Самюэль Бьорк - Я путешествую одна

– Тобиас! – закричал Торбен, увидев, что брат забирается в машину.

Малыш мигом отстегнул ремень безопасности, прыгнул на заднее сиденье и крепко обнял брата.

Господи. Через что прошли эти дети?

Эмилие села за руль и нашла место для разворота.

– С вами все хорошо? – спросила она, когда они проехали часть пути.

Она поймала взгляд Тобиаса в зеркале заднего вида. Мальчик все еще выглядел смущенным, но видно было, что теперь он понял, что в надежных руках, неважно, через какие ужасы он прошел.

– Все хорошо, – сказал он дрожащим голосом. – Вы сможете нам помочь?

Он посмотрел на Эмилие в зеркало.

– Конечно, – кивнула она. – Все наладится, Тобиас, обещаю.

Эмилие Исаксен ехала так быстро, как только осмелилась по гравийной дороге в сторону города.

Уже второй раз за час Холгер Мунк сидел в машине с биноклем перед глазами и с готовой к наступлению командой Дельта. На этот раз верное место. Гарантированно верное. Девочка видела ее. Видела Марион. Она выбегала прямо из этого дома. Ее затащили обратно. Карен Нюлунд. Девочка местная и знает, о чем говорит, так что больше нет никаких сомнений. И странное ощущение от той старой лачуги было абсолютно верным. Здесь же был старенький красный домик, очевидно жилой. Из окон светил слабый свет, как будто кто-то занавесил их, чтобы ничего не было видно. Из трубы на черепичной крыше слабо шел дым. Идиллический маленький домик в деревне. Снаружи. Но внутри все было совсем иначе. Внутри была Карен Нюлунд. Которая убила четырех маленьких девочек. Которая разрушила жизни невинных родителей, бабушек и дедушек, братьев и сестер, друзей, соседей, принесла им невообразимую боль, которая никогда не уйдет. Она обманула его, заставив поверить, что он любит ее. Он почувствовал закипающую в груди ненависть, лоб горел, руки вспотели, но он старался сохранять спокойствие. Он профессионал. Нельзя совершать опрометчивые поступки. У нее Марион. Марион жива. Во всяком случае, была жива менее часа назад. Холгер не смел думать о том, что там внутри Миа, и что́ с ней могло случиться.

Нужно действовать быстро, но не слишком быстро. Нужно оценить ситуацию. Расставить все команды по местам. Мунк бросил взгляд на дорогу, где остановились три машины «скорой помощи», выключив фары, чтобы остаться незамеченными. Карри нетерпеливо ерзал по сиденью, постукивая пистолетом по ноге. Ким, как обычно, сидел неподвижно, как статуя, рядом с Мунком, не отводя взгляда от двери.

– Дельта-один, это Девятый, прием.

– Девятый, это Дельта-один, мы на месте.

– Дельта-два, это Девятый, прием.

– Девятый, это Дельта-два, нам нужно еще пару минут.

– Дельта-два, это Девятый, вас понял, ждем. Отбой. – Пока ждем, – кратко сообщил Мунк.

– Чего мы ждем? Твою мать, там Миа!

Бритоголовый полицейский уже не мог сидеть на месте, пальцы как барабанные палочки стучали по ноге, а глаза сузились от гнева.

– Мы ждем, когда Дельта-два прибудет на место, – сказал Мунк со всем возможным спокойствием.

– Успокойся, Карри, – сказал Ким, сидя в той же неподвижной позе.

– Да срал я на это, – вдруг донеслось с заднего сиденья.

Все случилось так быстро, что Мунк не успел среагировать. Карри уже вышел из машины и направлялся к дому.

Мунк быстро открыл дверь, и вместе с Кимом они сломя голову понеслись к дому. Он хотел позвать Карри, но нельзя было, чтобы Карен услышала.

Твою мать.

Он бежал изо всех сил, по гравийной дороге, через ворота, вверх по камням и успел ступить на лестницу, когда Карри повернул дверную ручку и вбежал в дом.

А дальше все произошло как в замедленной съемке. Мунк увидел удивленный взгляд Карен, когда раздался выстрел. Было очевидно, что рыжая женщина никак не ожидала этого, но тем не менее успела повернуть ружье к Карри, который отскочил в сторону, когда раздался выстрел.

Она попала в него?

Карри, идиот хренов!

По-прежнему как в замедленной съемке, она повернулась к Мунку. Ее руки так крепко сжимали оружие, что костяшки пальцев побелели. Казалось, она хочет что-то сказать перед тем, как нажать на курок, но для Холгера Мунка наступил конец всем замедленным съемкам.

Он поднял пистолет и выстрелил два раза. Первый раз в горло. Второй – прямо в сердце. Карен Нюлунд покачнулась и безжизненно упала навзничь, истекая кровью.

И тут он увидел Мию. Она сидела, привязанная к стулу у стены. Скотч вокруг рта. Игла в руке тянется от штатива с капельницей.

О, нет.

О, нет, нет, нет, боже, нет!

Мунк встал как вкопанный прямо перед безжизненной коллегой, даже не заметив, что все вошли вслед за ним на штурм. Ким. Команда Дельта. Врач. Персонал «скорой помощи». Он стоял, не в состоянии вымолвить ни слова, и смотрел, как люди, казалось, в милях от него отвязывают Мию от стула, несут ее к машине «скорой помощи». Он не видел, что Карри поднялся на ноги, держась за руку, и с поддержкой спустился вниз по лестнице. Холгер пришел в себя, только когда Ким вдруг оказался перед ним, держа в руках маленькую дрожащую фигурку.

Марион.

Она жива.

В плохом состоянии, но дышит.

– «Скорую»! – завопил Мунк и помог коллеге отнести девочку.

– Врача, врача сюда!

На этот раз «скорая» уже не передвигалась в тишине. Кортеж кричащих сирен и мигалок покинул деревню и на полной скорости сквозь тьму помчался к шоссе Е6.

Комната ожидания в отделении интенсивной терапии больницы Уллевол была переполнена. Одна из медсестер несколько раз выходила и просила их подождать в другом месте, но Мунк только махал рукой.

Все были напряжены. Габриэль Мёрк сидел на стуле, сложив руки на груди, первый раз в жизни уставившись не в монитор, а в пустоту перед собой. Анетте с Людвигом сидели на диване, подвинувшись, чтобы смогли сесть Ким и Кюрре. Вся команда с серьезными лицами собралась в комнате ожидания.

Анетте только что выходила говорить с Миккельсоном по телефону. Входя обратно в комнату, она подмигнула Мунку, и он улыбнулся ей в ответ, пока серьезность снова не опустилась на комнату.

Карри ходил туда-обратно, не желая садиться. Не мог заставить маленькое худое тело расслабиться.

– Черт возьми, – сказал Карри, размахивая одной рукой. – Может быть, нам наконец сообщат что-нибудь?!

– Сядь, – сказала Анетте. – Мы ничего не узнаем, пока они сами этого не узнают.

– Ад какой-то, – сказал Карри, продолжая ходить кругами по линолеуму.

– Кто-нибудь хочет кофе? – спросил Людвиг, встав.

У опытного полицейского было мрачное выражение лица, он был подавлен ситуацией так же, как и все остальные. Поднялось несколько рук. Людвиг кивнул и исчез в коридоре.

Вошла Мириам. Мунк встал ей навстречу и крепко обнял.