Дж. Лэнкфорд - Тайный мессия

Раньше он простил бы Зении все, что угодно. Теперь Заку хотелось никогда больше ее не видеть. Он подаст на развод и заплатит, сколько нужно, чтобы от нее избавиться. Поскольку все, что требовалось Зении, – это деньги, она не будет возражать, если получит достаточно.

Сколько сейчас времени?

Зак удивленно посмотрел на часы. Время что, двинулось вспять или он проспал целый день?

Со стоном потянувшись, он встал и вышел из палатки. Где все?

– Эй! – позвал Зак.

Из большой палатки появился африканец – видимо, слуга.

– Здравствуйте, сэр.

– Здравствуйте. Где тут ванная комната?

Мужчина показал на палатку, в которой спал Зак. Данлоп вернулся в нее и за задним клапаном нашел роскошную ванную комнату со смывным туалетом. Снова выйдя из палатки, он поинтересовался:

– Где Ахмед?

– Кто, сэр?

– Человек, с которым я пришел сюда вчера.

– А Ханиф! Бвана в деревне. Он пробыл там всю ночь. И его госпожа. Могу я приготовить вам завтрак?

Ханиф? Почему Ахмеда зовут этим именем? Зак решил промолчать, но смотреть во все глаза и слушать во все уши. Он вспомнил о двух других мужчинах, которых раньше видел в лагере.

– А два других гостя?

Слуга огляделся по сторонам:

– Не знаю точно. Они не сказали, куда идут, только бвана Ханиф сказал.

Итак, людей называют тут «бвана». Интересно, что это значит?

– Я был с молоденькой девушкой. Вы ее видели?

– Она тоже провела всю ночь в деревне, сэр, но приходила сюда утром. Узнала, что вы спите, и велела передать, что она у Бабу и чтобы вы искали ее там. Велела передать, что Джесс здесь.

Это имя прорвалось сквозь отчаяние Зака. Наверное, единственное имя могло сквозь него прорваться. Итак, Ариэль повстречалась с Джессом, клоном Иисуса? Он здесь?

– Вы не могли бы дать мне чего-нибудь, чтобы я перекусил на ходу?

Слуга улыбнулся, вошел в палатку и вернулся с куском хлеба, напоминавшим индийскую лепешку наан. Свернутая и начиненная чем-то, лепешка была наполовину завернута в фольгу.

– Чапати, – сказал слуга. – Внутри – пилау. Цыпленок, помидор, лук, рис.

Сгодится! Зак взял лепешку, поблагодарил, откусил кусок и двинулся через джунгли к Удугу, внимательно смотря, куда ступает, и стараясь ни к чему не прикасаться.

Зения Данлоп открыла глаза в кирпичном домишке, изнемогая от жары под жестяной крышей. Возле ее кровати стояли улыбающиеся Киломо и Коко. Вот как в этой деревне будят людей?

– Хабари йяко, мама Данлоп.

Она зевнула.

– Ну, хабари йяко и вам тоже. Э-э… Я имею в виду – нзури, прекрасно. Я прекрасно спала.

Она села.

– И что вы, дорогие, задумали?

Они пожали плечами и захихикали. Милые детишки! Она протянула руки:

– Идите сюда.

Они со счастливым видом прижались к ней.

– Ты нам нравишься, мама Данлоп.

У Зении повлажнели глаза. Им нравятся прелюбодейки? Глупые дети!

Киломо встал и показал на таз на туалетном столике:

– Мы принесли вам воду.

– Спасибо большое, – сказала она. – А теперь – кыш, чтобы я могла одеться.

Они выбежали, и Зения принялась рыться в своем «Хенке» в поисках зубной щетки, пасты, губки и мыла. Жаль, что они с Полом Джозефом не успели закончить свои дела, потому что как пить дать они не будут больше заниматься сексом. Вот тебе и «Канзас»! Наверное, Зения не должна была говорить то, что сказала, но она просто не смогла удержаться. Что касается Зака, она сомневалась, что у них когда-нибудь будет нечто большее, нежели пребывание в одной комнате.

Зения была реалисткой – хотя бы в этом ей нельзя было отказать.

Она умылась, надела охотничий наряд, который был далеко не таким очаровательным, как ее вчерашний комбинезон, позаботилась о своей прическе и вышла из дома. Она решила остаться в деревне до тех пор, пока в голову ей не придет какой-нибудь план, потому что в данное время у нее не было ни одного плана. С ее прежней жизнью было покончено. В любом случае от нее сейчас ничего не зависело – а такого с ней еще никогда не случалось. Удивительно, но она чувствовала себя свободной.

Киломо и Коко, дожидаясь ее, играли с шариками.

– Секундочку, – сказала она, посетила вонючий туалет и вернулась к ним. –  Что у вас сегодня в планах, дорогие?

Они, хихикая, взяли ее за руки и повели по деревне. Тут Зении подумалось, что она могла бы открыть приют для сирот. Она попыталась представить, как это делает, но не смогла – она не знала, какие наряды носят хозяйки приютов.

Похоже, все собрались во владениях Бабу, где она впервые и встретилась со взрослыми деревни. Люди снова сидели в священном кругу, старик наигрывал большими пальцами на своем «фортепиано», хотя Зения знала, что этот инструмент называется по-другому. Вокруг витало нечто странное, некая взволнованная вибрация. Для Зении она ощущалась как само счастье. При ее появлении все подняли глаза.

– Добро пожаловать, леди, – сказал старик.

Только тут она поняла, что именно он сидел на Заке, мешая тому убить Пола Джозефа. Старик знал, что дерево, упавшее на преподобного, зовут Зак.

– Добро пожаловать, – сказала внучка старика, Сума.

Она сидела рядом с маленькой шлюшкой, которая была на поляне вместе с Заком. Что он в ней нашел? Она была почти ребенком. Очевидно, девчонка тоже собиралась притворяться, будто на поляне рухнуло дерево.

Сума встала, побежала в хижину и принесла оттуда Зении миску с едой вместе с банановым листом, заменявшим ложку.

– Хотите есть?

Зения была голодна как собака. Она взяла миску, лист и принялась есть на ходу, следуя за Сумой к дереву. Там она уселась на бревне рядом с ней.

Казалось, все восприняли появление Зении как приглашение к передышке, потому что некоторые покинули круг и стали прохаживаться, а другие остались и начали болтать с соседями.

– Как вы себя чувствуете этим утром? – спросила ее Мэгги Джонсон.

Взглянув на безмятежное лицо Мэгги, Зения поняла, что, наверное, не следовало ее толкать.

– Прекрасно, – не отрываясь от еды, ответила Зения. – А вы?

– Прекрасно. Хотите познакомиться с моим сыном?

Ее сыном, клоном бога? Почему бы и нет?

Зения усмехнулась. В прошлый раз она не очень хорошо его рассмотрела.

– Конечно.

Тот сидел по другую руку от Бабу. Мэгги поманила его, он встал и подошел.

После представления Зения посмотрела на стоящего перед ней мальчика и перестала есть. Внутри ее бурлили противоречивые чувства. Мальчик был красивым. Ей хотелось поцеловать его ноги, пойти туда, куда пойдет он, сорвать с себя одежду и оттрахать его до полусмерти. Нет, Зения, нет. Он всего лишь мальчик.

– Э-э, привет, Джесс.

Он положил руку ей на лоб. Странно. Разве так поступают?

– Ты горячо любима богом.