Кейтлин Дэвис - Голубка и ворон

Странная магия – когда душа покидает спящую телесную оболочку и разгуливает сама по себе.

Кэсси продолжала ощущать собственное тело, а душа, невесомая, как нежнейшая ласка или легкий ветерок, легко парила в воздухе. Она одновременно и спала на постели, лежа на боку и плотно прижав пятнистые крылья к спине, зарывшись лицом Луке в грудь и согреваясь его теплом, и бодрствовала, готовясь совершить астральное путешествие, которое уже не раз предпринимала в прошлом. Единственным видимым свидетельством ее магии было исходящее из сердца серебристое сияние, в настоящее время скрытое под хлопковой сорочкой.

Но даже будь она полностью обнаженной, можно было не волноваться о том, что Лука заметит ее искрящуюся ауру. Он не наделен магией, значит, и у других ее увидеть не в состоянии. Будь на месте Луки Лиана, Кэсси надела бы вторую сорочку, с длинными рукавами и высоким воротом – на всякий случай.

Так как Лианы рядом не было, Кэсси, ни о чем не волнуясь, повернулась к хрустальной стене. При свете дня кристаллы удерживали ее внутри, но в полуночные часы ей ничто не препятствовало. Один взмах духовных крыльев – и она выпорхнула сквозь каменную преграду прямо в ночное небо.

Иногда у ее души появлялись крылья. Иногда она летала без них.

Сегодня ее воображаемые совиные перья, питаемые силой разума, стремительно рассекали холодный воздух, неся ее к краю быстрее, чем могло бы добраться туда физическое тело. Достигнув открытого туннеля между внешним и внутренним кольцами острова Дома Мира, Кэсси нырнула в него, не выказав страха или колебания, пока ее дух со страшной скоростью летел вниз на тысячи метров.

Туманное Море быстро приближалось.

Не прошло и нескольких минут, как Кэсси нырнула в непроницаемую пелену тумана. Вокруг не было видно ничего, кроме облаков, и пахло солью бушующего внизу океана. Шум волн нарастал. Кэсси замедлилась, лишь когда ощутила, что воздух стал плотным и тяжелым от капель влаги.

Ночью в темноте невозможно ничего рассмотреть. Кэсси несколько раз прилетала на это место во время послеполуденного сна, просто чтобы посмотреть, как тут все выглядит днем. Но солнечные лучи не проникали в укутанный туманом мир. Все здесь было окрашено в оттенки серого, тусклые и приглушенные. Океан мрачен и опасен, и у Кэсси не возникало желания исследовать этот скрытый мир. Даже в духовном обличье ей оказалось непросто перемещаться в плотном воздухе.

Разительный ландшафтный контраст помогал Кэсси различать, находится ли она в нижнем мире или наверху, где осталось ее тело. Как будто одна жизнь реальная, а другая – воображаемая. Или все это на самом деле ей только снится?

В верхнем мире она Кэсси Скай, девушка-сирота, лучшая подруга принцессы, преданная, непреклонная и готовая защищать. Чужак, которого неожиданно приняли в королевскую семью. Ее совиные крылья никогда не вписывались в окружение, но именно они и привлекли Лиану. У Кэсси нет магии, секретов и семьи. Как нет и иной цели, кроме того, чтобы прожить спокойную, хорошую жизнь, что бы это ни означало.

В нижнем мире Кэсси совсем другой человек, которого сама не очень-то жаловала, но которым должна была быть – иного выбора ей не предоставили.

Девушка выбросила эту мысль из головы, как поступала всегда, и подумала о своем короле, распространяя магию, ожидая, что она приведет ее к нему. Иногда он наведывался в один из многочисленных плавучих городов нижнего мира, а иногда обнаруживался на одной из нескольких полосок земли, оставшихся после того, как острова вознеслись в небеса.

