Анна Грин - Дело Ливенворта (сборник)

– Значит, вам ничего не известно о тайной истории этой семьи?

– Ничего.

– Вы даже не знаете, помолвлена ли или замужем кто-то из этих сестер?

– Не знаю, – ответил я, поморщившись от столь прямого выражения моих собственных мыслей.

Какое-то мгновение он молчал.

– Мистер Рэймонд, – наконец заговорил он. – Вы хоть представляете, в каких условиях протекает работа сыщика? Вот, к примеру, сейчас вы предполагаете, что я могу проникнуть в любое общество, и ошибаетесь. Как это ни покажется странным, с одним классом людей у меня никогда не получалось. Я не могу выдать себя за джентльмена. Портные и парикмахеры – то же самое. Меня всегда разоблачают.

Он выглядел таким удрученным, что я, несмотря на душевные терзания и тревоги, с трудом сдержал улыбку.

– Однажды я даже взял себе камердинера, который разбирался в этикете и танцах. Не помогло. Первый же джентльмен, к которому я подошел, – настоящий джентльмен, а не эти ваши американские денди! – посмотрел на меня, а я не знал, как смотреть в ответ. Об этом во время уроков с моим Пьером Катнилем Мари не говорилось.

Позабавленный, но и несколько встревоженный неожиданным поворотом разговора, я вопросительно взирал на мистера Грайса.

– А у вас, надо полагать, с этим трудностей никогда не возникало? Вы, должно быть, родились джентльменом. Вы можете пригласить даму на танец, не краснея?

– Ну… – начал я.

– Вот именно, – кивнул он. – А я вот не могу. Я могу войти в дом, поклониться хозяйке, и пусть она будет сколь угодно любезной, меня это не будет волновать, если в кармане лежит ордер на арест или я думаю о каком-то другом деле. Но когда речь заходит о визите в лайковых перчатках, когда нужно поднимать бокал с шампанским в ответ на тост… и так далее, тут я совершенно никуда не гожусь. – Он запустил обе руки в волосы и скорбно посмотрел на набалдашник моей трости. – Но примерно то же самое происходит со всеми нами. Когда нам нужно привлечь к работе джентльмена, приходится искать человека со стороны.

Я начал понимать, к чему он клонит, но не спешил об этом говорить, смутно догадываясь, что в конце концов я смогу быть ему полезен.

– Мистер Рэймонд, – отрывисто произнес он, – вам знаком джентльмен по фамилии Клеверинг, проживающий в «Хоффман-хаус»?

– Не слыхал о таком.

– Это человек утонченных манер. Не хотели бы вы с ним познакомиться?

Я последовал примеру мистера Грайса, вперил взгляд в полку над камином и, подумав, произнес:

– Я не смогу ответить, пока не пойму суть дела.

– Понимать тут особо нечего. Мистер Генри Клеверинг, джентльмен и светский лев, живет в «Хоффман-хаус». В городе его не знают. Он катается, гуляет, курит, но на приемы не ходит, смотрит на дам, но ни одной не кланяется. Короче говоря, это человек, с которым желательно бы познакомиться, но который, будучи особой гордой и отчасти наделенной обычным для выходцев из Старого света предубеждением перед свободным нравом и развязностью янки, для нас так же недосягаем, как император Австрии.

– И вы хотите…

– Он мог бы стать славным компаньоном молодому восходящему адвокату из приличной семьи с хорошей репутацией. Не сомневаюсь, если вы возьметесь обрабатывать его – не пожалеете.

– Но…

– Возможно, даже захотите посвятить его в семейные дела, довериться ему и…

– Мистер Грайс, – отрубил я, – я никогда не стану искать дружбы человека, чтобы после сдать его полиции.

– Для вашего плана необходимо познакомиться с мистером Клеверингом, – сухо ответил он.

– А-а! – воскликнул я. – Так он имеет отношение к этому делу?

Мистер Грайс задумчиво разгладил рукав пиджака.

– Не знаю, поэтому и может понадобиться его сдать. Так вы согласны?

– Да.

– Даже если найдете его приятным в общении?

– Да.

– Даже если в разговоре узнаете нечто, что может помочь вашим попыткам спасти Элеонору Ливенворт?

Произнесенное на этот раз «да» звучало уже не так уверенно. Играть в предстоящей драме роль шпиона мне хотелось меньше всего.

– В таком случае, – продолжил мистер Грайс, не обращая внимания на полный сомнений тон, которым я соглашался, – советую вам незамедлительно поселиться в «Хоффман-хаус».

– Сомневаюсь, что это поможет, – сказал я. – Если не ошибаюсь, я уже встречался с этим джентльменом и даже разговаривал с ним.

– Где?

– Сначала опишите его.

– Высок, хорошо сложен, держится очень прямо, красивое загорелое лицо, волосы каштановые, но с проседью, проницательный взгляд и плавная речь. Очень представительная личность, уверяю вас.

– У меня есть причины полагать, что я уже видел его, – сказал я и в двух словах рассказал, когда и где.

– Хм… – протянул сыщик, выслушав меня. – Вы явно интересуете его не меньше, чем он нас. Жаль, что вы уже разговаривали с ним, это могло создать неблагоприятное впечатление, а сейчас очень важно, чтобы между вами не было недоверия.

Он встал и прошелся по комнате.

– Что ж, придется продвигаться медленнее, вот и все. Дайте ему возможность увидеть вас в ином, лучшем свете. Зайдите в читальный зал «Хоффман-хаус». Заговорите с людьми, которых встретите там, только не слишком настойчиво и выберите собеседников посолиднее. Мистер Клеверинг весьма привередлив и не почтет за честь внимание рубахи-парня, который запанибрата со всеми вокруг. Покажите, кто вы есть на самом деле, и он сам подойдет к вам.

– А что, если мы ошибаемся, и человек, которого я встретил на углу Тридцать седьмой улицы, был не мистером Клеверингом?

– Я буду очень удивлен, вот и все.

Не зная, что еще возразить, я замолчал.

– А мне пока придется хорошо подумать, – весело прибавил он.

– Мистер Грайс, – сказал я, чтобы показать, что все эти разговоры о посторонних людях не смогли заставить меня забыть собственные планы, – есть один человек, о котором мы еще не поговорили.

– Да? – негромко произнес он, развернувшись так, что у меня перед глазами снова оказалась его широкая спина. – И кто же это?

– Как кто? Мистер…

Но я не смог продолжить. Какое право имел я упоминать имя человека, не имея достаточных доказательств его вины?

– Прошу прощения, – сказал я, – но я, пожалуй, не стану поддаваться порыву и не буду называть имен.

– Харвелл? – буднично обронил сыщик.

Кровь, прихлынувшая к моему лицу, невольно подтвердила его догадку.

– Не вижу причин, почему бы нам не поговорить о нем, – продолжил мистер Грайс. – Конечно, в том случае, если от этого разговора будет какая-то польза.

– Думаете, во время допроса его показания были правдивыми?

– Их не опровергли.

– Он своеобразный человек.

– Я тоже.

Я несколько смутился и, понимая, что оказался в невыгодном положении, взял со стола шляпу, приготовившись попрощаться, но вдруг, вспомнив о Ханне, спросил, нет ли о ней новостей.