Софи Гонзалес - Прекрасно в теории

Броэм быстро заморгал.

– Но Вайнона встречалась со мной.

– Да, и потом она бросила тебя.

Отлично, теперь мы видим его истинные эмоции. Точнее, теперь его кислое лицо выражало ненависть.

– Итак, давай потренируемся над тем, как заставить Вайнону чувствовать себя комфортно и открыто. Давай, расскажи анекдот, и я тебе покажу.

– У меня есть достоинство.

– Да ладно тебе, не обязательно что-то крутое, шутка типа «тук-тук» тоже пойдет.

– О, нет. Нет, спасибо.

– Ладно, хорошо. Я расскажу анекдот, а ты притворись, что я Вайнона.

– Мое воображение не такое богатое.

– Заткнись и представь!

Каменный взгляд и легкий наклон головы, по-видимому, являлись знаком того, что я могу продолжить.

– Броэм, какая любимая буква у пиратов?

Он уставился на меня.

– Ты серьезно?

– Слушай, мне тоже не очень все это нравится, так что просто подыграй мне, ладно?

Он громко и продолжительно вдохнул, давая мне понять, как он относится к этому упражнению, а после, закатив глаза, предположил:

– «П»?

Я подпрыгнула и захлопала в ладоши.

– А, можно и так подумать, но нет, любимая буква «Р»!

Мой пиратский голос отлично подходил для озвучки на Nickelodeon.

Броэм моргнул и скривил рот. Он не засмеялся.

– Типа «мор-р-ре», – сказала я.

– Не волнуйся, я понял.

– Броэм! Ты даже не пытаешься.

– Поверь мне, если девушка так шутит на свидании, то всякое желание флиртовать с ней исчезает.

– Но что, если она нервничает?

– Я не буду ее винить, – мягко сказал он. – Я пугаю людей.

– Тогда, когда ты смеешься, – я многозначительно вскинула брови, – ты можешь взять ее за руку и вести себя так, как будто это и правда смешно. Вот так, например.

И я показала ему, как можно себя вести, наклонившись немного вперед, обхватив его бицепс и фальшиво смеясь.

Он посмотрел на мою руку с легкой тревогой.

– Знаешь что? – спросил он, аккуратно убирая мою руку. – Думаю, что справлюсь и без флирта.

– Отлично. – Это было еще не все. Сегодня я основательно подготовилась. – Следующее, что мы сделаем, это график твоих отношений с Вайноной.

– Зачем?

Я закинула голову назад, и казалось, что из моих глаз сейчас полетят искры.

– Броэм, черт побери. Потому что я так сказала.

– Дарси, никаких убийств! – раздался голос Эйнсли из коридора.

Взгляд Броэма упал на дверь.

– Ладно, прости. – Но в его голосе не слышалось сожаления. – Продолжай.

– Хорошо. – Я зубами сняла колпачок с маркера. И его резкий запах ударил мне в нос. – Так, где вы познакомились?

– Мы вместе были на экскурсии. Я случайно скинул ее рюкзак.

Я кивнула, немного наклонилась и стала рисовать человечка-палочку, подкидывающего вверх рюкзак, и рядом недоумевающего человечка, вцепившегося в то, что отдаленно напоминало сиденье автобуса.

– Было совсем не так, – сказал Броэм.

– Это называется художественный вымысел, Броэм, смотри. – В конце я добавила росчерк и прикрепила его кнопкой к доске. – Идеально. Что насчет первого свидания?

– На самом деле мы были в компании, и мы…

– Это не считается. Настоящее первое свидание.

Броэм окинул меня взглядом так, будто надеялся, что я вспыхну от бешенства.

– Мы ходили в боулинг.

Я снова нарисовала две фигуры человечков-палочек, смотрящих друг другу в глаза, в то время как они держат один шар для боулинга.

Увидев законченный рисунок, Броэм вздохнул.

– Окей. Прикрепляй его.

И тот оказался на доске.

– Как долго вы были вместе?

– Около шести месяцев.

– Так что же вынудило тебя обратиться ко мне? Кажется, какое-то время вам было хорошо вместе.

Броэм немного помедлил с ответом, и в это время его лицо слегка смягчилось. Когда он сбросил маску невозмутимости, его глаза показались мне голубее. Их цвет сменился с темно-синего на лазурный. Так они выглядели более выразительно, а не как обычно, отвлекли своей выпуклой формой. Неосознанно он коснулся пальцами уголка рта.

– Нам было весело, – сказал он. – Рядом с ней я иногда чувствовал себя ребенком. Иногда мы ездили к океану и просто проводили на пляже часы напролет, болтая, валяли дурака и всякое такое. Лазили по деревьям, играли в правду или действия, ну и так далее.

– Это твое самое лучшее воспоминание о ней? Сгонять на пляж?

Его взгляд устремился куда-то вдаль. Что он там увидел?

– Нет. Нет, самое лучшее – когда мы поехали в Диснейленд.

– Правда?

– Угу. – Его голос был тихим, переходящим в шепот. – Мы приехали туда к открытию и провели там весь день. У нас было соревнование, у кого получится самая смешная фотка в фотобудке. И когда мы смотрели ночное шоу «Мир цвета», я признался ей в любви.

Экскурсия, которую могли продлить или сократить, в зависимости от того, как она проходила. Множество вещей, которыми можно заняться вместе. Воспоминания, вызывающие ностальгию. Масса возможностей поступить по-другому и сделать что-то, что разрядило бы ситуацию, если возникнет неловкий момент или беседа увянет. Так много шансов для физического контакта и близости.

Идеально.

Я опустила ручку. Нет необходимости помещать на доску эти записи. Они для того, чтобы я могла все представить. И в голове у меня уже был план.

– Когда в последний раз ты разговаривал с Вайноной?

Броэм снова уставился в пустоту. Когда он ответил, то говорил медленнее, чем обычно, четко выговаривая все слова.

– Возможно, я был слишком мелочным.

– А можно поподробнее?

– Я думал, что если снова поговорю с ней, то ей придется пойти мне навстречу. Ну, потому что она меня бросила, понимаешь? Сначала я думал, что она блефует и потом все-таки расколется или пожалеет. Но затем я понял, что этого не будет, и, скорее всего, я все испортил, замолчав на месяц, поэтому и попросил тебя помочь мне.

Обычно, когда я получаю письмо, то принимаю все написанное за чистую монету. Благодаря анонимности создавалась особая свобода, которая помогала говорить обо всем, и часто люди признавались в не очень хорошем поведении. Но общение один на один – совсем другое. И что-то не складывалось в версии событий Броэма. У него и Вайноны были замечательные отношения, потом ни с того ни с сего она бросила его, и в ответ он не общался с ней месяц? Ну нет. Мой датчик бреда зашкаливал.

Здесь крылось только одно объяснение.

Когда я впервые прочитала о страхе обязательств, я удивилась, обнаружив, что он свойственен не одиночкам или ветреным людям. В действительности им страдают романтики, которые сначала считают, что он – тот самый, но в конце концов решают, что по их критериям это не тот человек, с которым можно построить долгие отношения. И потом ведут себя холодно и отстраненно, отталкивая своих партнеров. Но что еще более странно, в душе боготворят его, надеясь, что он прибежит после разрыва. Конечно, пока отношения снова не становятся серьезными.