Уильям Коллинз - Английский с Уилки Коллинзом. Женщина из сна / Wilkie Collins. The Dream Woman

Returning to my fair friend, I found her walking backward and forward in a state of excitement wonderful to behold. She had not waited for me to fill her glass – she had begun the generous Moselle in my absence. I prevailed on her with difficulty to place herself at the table. Nothing would induce her to eat. “My appetite is gone,” she said. “Give me wine.”

The generous Moselle deserves its name – delicate on the palate, with prodigious “body.” The strength of this fine wine produced no stupefying effect on my remarkable guest.

It appeared to strengthen and exhilarate her – nothing more(похоже, оно оживило и взбодрило ее; to strengthen – усиливать/ся/, делать/ся/ крепче, прочнее, сильнее; to exhilarate – веселить; оживлять, воодушевлять ) . She always spoke in the same low tone(она все время говорила тем же тихим голосом; low – низкий; тихий, негромкий ) , and always, turn the conversation as I might(и всегда, сколько бы я ни переводил разговор /на другую тему/) , brought it back with the same dexterity to the subject of the Englishman in the next room(возвращала его с той же ловкостью к англичанину в соседней комнате; dexterity – проворство, ловкость, умение ) . In any other woman this persistency would have offended me(в любой другой женщине это упорство оскорбило бы меня; persistency – упорство, упрямство; persistent – упорный ) . My lovely guest was irresistible(моя прелестная гостья была неотразима; to resist – сопротивляться; противостоять, устоять /перед чем-л./ ) ; I answered her questions with the docility of a child(я отвечал на ее вопросы с послушностью ребенка) . She possessed all the amusing eccentricity of her nation(она обладала всей забавной эксцентричностью своего народа; amusing – забавный, занятный; to amuse – забавлять, развлекать; nation – народ, нация; народность ) . When I told her of the accident which confined the Englishman to his bed, she sprang to her feet(когда я рассказал ей о несчастном случае, который приковал англичанина к постели, она вскочила на ноги; to spring – скакать, прыгать; вскакивать ) . An extraordinary smile irradiated her countenance(странная улыбка озарила ее лицо; extraordinary – необычайный; удивительный, странный; to irradiate – освещать, озарять; испускать лучи; countenance – лицо, выражение лица ).

It appeared to strengthen and exhilarate her – nothing more. She always spoke in the same low tone, and always, turn the conversation as I might, brought it back with the same dexterity to the subject of the Englishman in the next room. In any other woman this persistency would have offended me. My lovely guest was irresistible; I answered her questions with the docility of a child. She possessed all the amusing eccentricity of her nation. When I told her of the accident which confined the Englishman to his bed, she sprang to her feet. An extraordinary smile irradiated her countenance.

She said, “Show me the horse who broke the Englishman’s leg(покажи мне лошадь, которая сломала ногу англичанина) ! I must see that horse(я должна увидеть эту лошадь) !” I took her to the stables(я отвел ее на конюшню) . She kissed the horse – on my word of honor, she kissed the horse(она поцеловала лошадь – честное слово: «/клянусь/ словом чести», поцеловала лошадь) ! That struck me(это меня поразило) . I said, “You do know the man(ты все-таки знаешь этого человека) ; and he has wronged you in some way(и он обидел тебя каким-то образом; to wrong – быть несправедливым /к кому-л./; причинять зло, обижать; поступать нечестно, подло ) .” No! she would not admit it, even then(нет! она не признала это даже тогда) . “I kiss all beautiful animals(я целую всех красивых животных) ,” she said. “Haven’t I kissed you (разве я не поцеловала тебя ) ?” With that charming explanation of her conduct, she ran back up the stairs(с этим милым объяснением своего поведения она убежала обратно наверх; stairs – лестница, ступени ) . I only remained behind to lock the stable door again(я задержался, только чтобы вновь запереть двери конюшни; to remain behind – оставаться, задерживаться /после окончания чего-л./ ) . When I rejoined her, I made a startling discovery(когда я опять присоединился к ней, то сделал потрясающее открытие = увидел поразительную вещь; to rejoin – воссоединяться; вновь присоединяться /к человеку, компании/; to startle – испугать; поразить, сильно удивить ) . I caught her coming out of the Englishman’s room(я застал ее выходившей из комнаты англичанина; to catch – ловить; поймать, застигнуть ).

She said, “Show me the horse who broke the Englishman’s leg! I must see that horse!” I took her to the stables. She kissed the horse – on my word of honor, she kissed the horse! That struck me. I said, “You do know the man; and he has wronged you in some way.” No! she would not admit it, even then. “I kiss all beautiful animals,” she said. “Haven’t I kissed you?” With that charming explanation of her conduct, she ran back up the stairs. I only remained behind to lock the stable door again. When I rejoined her, I made a startling discovery. I caught her coming out of the Englishman’s room.

“I was just going downstairs again to call you(я как раз снова собиралась спуститься, чтобы позвать тебя) ,” she said. “The man in there is getting noisy once more(этот человек опять начинает шуметь; noisy – шумный; шумливый, неспокойный ) .”

The mad Englishman’s voice assailed our ears once again(голос безумного англичанина вновь достиг наших ушей) . “Rigobert! Rigobert!”

He was a frightful object to look at when I saw him this time(на него было страшно смотреть, когда я увидел его в этот раз; frightful – страшный, ужасный; object – предмет; вещь; /разг./ человек жалкого или нелепого вида ) . His eyes were staring wildly(он смотрел дикими, широко раскрытыми глазами) ; the perspiration was pouring over his face(пот заливал его лицо; perspiration – потение; пот, испарина; to pour – лить/ся/; разливать/ся/ ) . In a panic of terror he clasped his hands(в паническом страхе: «в панике страха» он ломал руки; to clasp – скреплять, застегивать /на пряжку и т. д./; сжимать, пожимать; to clasp /one’s own/ hands – стискивать пальцы /от боли/; ломать руки /в отчаянии/ ) ; he pointed up to heaven(указывал вверх на небо = воздевал их к небу) . By every sign and gesture that a man can make(каждым знаком и жестом, которые только можно сделать) , he entreated me not to leave him again(он умолял меня не покидать его снова) . I really could not help smiling(право, я не мог не улыбнуться) . The idea of my staying with HIM, and leaving my fair friend by herself in the next room(подумать только: остаться с ним, покинув прекрасную подругу в одиночестве в соседней комнате)!

“I was just going downstairs again to call you,” she said. “The man in there is getting noisy once more.”

The mad Englishman’s voice assailed our ears once again. “Rigobert! Rigobert!”

He was a frightful object to look at when I saw him this time. His eyes were staring wildly; the perspiration was pouring over his face. In a panic of terror he clasped his hands; he pointed up to heaven. By every sign and gesture that a man can make, he entreated me not to leave him again. I really could not help smiling. The idea of my staying with HIM, and leaving my fair friend by herself in the next room!

I turned to the door(я повернулся к двери) . When the mad wretch saw me leaving him(когда сумасшедший бедолага увидел, что я покидаю его) he burst out into a screech of despair(он издал хриплый крик отчаяния; to burst – разрываться; вспыхивать /о войне, эпидемии/; давать выход чувствам; начинать/ся/ внезапно или бурно; screech – хриплый или визгливый крик; to screech – хрипло или визгливо кричать ) – so shrill that I feared it might awaken the sleeping servants(такой пронзительный, что я испугался, как бы он не разбудил спящих слуг).