Саманта Шеннон - Сезон костей

Страж принял мое молчание за тревогу.

– Не волнуйся, я не вампир, плотью и кровью не питаюсь. Не будь я при смерти, не стал бы просить, удовольствия в этом мало. Но так уж вышло, что в данный момент только твоя кровь может меня спасти.

– На умирающего ты не очень-то похож.

– Тем не менее это так.

Почему-то не хотелось выяснять, как рефаиты узнали про целебные свойства нашей крови. И правда ли это вообще.

– С какой стати я должна тебе верить?

– С такой, что я избавил тебя от унижения выступать вместе с шутами надсмотрщика. Веская причина?

– А если мне мало одной?

– Хорошо, окажу тебе услугу.

– Какую?

– Любую. Кроме свободы, – уточнил он, прежде чем заветные слова сорвались у меня с языка.

Понятно, никто меня не освободит. Глупо было надеяться. Однако услуга от рефаита дорогого стоит.

Подобрав с пола осколок, я чиркнула им по запястью и поднесла руку ко рту стража. Тот мешкал.

– Давай, пока я не передумала.

Он впился в меня глазами и прижал запястье к губам. Язык скользнул в рану. Пальцы сдавливали мне руку, усиливая кровоток. Рефаит пил спокойно, не торопясь, тщательно отмеряя глотки, как пьют простое лекарство.

Но вот все закончилось. Я плюхнулась на постель, но не рассчитала. Слишком быстро.

Страж уложил меня головой на подушку.

– Вот так, не спеши.

Потом поднялся и бодро зашагал в ванную. Вернувшись, помог мне сесть и, придерживая за плечи, дал выпить подслащенной воды.

– Нашира в курсе? – полюбопытствовала я.

Страж резко помрачнел:

– Кстати, она может спросить насчет моих отлучек. И увечий.

– Значит, не в курсе?

Рефаит молча подсунул мне под голову тяжелую бархатную подушку. Слабость почти прошла, но рана кровоточила. Тогда страж достал из тумбочки бинт. Мой бинт, который был в рюкзаке! Выходит, рюкзак тоже у него. Да, плохо дело… Стоп! Памфлет! Нашел ли он его? Прочел?

Пальцы в перчатках заботливо бинтовали порез. В знак благодарности, не иначе. Когда кровотечение прекратилось, страж заколол повязку булавкой и положил мою руку на грудь.

– Не знаю, что и думать, – сообщил вдруг он. – У тебя талант выручать меня из передряг. Откуда такое милосердие? Вместо того чтобы дать мне умереть, ты делишься кровью, врачуешь раны. Зачем?

– Услуга за услугу. И потом, я не любительница смотреть на чужие мучения. В отличие от тебя.

– Не суди предвзято.

– Предвзято? Ты стоял и смотрел, как убивали Себа! – выпалила я. Если и разозлится, плевать! – Даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь ребенку. Хотя мог.

Повисла пауза.

– В некоторой степени я – гроб повапленный, – ошарашил меня страж.

– Чего?

– В смысле, лицемер. Люблю библейские метафоры. Ты наверняка считаешь меня негодяем – твое право. Но слово я держу. А ты?

– Почему спрашиваешь?

– Сегодняшний инцидент не должен выйти за пределы этой комнаты. Вот и хочу понять, способна ты хранить секреты или нет.

– С чего бы мне молчать?

– С того, что, если разболтаешь, будет только хуже.

– Зато от тебя избавлюсь.

Его глаза как будто изменили цвет.

– Да, избавишься, но жизнь себе усложнишь в разы. Либо окажешься на улице, либо попадешь к другому куратору, а тот нянчиться не станет. За фокусы и хамство принято избивать до полусмерти, но я тебя ценю. Не факт, что в следующий раз тебе так повезет.

Я открыла рот, чтобы возразить, но осеклась. Да и что предъявлять? Меня он не оскорблял, не бил.

– Хочешь сохранить все в тайне? – спросила я, потирая запястье. – А что взамен?

– Взамен я постараюсь тебя спасти. Тут полно опасностей, сама не справишься.

– Все равно умру рано или поздно. Мне известно, чего добивается Нашира. Никто меня не спасет.

– Возможно, но пройти испытания помогу точно.

– Ради чего мне пыжиться?

– Чтобы доказать, что ты сильная, а не какая-нибудь «желтая туника», надо лишь научиться сражаться. У тебя получится.

– Не хочу.

– Хочешь. Борьба у тебя в крови.

В углу забили часы. Заполучить в союзники рефаита – идея не самая удачная. С другой стороны, с ним больше шансов выжить. Он поможет с едой, поможет продержаться. Если повезет, даже получится сбежать.

– Ладно, – решилась я, – по рукам. Но за тобой должок. За кровь.

Дверь с треском распахнулась, на пороге возникла Плиона. Быстро оглядела беспорядок, меня, стража, а затем без лишних слов швырнула ему пробирку, и тот поймал на лету.

Содержимое угадывалось легко. Кровь. Человеческая кровь. Серый треугольный ярлычок гласил: НXIV. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы расшифровать надпись. Невидец номер четырнадцать.

Себ.

Страж заговорщически глянул на меня. Шатаясь от слабости и едва сдерживая отвращение, я встала и скрылась на лестнице, которая вела в мою темницу.

С Ником Найгардом мы познакомились, когда мне было девять. Потом встретиться нам довелось лишь спустя семь лет.

Случилось это летом две тысячи пятьдесят шестого. Тот семестр в школе благородных девиц сектора III-5 был переломным для нас, одиннадцатиклассниц. Мы стояли перед важным выбором: либо продолжать учебу еще два года, а после идти в университет, либо получать аттестат и искать работу. Чтобы помочь учащимся определиться, директриса организовала серию лекций, где выступали представители самых различных профессий: от агентов ДКО и журналистов до министра миграционной службы архонта. Нам предстояло слушать светило медицинской науки. В актовом зале собралось без малого двести учениц, одетых по всей форме: черный строгий костюм, алая лента и белая блузка.

Слово взяла учительница химии мисс Брискин:

– Доброе утро, милые дамы. Рада видеть вас, таких нарядных и веселых, в столь ранний час. Без сомнения, многие здесь мечтают сделать карьеру в области науки…

Ага, многие, как же.

– …а посему лекция обещает быть увлекательной.

Шквал аплодисментов.

– Сегодня перед вами выступит человек, достигший невероятных высот в своем деле…

Ну да, ну да.

– В две тысячи сорок шестом он перевелся из Стокгольмского университета к нам в Лондон, окончил учебу, а сейчас работает в СТОРНе, крупнейшем исследовательском подразделении Сайена. Для нас большая честь видеть его тут.

Первые ряды замерли в предвкушении.

– Прошу, поприветствуйте нашего гостя, доктора Никласа Найгарда.

У меня перехватило дыхание. Доктор Найгард!

Ник!

Он ни капельки не изменился с нашей последней встречи. Высокий, красивый, молодой, только глаза слегка постарели под бременем взрослой жизни. На нем был черный костюм с алым галстуком – классический наряд сайенских властей. Волосы зачесаны назад и напомажены по стокгольмской моде. Стоило ему улыбнуться, как наши отличницы еще больше приосанились.