Илкка Ауэр - Проклятие ледяной горы

Крылья Сары дрогнули, она потянулась к старухе – прямо к уху – и шепнула ей что-то.

В темноте раздалось недовольное бормотание возмущенного Хесси:

– Вот лешак, так нечестно! Больше двух – говорят вслух!

Хонгатар махнула рукой в сторону, где на небе висела луна:

– Отправляйтесь немедля и идите так долго, пока не увидите реку. Идите по реке на север весь следующий день. К вечеру доберетесь до белых рогов, там повернете налево, переберетесь через гору и окажетесь на месте. Обещаю.

Она коснулась щеки Сары и добавила:

– Но вы доберетесь до места, только если она будет с вами. Вот эта девчонка, что с вами, не может сбиться с дороги, а вы двое – легко.

Произнеся это, Хонгатар двинулась туда, откуда появилась, – в темноту, и через мгновение ее уже не было видно. Ветер вздохнул и стер все следы.

– Куда мы идем? – спросил Николас, как только Хонгатар исчезла. – И почему тебе нужно было с ней шептаться?

– Зачем зря портить малину? – рассмеялась Сара, поднимая сумку. – Пойдем уже, слышали ведь, что бабка сказала. Ну, бездельники, всего помаленьку!

Хесси и Николас переглянулись и с удивлением покачали головами. Настроение Сары поменялось в одно мгновение: казалось, что девушка успокоилась.

– Все, что ли, женщины такие? – пробормотал себе под нос Хесси, влезая Николасу на спину.

Николас вздохнул:

– Чего не знаю, того не знаю, дружище!

Русло реки извивалось между холмами и возвышенностями, исчезая вдали на горизонте, где вздымались огромные горы. Понемногу вокруг путников все менялось: леса становились реже, сугробы – глубже, и морозить начинало все крепче. Навстречу попадались олени, а в снегу то тут, то там виднелись похожие на бесовы чаши гнезда духов природы.

Уже начинался снегопад, когда путники наконец увидели вдали между двумя сопками огромную долину, а потом и гигантские оленьи рога, торчащие из снега. Тогда они свернули с русла и пошли наверх.

Николас прямо-таки валился с ног от усталости: его силы были на исходе, он брел вперед как во сне. Волосы обледенели, сапоги были полны снега, и каждый вздох обжигал ему горло.

– Я – всё. Мы должны были добраться до места к вечеру, так вот вечер уже наступил, а я вижу только сопки да снег. Куда мы вообще идем?!

– Мы идем к тем, кто сможет направить нас к Вяйнямейнену. А он знает дорогу к Калматар.

– А кто они такие, к кому мы направляемся?

– Гномы.

– Конечно, кто бы еще, – бормотал Николас едва слышно, глядя на Хесси. И тут на самой вершине горы между двумя заснеженными елями он остановился. – Всё. Хватит, – выдохнул он, повернулся и чуть качнулся, отчего Хесси соскользнул со спины Николаса прямо носом в снег. – Значит, так, милая девушка. Я пообещал, что помогу тебе и твоему народу. Ты умеешь быть убедительной, но с меня, кажется, хватит. Мы с Хесси можем показаться эдакими простачками, но смею заверить, что мы повидали всякого. И мы никогда не видали ни одного гнома, это все байки для маленьких детей, – с трудом ворочая языком, произнес Николас.

Сара поднесла палец к губам и шепнула сладким голосом:

– Николас, золотце, прошу тебя, окажи мне одну услугу, ну, пожалуйста!

Николас пожал плечами:

– Что?

– Сделай один шаг назад, – сказала Сара, улыбаясь настолько пленительно, насколько это только было возможно.

Николас отступил на шаг, равнодушно глядя на Сару.

– И что дальше?

– Еще один малюсенький шажочек. Всего только один!

– Я понимаю, что ты просто хочешь сменить тему, – сказал Николас.

– Прошу, ради меня, один шажочек назад!

Николас отступил еще на шаг.

– Ты довольна? А теперь, возвращаясь к нашей теме…

Под ногами Николаса затрещало, и перед ним разверзлась трещина. Он только и успел, что посмотреть вопросительно на Сару, когда снег разошелся в стороны и Николас провалился в пустоту.

Николас летел с сумасшедшей скоростью вниз в совершенно темный провал, пока с хрустом не приземлился на зад: взлетело черное облако пепла, и Николас закричал от боли, ощутив под собой жар.

Кашляя и отплевываясь, он кое-как поднялся на ноги, при этом ударился рукой о горячие камни и грохнулся вниз на деревянный пол. Затем подскочил как ошпаренный и тут же понял, что провалился сквозь дымовую трубу прямо в очаг, где еще мгновение назад огонь радостно лизал последние поленья. А сейчас они вперемешку с раскаленными углями валялись грудой на полу перед печью, а кругом летала туча пепла.

Николас стоял в полутемной комнате, измазанный сажей с ног до головы. Вдруг откуда-то послышался странный запах гари. Николас обернулся – его штаны горели!

Он закричал и попытался потушить огонь – бросившись на пол и катаясь взад-вперед. Тут распахнулась дверь, и к Николасу с криками подбежали несколько маленьких бородатых мужичков, в руках у которых были у кого одеяло, у кого подушка, а у одного даже кажущийся свежим веник. Все начали сбивать пламя с его все больше разгорающейся одежды.

Николас попытался было защищаться от шлепков и ударов, сыпавшихся на него со всех сторон: ему несколько раз попало по голове и по лицу! Среди всего этого бедлама он сообразил, что круглолицые и краснощекие мужички скорее всего и есть гномы. К своему неудовольствию, он заметил, что для гномов тушение было какой-то забавой. Он попытался подняться, но был сбит точным ударом перьевой подушки одного из тушильщиков, пришедшимся ему по ногам. Тяжелое войлочное покрывало взлетело в воздух и накрыло его, прижав к полу. Кашель мешал ему даже попросить о милости, а маленькие ручки все молотили, сбивая пламя с его штанов.

Наконец удары стихи, но когда Николас собрался было подняться, один гном, видать, медлительнее других, махнул его подушкой по лицу, так что он рухнул обратно на пол.

Отдуваясь, Николас лежал и прислушивался к происходящему: откуда-то доносились странные звуки – бумканье, тумканье, бульканье и фырканье.

Гномы были одеты в ярко-зеленые одежды и красные колпаки. Они сначала посовещались, и потом один, подбоченясь, направился к Николасу с таким выражением лица, какое бывает, когда хотят отругать кого-то.

– Эй, нельзя играть с огнем, мальчишка!

Николас осторожно поднялся и осмотрелся. Вот это да! Он находился в комнате, потолок которой уходил вверх, сужаясь, словно поднятая на корму лодка. Свет исходил от факелов и свечей. На украшенных резьбой стропилах висели медные котелки, сковородки и всякая утварь. Было жарко. Вдоль стен стояли огромные чаны, под которыми тлели угли, и от них в воздухе стоял плотный аромат хмеля и солода. Чаны были соединены великим многообразием самых разных трубок, в которых что-то журчало, сипело, бурлило и кряхтело.

– Где я?

– Как это – где? – спросил суровый гном. – Ты что же, не знаешь, где ходишь? Ты хоть знаешь, кто ты?