Этой ночью он был на корабле посреди моря. Держал окошко в капитанской каюте открытым, будто предвидя ее появление. Ее дух мог бы просочиться и сквозь деревянную обшивку, но король знал, что она, как и любая птица, предпочитает вольный воздух. Однако когда Кэсси приходила к нему, ее крылья всегда пропадали, так что он никогда их не видел, даже во сне. Потому что в нижнем мире она притворялась простой смертной, как и он сам, как и все они.

Кэсси покружилась над его кроватью и замерла. Во сне люди наиболее уязвимы. Временами, разговаривая с королем, она забывала, что он в действительности еще очень молод – всего на несколько лет старше ее. Но в моменты, подобные этому, когда его глаза были закрыты, а лицо безмятежно и лишено тягот лидерства, Кэсси вспоминала. Вспоминала слишком много. Она прижала фантомную ладонь к его лицу, погладила четко очерченную скулу, запустила пальцы в песочного цвета волосы, должно быть, очень мягкие на ощупь. Если бы только она могла потрогать их в реальности…

«Малек…»

Его имя непрошеным гостем впорхнуло в ее мысли, запретный шепот, воскрешающий глубоко запрятанные воспоминания. Некогда он был ее лучшим другом. Давным-давно, когда у нее только появились крылья, она не знала Лианы, а название «Дом Мира» ни о чем ей не говорило, мальчик-правитель из нижнего мира являлся для нее целой вселенной.

Из-за уникальных способностей их обоих еще в детстве оторвали от семей и отправили на службу делу. Одиноких. Испуганных. Неуверенных. Кэсси пользовалась своим даром так часто, как только могла и, покидая тело, навещала Малека в нижнем мире. Вместе они ускользали в воображаемые места с поросшими травой долинами и укрытыми снегами холмами. Они раскрашивали облака в фиолетовый, а траву в розовый, представляли, что луна сделана из сахарной ваты, и снимали с неба леденцовые звезды. А как они веселились часы напролет! По команде Малека Кэсси создавала все новые и новые нелепицы в полуночных мирах их безграничных фантазий. Случались у них и моменты затишья, и тогда она рассказывала ему о своей матери, а он поверял ей страхи, о которых никогда не упомянул бы при свете дня. Они обсуждали будущее, за которое вместе боролись.

Будущее без войны, даже неведомой жителям верхнего мира.

Войны, потребовавшей от Кэсси и Малека полной отдачи сил.

Войны, однажды связавшей их, но со временем медленно разводящей в разные стороны. Взрослея, принимая на себя новые обязательства, Малек лишился веселости и желания играть. Он перестал мечтать. Теперь они встречались и разговаривали не как Кэсси и Малек, а как Кэсиандра и ее король, шпионка и ее правитель. Не больше и не меньше. Как бы отчаянно Кэсси ни надеялась, что ситуация изменится.

Она мотнула головой, отгоняя воспоминания, имя и образ маленького мальчика, оставляя только лицо короля.

Очистив мысли, она нырнула в его сон.

Краски сталкивались и сливались, рассыпаясь радужными искрами, будто все цвета, какие есть в мире, разом забросили в замерзшее небо, и они затвердели, превратились в порошок, который разнес мощный порыв ветра. У нее в ушах стоял яростный рев, страшная какофония звуков, но при этом казалось, что вокруг царит зловещая тишина, – словно привычный мир превратился в ничто в этом хаосе, закружился в вихре и улетел далеко-далеко. Сны представлялись такими до тех пор, пока Кэсси не пускала в ход свою магию, беря под контроль разум спящего, разглаживая и деформируя место действия по своему усмотрению. У короля сны всегда были одинаковыми. Он грезил о зале собраний с большим деревянным столом и тяжелыми деревянными стульями. Стены сложены из темно-серого камня, потолок в той же цветовой гамме. Пол застелен толстыми ткаными коврами. Через окна в помещение проникает влажный мутный воздух, но за ними нет ничего, кроме бесконечной сверкающей серости. В центре комнаты висит железная лампа со свечами, похожая на ловушку, в которую превратилась эта комната и из которой Кэсси не находит выхода.