Карло Гоцци - Синее чудовище

Что я сказал? Увы! Смертельный трепет
Я чувствую…

Узнай, не я виновник
Твоих несчастий…

Я себя гублю.

Не ужасайся, будь тверда в несчастье.
Совет тебе полезен будет мой.
Ведь часто в благородном женском сердце
Способна благодарность пробудить
Любовь к тому, кто ненавистен был.
Спрячь бережно и этот меч и щит,
Сюда пришла ты, чтоб меня убить,
Но этой смертью…

Что я говорю!

Но для тебя нет пользы в этой смерти.
Возьми, вот цепь, порвать ее нельзя;
Вот цепь… вот руки… вот вся жизнь моя:
Все отдаю тебе я добровольно.
Свяжи меня; теперь я пленник твой.
Пусть царь меня запрячет в подземелье,
И закует, и стражу мне приставит.
Ты ж в город победителем войдешь,
Народ восторженно тебя проводит.
Я за тобой безропотно пойду.
Когда тебе приблизиться противно,
Вот на себя я сам надену цепь.
(Надевает на себя цепь.)
Я раб твой! И молю я об одном:
Чтоб ненависть уменьшилась твоя
Хотя на каплю, чтобы ты смягчилась
И помнила, что если не полюбишь
Меня, то твой Таэр пропал на век.

Жестокость… Нежность… Ласка, и угрозы,
И милосердье в этом страшном звере…
Неслыханна судьба моя! Недаром
Сказал он мне: смотри ты на меня,
Внимательно смотри. Про остальное
Молчал. Теперь сказал он слишком много.

О гнусный зверь! Ты хочешь обмануть
Меня своею ласковою речью,
Под тайнами лукавыми скрываешь
Ты грязную любовь…

Стой, Дардане!
Не оскорбляй меня! Пусть гром небесный
Убьет меня, когда я лгу тебе.
Прошу твоей любви, но из любви
К Таэру, сам горю к тебе любовью,
Но для Таэра. Этими устами
Таэр тебе моленья посылает:
Люби меня!

Мне трудно удержать
Слова, и смерть я чую за собою.

Я повторяю: это рок, и, если
Меня ты не полюбишь, он погиб.

Мутится ум… О, если для спасенья
Таэра… Сердце вынести не в силах…

Смотри же на меня. Когда б свой образ
Мог изменить – любила б ты меня?

Презренный! Если б ты красавцем был,
А не уродом гнусным, все равно
Любить тебя мне было б невозможно.
Любить могу я одного Таэра.
Ступай же в Нанкин впереди меня.

Безропотно, смиренно и покорно,
Прекрасная, пойду перед тобой.
И знай, что скорбь, тяжеле этой цепи,
Несчастное Чудовище гнетет.

О боги! Мой Таэр! Я все стерплю.
Но как найти к Чудовищу любовь?
Тому не быть. Таэр, тебя лишится?
Но знай, и жизни я тогда лишусь.

О, что я сделала! Ахмет мой нежный!
Израненный и весь в крови, наверно,
Лежишь ты мертвым на сырой земле.
Любимый лик, еще ты предо мною,
Глаза, как звезды, – так и вижу вас.
Увы, теперь вы навсегда закрылись.
Из-за меня ты умер! Умный, добрый,
Красавец юноша… О Гулинди!
Как сердце за себя тебе отмстило.
О, нестерпимо больно мне! Но что я?
Мою любовь презрел он, недостойный!
Царицу дерзкой речью оскорбил!
Ты мною был возвышен и отмечен.
Ведь мог ты раньше, чем идти на смерть,
Прийти ко мне, покорно умоляя,
Чтоб я тебя от гибели спасла.
И я тебе на это намекнула:
«Ты понял? Все зависит от тебя».
А ты, гордец, ко мне не возвратился;
Скорее, чем унизиться до просьбы,
Жизнь меньше милости моей ценя,
Ушел, чтоб кинуться в объятья смерти.
Им презрена, о чем же я горюю?
О чем горюю? Но в душе моей
Не радость мести, а одна тоска.
Отчаянье скрывать не в силах больше.
Ахмет! Один владел ты этим сердцем!
Я часто притворялась, что люблю,
Я сотнями любовников меняла.
Все от каприза, оттого, что скучен
Был старый муж мне. Одного тебя,
Ахмет, любила я и предала!

Ты плачешь, Гулинди? Я не ошибся.
Ты плачешь. Что тебя печалит?

Правда,
Я плачу, и меня печалит то,
Что вижу я в супруге перемену.
Теперь супруг мой больше уж не прежний
Благочестивый, милосердный царь.
Не думая того, я оказалась
Женой тирана… Вот и вся причина
Горючих слез моих…

Как? Я тиран?
В чем ты меня винишь?

Не я виню.
Спроси об этом подданных своих,
Несчастного на смерть зачем послал ты?
Ведь я тебя просила, государь,
Избавить от опасности великой
Неопытного юношу: не знает
Он жизни; в правилах своих упрям.
Но ропщет двор, и по твоей вине
Мое порочат имя.

Гулинди,
Он оскорбил тебя: он отрицал…

Конечно, из боязни. Я ж сказала:
Пред женщиной легко хвалиться им.
А ты его на смерть толкнул, жестокий!

Как, мало, что тебе хвалился он!
С какою целью? Этого довольно,
Чтоб заслужил он смерть!

Так, значит, ревность
Могла тирана сделать из тебя?
Но, кажется, меня давно ты знаешь!
И спрашиваешь, что меня печалит?
О чем я плачу? Варвар. Можно ль больше
Чувствительную душу оскорбить?
Нет, не ждала я этого от мужа!..

О небеса! Что сделал я! За что

Вы шлете мне страданье за страданьем?
Но этого не в силах я снести.
Что ж делать, Гулинди? Я не могу
Тебя разгневанной суровой видеть!

Когда не поздно, честь мою спаси,
Несчастного от гибели избавив;
Тем прекратишь все толки о злодействе,
О слабости твоей… Не трать ни мига.

Спаси Ахмета, небо!

Эй, министры!
Рабы! Солдаты!

Что это? Ужас?