Сара Маас - Башня рассвета

Шаол наглядно убедился: мощь целительской магии не беспредельна. Когда Ириану начало шатать, он позвал Каджу и велел отправить целительницу в карете и с охраной.

К его удивлению, Ириана не возражала. Впрочем, могла ли она возражать, если спала на ходу? Кадже пришлось ее поддерживать. Ириана успела пробормотать распоряжение на завтра: утром ждать ее верхом на лошади, – после чего ушла в сопровождении служанки.

Возможно, и запас благосклонности судьбы на сегодня тоже был исчерпан.

Хагана на обеде не оказалось. Шаол узнал, что правитель обедает в своих покоях, вместе с любимой женой. Остальное он домыслил сам: во дворце продолжается траур, и политические дела подождут. Шаол добросовестно постарался изобразить на лице сочувствие и понимание.

Радовало то, что хотя бы Несарина добивается успехов, налаживая контакт с Сартаком. Остальных детей хагана присутствие адарланских гостей явно утомляло.

Шаол ел с аппетитом, продолжая шевелить пальцами ног и не распространяясь о достигнутом. Вернувшись к себе, вскоре повалился на кровать и уснул.

Проснулся он на рассвете, испытывая сильное желание вымыться и одеться. Завтракал он второпях, когда Несарина еще только продирала глаза. Но и ее сегодня ожидала ранняя встреча с Сартаком на крыше одного из тридцати шести минаретов дворца.

Завтра в городе начнется праздник в честь одного из тридцати шести божеств, которым были возведены дворцовые минареты, – морской богини Техомы. Праздник откроется ранним утром в гавани, где хаган и все члены его семьи опустят в воду гирлянды из цветов и листьев. Как сказала Несарина, это дары владычице морских глубин. А после захода солнца во дворце состоится пир.

Адарланские праздники оставляли Шаола равнодушным. Он считал их устаревшими ритуалами, когда далекие предки, не понимавшие действия сил природы, обожествляли все стихии. Но здешняя предпраздничная суета: венки из цветов, морские раковины, наконец-то сменившие белые лоскуты, запах креветок и устриц, которых жарили на масле и с обилием специй… Все это вызывало у Шаола любопытство и отчасти поднимало настроение. Он неутомимо вращал колеса кресла, торопясь поскорее оказаться во дворе.

Там было не протолкнуться. Подвозили и подносили еду, цветы, украшения. Здесь же собрались музыканты и лицедеи. Сегодня все будут дружно молить богиню морей о милосердии. Вскоре лето сменится осенью, и начнется пора яростных бурь, способных разбить в щепки корабли и смыть прибрежные городки.

Шаол медленно оглядывал двор. Шевелить пальцами ног он не прекращал даже сейчас. В стойлах у восточной стены он заметил свою лошадь и рядом – белую кобылу Ирианы. Однако самой Ирианы во дворе не было.

Вчера она тоже опоздала. Воспользовавшись тем, что двор на время опустел, Шаол махнул конюхам, чтобы подвели ему лошадь и помогли забраться в седло. Лошадь подвели, а помогал ему вчерашний караульный по имени Шен. Шаол услышал его имя от Ирианы. Похоже, она давно знала этого человека. Еще Шаолу вспомнилось, как Шен вчера был много толковее своих сослуживцев.

Сегодня караульный был молчалив, хотя все здешние гвардейцы, помимо халхийского, говорили еще на нескольких языках. Шен ограничился приветственным кивком. К своему удивлению, Шаол в ответ тоже кивнул, но не раньше, чем оказался в седле. Это и сегодня потребовало от него изрядного напряжения рук, но он справился быстрее и легче. Шен одобрительно ему подмигнул и неторопливо зашагал на свой пост.

Жест караульного как-то странно взбудоражил Шаола. Усилием воли он прогнал волнение, затем закрепил постромки на ногах. Прежде чем выехать со двора, Шаол огляделся. Двор снова успел заполниться торговцами и прислугой. На первый взгляд могло показаться, что сюда может проехать кто угодно. Однако караульные свое дело знали. Они осматривали каждую повозку и требовали показать документ, разрешающий поставку еды или товара во дворец хагана.

Хорошо. Пусть ему и не удалось еще побеседовать с хаганом, кто-то предупредил охрану, чтобы были повнимательнее. Наверное, Кашан.

Солнце светило все ярче и жарче. Ириана так и не появлялась.

Из недр дворца донесся звон часов. Целительница Торас опаздывала на целый час.

Лошади не нравилось стоять на жаре. Она беспокойно перебирала ногами. Шаол гладил ее крепкую вспотевшую шею, уговаривая подождать еще немножко.

Прошло еще пятнадцать минут. Шаол всматривался в улицу за распахнутыми воротами. Из Торры не поступало никаких тревожных известий. Но стоять живой конной статуей и тупо ждать…

Шаол тронул поводья и пустил лошадь шагом. Он запомнил путь до Торры. Возможно, Ириану он встретит где-то на полпути.

Куда ни глянь – сплошные торговцы. Горожане торопились запастись всем необходимым для завтрашнего праздника. Кое-кто начал праздновать день владычицы морских глубин уже сегодня. Из окон многочисленных заведений доносились возбужденные голоса и обрывки музыки.

Дорога до Торры заняла у Шаола вдвое больше времени, чем вчера. Причиной была не только запруженность улиц. Он намеренно ехал шагом, повсюду высматривая Ириану, – но напрасно.

К воротам Торры лошадь и всадник добрались основательно взмокшими от пота. Караульные улыбнулись Шаолу. Это были вчерашние парни, участвовавшие в его уроке.

Сколько раз его вот так же приветствовали в Адарлане? И сколько раз он ленился отвечать на приветствия, принимая их как сами собой разумеющиеся знаки внимания?

Шаолу вспомнилось, с какой уверенностью он въезжал через черные железные ворота, направляясь к стеклянному замку. Он едва успевал скользнуть взглядом по лицам, отметив, кто сегодня на посту и кому стоит сделать выговор за ненадлежащий вид. Но там были все свои. Те, с кем он упражнялся и знал почти все про них самих и их семьи.

Его люди. Королевские гвардейцы были его людьми. Его питомцами, невзирая на возраст.

Здешних караульных Шаол приветствовал сдержанной улыбкой, стараясь не смотреть в их светлые глаза. Ему хотелось поскорее оказаться во дворе перед Торрой. В жарком воздухе пряно пахло лавандой.

И все же он ненадолго задержался и спросил у ближайшего караульного:

– Ириана Торас сегодня выходила за ворота?

Как и караульные во дворце хагана, здешние тоже владели несколькими языками. Помимо халхийского, они свободно говорили на языке Северного континента, а также знали язык Восточного континента. Это считалось обязательным, поскольку больные ехали в Торру отовсюду.

– Пока нет, господин Эстфол, – ответил караульный. Его смуглый лоб блестел от крупных капель пота.

Наверное, он проявил бестактность, явившись сюда. Ириана говорила, что он – не единственный ее пациент. Вдруг кому-то из ее подопечных стало плохо и она нарушила привычный распорядок дня?