Зоэ Арчер - Сладкая вендетта

Ева выгнула спину и не смогла сдержать стон. Ощущения от его ласк пронзали ее и собирались жаром между бедер. Она повернула голову набок.

– Поцелуй же меня, черт возьми!

Он тихо хмыкнул и завладел ее губами. Они целовались открытыми ртами, жадно, ненасытно, но Еве нужно было больше, больше его прикосновений, его желания, больше его самого. Она стала расстегивать пуговицы на ночной рубашке, но получалось неловко, у нее дрожали пальцы.

Как она и ожидала, Джек оказался умным и принял ее приглашение – он распахнул рубашку так, что ее груди оголились. Теперь они были в его руках, в невероятных, больших мозолистых руках. Еву словно закружила неведомая сила, и она забылась в ощущениях, которые ей дарили прикосновения Далтона. Он стал перекатывать ее соски между пальцами, мисс Уоррик сдавленно ахнула, и Джек поглотил этот вздох своим ртом. Потом он задрал подол ее ночной рубашки и погладил Еву между бедер. От этого касания Ева невольно вскрикнула.

– Господи, ты такая влажная! – одобрительно прохрипел Джек.

Его пальцы заскользили вдоль нежных складок ее плоти и, нащупав чувствительный бугорок, принялись медленно потирать его. У мисс Уоррик, охваченной наслаждением, задрожали ноги, и ей пришлось прислониться к Джеку, иначе она сползла бы на пол. Он продолжал одной рукой ласкать ее грудь, другой гладить между ног, и его рот, слившийся с ее ртом, поглощал каждый стон и всхлип Евы. Она и представить себе не могла, что такой мужчина, как Джек, может быть одновременно и властным, и нежным.

Его палец плавно скользнул в ее лоно, и тело мисс Уоррик мгновенно сжалось, готовясь к разрядке. Но Джек убрал палец, и она протестующе вскрикнула. Тогда он развернул ее лицом к себе и, крепко поцеловав, сказал:

– Когда ты кончишь первый раз, это будет от моего языка.

Щеки Евы вспыхнули, другая волна жара охватила все тело. Она направилась к кровати, но Джек с поразительной легкостью подхватил ее на руки и усадил на край стола. Когда он встал перед ней на колени, сердце Евы забилось так сильно, что ей стало не хватать воздуха. Она смотрела на него, такого огромного, сверху вниз, но положение его было далеко не подчиненным. Власть принадлежала им обоим. Никогда еще Ева не чувствовала себя такой сильной, как сейчас, когда видела желание и страсть в глазах Далтона.

Он стал гладить ее бедра снизу вверх, сдвигая подол ночной рубашки. Открылись ноги, а потом…

– А, вот она, – промурлыкал он, дразня ее плоть пальцами, и его глаза горели. – Знаешь, сколько ночей я не мог думать ни о чем, кроме как об этом? Как сильно мне хотелось попробовать на вкус эти роскошные складки? Я представлял свой язык там, представлял, как съедаю тебя.

– Я тоже этого хотела, – выдохнула Ева.

– Черт!

Рука Далтона метнулась к пуговицам на брюках. Ева завороженно смотрела, как он рванул ширинку и освободил свое мужское естество. Оно было большое, темное и красивое, гордо устремленное вверх. Продолжая ласкать Еву, другой рукой он стал ласкать себя. От одного этого зрелища Ева чуть не достигла разрядки. А когда Джек наклонился вперед и лизнул ее горячее лоно, ей пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Она положила ноги на его необъятные плечи. Далтон издал звук, выражавший одновременно и одобрение, и удовольствие, а потом захватил губами ее чувствительный бугорок и стал посасывать.

