Эдмон Ростан - Романтики

Опять он засвистел. Ужасная привычка!
Вы от нее не можете отстать?

Так я и знал. Уже готова стычка.
Сучки в чужом глазу вы любите считать.
А мало ль их у вас?

Как, у меня?

Понятно.
Вы и не знали? Вот чудак!..

Какие ж, например?

Скажу, коль вам приятно.
Вы нюхаете так
Усердно свой табак,
Что черный нос ваш отобьет охоту
Смотреть на вас; чихаете без счету;
Расскажете вы в день раз двадцать шесть
Историю одну и ту же.

Но это все…

А есть и хуже.
Ни на минутку вы не можете присесть,
Чтоб не качать, как маятник, ногами,
А за столом (я наблюдал за вами)
Вы в шарики катаете свой хлеб.
Маньяк не я, а вы, и прежде был я слеп!

Да, так как мы теперь отчаянно скучаем,
То, чтоб хоть чем-нибудь наполнить наш досуг,
Друг в друге мы то то, то это замечаем
От делать нечего. Прекрасно, милый друг:
Мое присутствие является вам гнетом;
Вы занимаетесь моих привычек счетом;
Записан инвентарь! Составлен полный лист,
Но жизнь совместная – великий окулист,
Который слепоту мою рассеял разом,
И недостатки ваши все
Явились мне во всей красе.
Теперь я вижу вас вооруженным глазом,
И стал заметнее во всем
Мне недостаток самый малый.
Так, если муху мы рассмотрим под стеклом,
Она покажется чудовищем, пожалуй!

Так, значит, я был прав. Стена, стена, стена!..

В чем это?..

Без стены ты стал гораздо хуже.

Да и тебе была не лишнею она.

Мы видимся весь день; смыкается все уже
Магический наш круг.

Довольно, сударь мой!
Не в силах жизни я переносить такой!

Довольно, сударь мой! Прошу не горячиться.
Мы это сделали ведь только для детей!

Да, правда. Для детей. Итак, с судьбой своей
Пока должны мы примириться.
Мы испытание для них перенесем.

Собою жертвуя, мы их любовь спасем!

Тсс! Вот влюбленные!

Смотрите-ка на позу.
Ну, не годится ли она к апофеозу?

С тех пор, как случай им исполнил их мечты,
Они сиянием каким-то залиты!

Актерам в празднествах любовных подражая,
Является сюда роман свой продолжать,
Мечтами пылкими делиться
И месту грозного сраженья поклониться.
Не будем им мешать.

Тсс! тише! Вот они, вот наши пилигримы.
Романа нежного тридцатая глава.

Узоры новые, но старая канва.
Послушаем же их; они неутомимы.
Когда на милую им тему говорят,
Способны рассуждать хоть пять часов подряд.

Люблю тебя! Люблю душою упоенной!

Люблю!..

И вот мы здесь.

Да, здесь упал, пронзенный
Моей рукой безжалостной, злодей.

Здесь Андромедою была я!

А я сражался, как Персей,
И спас тебя, о дорогая!

А сколько было их?

Душ десять…

Нет, нет, нет!
По крайней мере двадцать, не считая
Того последнего, кому ты дал ответ
На дерзкую его отвагу,
Вонзивши в грудь ему, герой мой милый, шпагу.

Вы правы: тридцать было их.

О, расскажи мне снова,
Как ты, с огнем в глазах, с мечом в руках твоих,
Их победил средь сумрака ночного,
Герой мой милый!

Я вошел в азарт,
И падали они, как домики из карт.

Когда б вы не были, мой друг, так белокуры,
Я думала б, что Сид предстал очам моим!

Да, мы похожи с ним,
Мы – родственные две натуры.

О, если б я могла прочесть когда-нибудь
О нас поэму…

Ты ее прочтешь, Сильвета!

Я вас люблю!

Полна блаженства грудь!

Прекрасней всех других поэма будет эта.
Не знаю, что это: я грежу иль живу
И этот дивный сон я вижу наяву.
Подумай, милый мой, ну как все это странно!
Как часто мысленно давала клятву я,
Что будет связана навек судьба моя
С героем, встреченным безумно и нежданно;
Что не увидит ласк моих
Семьей присмотренный жених…

Да?

Да, пойми! Не тот, кого в семье считают
Примерным женихом, и тетки обожают;
Кого женить желает старший брат
Иль старый друг семьи, достойнейший аббат
И благосклонный исповедник…

Да! Мальчик тихонький, отцовских благ наследник,
Сын друга твоего отца,
Назойливый и неизбежный!

Вот, вот! Но так, как мы… о друг мой нежный…

Не ждали мы счастливого конца.

Скажи, пожалуйста, а ты не замечаешь,
Что наши старики все эти дни…

В собачьем настроении они!

Гм!

Почему это?

А ты не понимаешь?
Причину этому отлично знаю я.