерева и застекленные книжные шкафы. Диваны, стоявшие в библиотеке, были похожи на пуховые перины из сказки.

Бабушка Билли сидела за письменным столом, спиной к двери. Ее длинные седые волосы были распущены и доходили до середины спины. Я подумала, что это признак бунтарской натуры: она не закрашивала седину, но и не стриглась коротко.

Закончив подписывать чек, она обернулась к нам.

– Милочка, от тебя пахнет псарней.

– Кухарка сказала, что ты недовольна вчерашним вечером.

– А кто это с тобой? Твоя подруга? – спросила бабушка, не глядя на меня.

– Клиент адвоката, с которым я сейчас работаю. Морган Прагер.

Я сказала, что рада знакомству, и протянула руку для рукопожатия, но тут же спрятала ее за спину, извинившись, что не успела вымыть руки после визита в собачий приют. Похоже, бабушка Билли была довольна, что ей не пришлось ко мне прикасаться.

– Ты не помнишь, куда я дела свои ласты и – маску? – спросила Билли.

– Зачем тебе ласты и маска?

– Я скоро еду на Сент-Томас, за «мусорными» собаками.

Билли ничего не сказала о моих ежегодных поездках на остров ради пристраивания бездомных собак. Она даже не знала, что такое «мусорные» собаки, пока я ей не рассказала. С другой стороны, стоит ли мне на нее обижаться из-за этого маленького упущения? Как бы то ни было, Билли сделает доброе дело. Если уж мне обязательно нужен повод для недовольства, то он есть и так: Билли наверняка едет на Сент-Томас не одна, а с Маккензи.

– Тебе здесь не хватает бродячих собак? – спросила бабушка.

Сразу было понятно, что это у них давний спор.

– Так вот, я подумала, что заодно и поплаваю с аквалангом. Совмещу приятное с полезным.

Я очень надеялась, что бабушка не спросит, с кем Билли едет на остров. Но вместо этого она попросила Билли заглянуть к одной ее давней подруге, которая жила на Сент-Томасе.