Ева выгнулась дугой, не в состоянии больше сдерживаться. Это было и напряжение, и освобождение, необъятное и разрушительное, как само время. И такое же нескончаемое. Потому что Джек продолжал ласкать ее своим ртом, доводя до экстаза столько раз, что она уже потеряла счет. Ева знала только, что чувствует его, чувствует, как он пьет ее соки с жестоким благоговением. Одной рукой она вцепилась в его затылок, а другой стала гладить и потирать свои соски.

Джек ненадолго приподнял голову и хрипло сказал:

– И ты это скрывала? Никому не показывала, какая ты на самом деле. Какая ты неистовая. Какая горячая.

– Не от тебя, – простонала она. – От тебя я не могу скрыть…

– Правильно. – В глубоком низком голосе Джека появилась твердость. – Это должен видеть только я.

Он снова лизнул ее, и тело мисс Уоррик сотрясла новая волна наслаждения.

– Хватит, – выдохнула Ева, когда снова смогла заговорить, и оттолкнула Далтона от себя.

Его глаза сверкнули.

– Мы не закончили, – прорычал Джек.

– Конечно, не закончили. – Ева показала на кровать. – Раздевайся и ложись!

В ответ на ее командный тон Джек поднял брови, однако встал и стал срывать с себя одежду, разбрасывая ее где придется. Еве такая поспешность польстила. Сюртук, жилет, рубашка, брюки, ботинки. Теперь он был совершенно нагой.

Ева уже видела Джека без одежды, но тогда они ехали в экипаже, в темноте, и у нее не было в достатке ни времени, ни света, чтобы как следует его рассмотреть. Теперь у нее было и то, и другое, и то, что она видела, вызывало у нее первобытное желание. Каждый мускул тела Далтона, начиная с плеч и ниже, был рельефно обрисован. Мускулы были у него везде – на руках, на бедрах, на икрах. Его мужское естество гордо вздымалось во всю мощь и, казалось, подрагивало под ее взглядом. Это зрелище поражало воображение и немного пугало. Без одежды он являл собой квинтэссенцию мужского начала, мощного, вне времени.

Джек шагнул к мисс Уоррик, но она снова показала на кровать и скомандовала:

– Ложись!

Джек метнул на нее взгляд, в котором читалось, что он не любит, когда ему приказывают, однако он довольно быстро прошел к кровати (Ева позволила себе мгновение полюбоваться его упругими ягодицами) и лег. Матрас просел под его весом, пружины жалобно заскрипели. Ева подумала, что ее кровать может и сломаться, но ей было все равно.

– Твоя кровать слишком маленькая, чтобы лежать, – сказал Джек.

– Сядь на край.

Он повиновался и вопросительно посмотрел на Еву. Она сняла ночную рубашку и бросила ее на стул. В ответ Джек издал звук, похожий на звериный рык.

– Не приглушай свет, – попросил он. – Я слишком долго ждал возможности увидеть тебя вот так.

Мисс Уоррик позволила ему вдоволь насмотреться, ей нравилось, как он пожирает ее глазами.

– Если ты прямо сейчас не подойдешь сюда, я приду за тобой, – пригрозил Джек.

– Мне тоже не нравится, когда мне приказывают, – ответила Ева и неторопливо пошла к нему, покачивая бедрами, прекрасно сознавая меру своей власти. А то, как он на нее смотрел – как будто в ней хранились ответы на все загадки на свете, – наполнило ее силой.

Ева встала между его ног. Он положил руки ей на бедра, подался вперед и потерся носом о ее груди. Щетина на щеках приятно щекотала кожу. Джек поочередно лизнул ее соски, а она погрузила пальцы в его волосы, притягивая Далтона ближе. Чувствовать его, видеть его – от этого жар разгорался в ней еще сильнее. Ева опустила руку и обхватила его мужское естество, и когда ее пальцы сомкнулись вокруг него, Джек заурчал. Он наполнял ее руку, твердый, как камень, она погладила его, слегка царапая ногтями. Далтон резко втянул воздух и приподнял бедра. «Ага, ему это нравится». Тогда она проделала это снова и снова.