Дженнифер Хейворд - Паутина соблазна

У короля Грегориоса подскочило давление, и его уложили в постель, чему София была несказанно рада. Его язвительные замечания в адрес Идаса только ухудшали и без того тяжелую ситуацию.

Абрам держал их в курсе дел насколько мог. Совет разделился во мнениях по поводу того, стоит ли отвечать военными действиями на захват корабля. Многие считали, что терпели уже достаточно. Ник же был на стороне мирного урегулирования конфликта, отлично понимая, что военные силы Акафинии все еще значительно уступают силам агрессора.

Ситуация осложнялась реакцией жителей Акафинии. Такую провокацию нельзя терпеть – таково было всеобщее мнение.

На третий день кризиса в гостиной появился Абрам и сказал, что все закончилось. Сердце Софии забилось сильнее, когда он сообщил, что переговоры завершились успешно и корабль был возвращен Акафинии, но пять человек были убиты во время захвата.

Когда Ник вошел во дворец спустя несколько часов, с темными кругами под глазами, София, которая почти не спала три ночи, вскочила с кресла, так же как и Стелла и королева Амара.

– Почему Карнелия захватила наш корабль? – спросила королева Амара. – Почему Идас нарушил свое слово?

Ник потер рукой лоб:

– Они обвинили наших военных в том, что те сами спровоцировали их. Это явная ложь, поскольку наше судно находилось в нейтральных водах.

Взгляд его матери смягчился.

– Тебе нужно поесть, Никандрос. И отдохнуть.

– Сначала я должен сообщить обо всем отцу. – Он бросил взгляд на Софию. – Идите и поешьте. Не ждите меня.

София подчинилась, но тревога, которую она испытывала, не способствовала улучшению аппетита. Ник появился в их комнатах только после одиннадцати часов вечера, когда София сидела в кресле с книгой, безуспешно пытаясь читать.

– Ты поел? – спросила она.

– Я не голоден.

– Ник, ты должен поесть. Давай я…

– Нет. – Он поднял руку. – Я в порядке.

Он принялся расстегивать пуговицы на сорочке, но пальцы не слушались его. Тогда он в ярости рванул тонкую материю, и пуговицы отскочили и раскатились по полу. У Софии замерло сердце. Она отложила книгу, поднялась и подошла к нему. Не глядя на нее, Ник расстегнул ремень и сбросил с себя брюки.

– Ник… – Она подошла ближе. – Остановись на секунду. Сделай глубокий вздох.

Он посмотрел на нее горящими глазами:

– Если я остановлюсь, я взорвусь.

– Но это же не твоя вина. Ты не можешь винить себя за происшедшее. У тебя были все основания верить, что Идас сдержит свое слово.

– Разве? Я чувствую себя дураком. Он мастерски провел меня. Он никогда не собирался выполнять наш договор.

София судорожно глотнула:

– Как он мог думать, что его оправдания сойдут ему с рук? Было же очевидно, что корабль находился в нейтральных водах.

– Он уверяет, что его командующий счел наш корабль угрозой и позвонил ему.

– Может быть, это правда. Он выругался:

– У нас с ним был мирный договор, София. И он провел меня. Пять человек погибли из-за моих решений. Из-за моей наивности.

У Софии сжалось сердце.

– Ты старался избежать войны, Ник. Ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы защитить эту страну. И никто не может винить тебя за происшедшее.

– Я мог быть более бдительным. Если бы я прислушивался к своим инстинктам, я бы предвидел, что он вытворит что-нибудь вроде этого. А вместо этого я слушал всех, кто меня окружает.

– Но ты вынужден делать это. Для этого и существуют совет и консультанты.

Ник бросил на нее испепеляющий взгляд, словно говоря: «И вот к чему это привело!» Потом повернулся и направился в ванную.

София сидела в кресле в их спальне и ждала его. Она понимала, как Ник страдал. Он чувствовал, что несет ответственность за смерть этих людей. Он был главнокомандующим армией. Королем этой страны. Должно быть, он испытывал глубокое унижение из-за того, как Идас предал его. Но это не означало, что он делал что-то неправильно. Он был прав во всех своих поступках.

Приняв душ, Ник вышел из ванной и, не глядя на Софию, сказал:

– Ложись в постель. Тебе нужно поспать.

София напряженно смотрела на него, не зная, как поступить. Он прошел мимо нее в гостиную. Оттуда донеслись звяканье кубиков льда о хрусталь и звук наливаемого в стакан виски. Потом София услышала, как дверь на террасу открылась и снова захлопнулась. Нику нужно было время, чтобы успокоиться. И немного прийти в себя. Она должна оставить его в покое. И на этот раз она так и поступила. Она сама была слишком измученной.

София проснулась в два часа утра. Ника в кровати рядом с ней не было. Она встала и отправилась искать его. Он полулежал в кресле на террасе, рядом с ним на столике стояла почти пустая бутылка виски.

София опустилась на колени рядом с ним. Его взгляд был тусклым и безжизненным.

– Тебе нужно поспать, Ник.

– Я не могу.

Ее сердце сжалось при виде затравленного выражения его лица. Она взяла его руки в свои:

– Я знаю, что ты считаешь себя ответственным за то, что произошло. Я знаю, что ты злишься на себя из-за того, что Идас одурачил тебя. Но ты добился возвращения наших людей. Ты вернул их домой, к их семьям. А теперь тебе необходимо отдохнуть, чтобы завтра снова приступить к своим обязанностям.

– Пять человек погибли, – хрипло сказал Ник. – И будут еще жертвы, если я не справлюсь с этой ситуацией.

– Будет гораздо больше жертв, если ты не отдохнешь и не вернешь себе ясность мысли. – София покачала головой. – Я знаю, как больно потерять своих людей. Но тебе приходится принимать тяжелые решения, чтобы остальные могли жить спокойно. Однако ты не сможешь этого делать, если будешь постоянно корить себя за свою ошибку.

Ник отвернулся и уставился на освещенный фонариками сад. София знала, чего он хочет, но не собиралась отступать.

Она села к нему на колени. Ник напрягся:

– София…

Она прижала пальцы к его губам, взяла его руку и положила себе на живот. Прошло секунд пять, и внезапно она ощутила сильный толчок.

У Ника расширились глаза. Ребенок снова зашевелился.

– Вот для чего ты все это делаешь, – сказала София. – Ради своего ребенка. Чтобы он или она росли в свободной стране, за что сражался твой прадед. Не сворачивай со своего пути, Ник.

В его глазах отразилось волнение, когда ребенок снова толкнулся в ее в животе.

– София…

Она обхватила его лицо ладонями и прижалась губами к его губам. Это был долгий, проникновенный поцелуй, словно она старалась изгнать всех мучивших его демонов. Ник положил руку ей на затылок, пылко отвечая на ее ласку. Она поняла, что достучалась до него. Потом он подхватил ее на руки и понес в спальню.

Ник уложил ее в кровать, разделся и лег поверх нее, раздвинув ее ноги своими мощными бедрами. Ее сердце бешено стучало. София закрыла глаза, готовясь к его вторжению, но вместо этого Ник стал целовать ее тело. Прижавшись губами к ее округлившемуся животу, он ждал, пока ребенок снова не зашевелится. Когда это произошло, он с благоговением стал целовать ее живот, потом его губы скользнули ниже, и он прижался к ее самому чувствительному месту между бедер. Он ласкал ее своим языком, пока она не выкрикнула его имя, не в силах больше выносить эту сладостную пытку.