Марион Леннокс - Счастье с отсрочкой на год

Она не сойдет с ума.

Она шмыгала носом снова и снова, а потом решительно направилась к задней двери. Аласдер и собаки были на пути к ближайшему холму. Не услышат? Прекрасно. Она вдохнула, встала на верхнюю ступень и заорала.

– Не смей привязываться к этим собакам! – кричала она в спину Аласдеру, а заодно и всему миру вообще. – Они мои. У меня нет прав на твой замок, но глупые собаки твоей бабушки теперь мои, и я буду за них бороться.

И виски?

– И за виски тоже! – завопила она.

Она не будет плакать. Она не будет.

Джинни вернулась в дом и продолжила пылесосить.

– Вернись к работе. Не забывай, что ты поденщица, – напомнила она себе, а потом притворно улыбнулась. – И о том, что ты самостоятельная женщина.

Это ты могла бы уже запомнить.

Он направился к скалам, к Скалистому ручью, туда, где они с Джинни наблюдали за выдрами. Собаки дико веселились, хотя они вообще всегда носились как бешеные. Вот и теперь они, ликуя, бегали вокруг него, но, в конце концов, им наскучила его размеренная поступь, и они оставили его в покое, хотя и продолжали держать в поле зрения. К тому времени, когда он остановился в том месте, где ручей граничит с лесом, собаки нашли кроличью нору и принялись копать. «Следующая остановка Китай», – подумал он, видя, как во все стороны разлетаются комья земли. Данкернские кролики могут не бояться этой парочки. Они скорее закопают себя, чем что-нибудь поймают.

Он оставил их развлекаться и направился к коттеджу, сел на скалу над водой, глядя в никуда. Ему было что обдумать, над чем поразмышлять, но мозг никак не хотел включаться.

Джинни дала ему то, что он хотел, разве нет? Эгоизм с его стороны желать большего.

Собаки лаяли вдалеке, и он неожиданно улыбнулся. Глупые собаки.

В конце года их у него не будет.

Он сможет купить других. Он сможет найти собак поумнее.

Он сможет найти другую женщину?

И тут его мысли остановились.

Другую женщину?

Жену?

Ему не нужна жена. Ему нужна Джинни.

Это совершенно разные вещи.

«А я обращался с ней как с простой женой», – признался он, вспоминая прошедшие недели. Домашняя хозяйка. Он играл роль бизнесмена, а Джинни превратилась в его придаток. У каждого сложились четко обозначенные обязанности. Каждый общался друг с другом только по необходимости.

Только Джинни не относилась к их браку таким образом. Она не отгораживалась от него, как он от нее. Она принимала его на своей кухне, в своей постели, в своей жизни.

Она рассказывала ему все, о чем он хотел знать, о бизнесе в замке, об острове, о своей жизни. Она открылась перед ним. А он?

Он делал то, что ему было выгодно. Подавил соблазн довериться ей, потому что считал, будто доверие только все испортит.

Его взгляд натолкнулся на движение у края воды. Радуясь, что можно отвлечься от грустных мыслей, он достал из кармана бинокль и навел его на воду.

А внизу резвилась парочка морских выдр, поедая остатки довольно большой рыбы.

Как называют группу морских выдр? Плот? Интересно, почему?

И тут он понял. Рыба закончилась, выдры снова нырнули в воду и лениво поплыли по течению. Они соединились, он четче настроил бинокль.

Они плавали, словно связанные друг с другом. Держались за лапы? Лапка за лапку? Они лежали на поверхности воды, подставив мордочки слабому осеннему солнцу, сытые, расслабленные, готовые уснуть. Вместе они составляли плот из двух выдр. Они закрыли глаза. Их было только двое, но плот был готов.

Джинни бы понравилась эта картинка.

И тут он подумал, что сможет показать ей это. Правда, в конце года она уедет.

Потому что он не доверился ей? Нет, потому что не хочет довериться. Он не хочет рисковать.

Рисковать чем? Бизнесом? Но ведь это она спасла бизнес для него. Поместье? Оно тоже спасено.

Что тогда?

Разве доверие всегда означает предательство?

В его мире – да. Родители научили его не верить никому и ничему. Они бросали его при малейшей возможности. У него была только одна любовь, и она закончилась предательством. Он был унижен до глубины души. А теперь еще и Дон. Старый друг семьи. Человек, которому полностью доверяли дедушка и бабушка.

Он многих потерял из-за предательства. Родителей. Невесту. Дона. Боль, причиненная родителями, не отступала до сих пор. Отец умер, так и не показав, что любит его. Мать уехала с кем-то в Америку. С кем-то знаменитым, с кем-то богатым, с кем-то, кто не хотел иметь ничего общего с ее прошлым.

А теперь. «Если бы бабушка узнала о Доне, это разбило бы ей сердце, – подумал он. – О-о, Эйлин, ты должна была знать. Допускать возможность предательства и никому не доверять. Не позволять так себя опустошить».

Эйлин любила Джинни и полностью ей доверяла.

Может быть, поэтому она и устроила эту свадьбу, просто потому, что доверила ей любить внука? Вот в чем вопрос!

Выдры дрейфовали по течению, явно уснув, и, казалось, не обращали внимания ни на что вокруг. Интересно, это детеныши? Мать с малышом? Парочка?

Существуют ли пары у выдр? Нужно разузнать.

Он смотрел, как они плыли, и подумал, что вот перед ним совершеннейшее доверие. Они вместе, и больше их ничего не волнует.

Они плыли туда, где ручей впадал в море.

Недавно в Атлантике разразился шторм, и море до сих пор не успокоилось. Волны были огромными и далеко заходили в устье ручья.

Выдры были почти уже там.

Это детеныши? Они не понимают? Как ни глупо, но он вскочил, растерянно смотря на них, и хотел уже закричать.

Он все еще смотрел на них в бинокль. Но как только они доплыли до того места, где отлив мог смыть их в море, он увидел, что один из них встрепенулся и открыл глаза.

Одно быстрое движение – толкнул соседа в бок, и вот уже проснулись они оба, вместе поплыли в сторону накатывавшей на них волны, держась на ее поверхности, как серфингисты, а потом вернулись в безопасные и относительно спокойные воды ручья.

Он видел, как ловко они скользили в водах ручья, проплывая мимо него, потом снова начали дрейфовать, опять образовав плотик, закрыли глаза и снова поплыли к морю.

Доверие.

И вдруг невидимые веревки, опутывавшие его, разорвались. Он почувствовал легкость и, как ни странно, свободу.

За ощущением поспешили мысли. Будто тело уже знало, о чем мог подумать мозг. Всего-то и нужно было увидеть выдр, чтобы понять.

Но понять – значит сделать.

Выдры доверяют друг другу.

Плывя, два существа смотрели на весь остальной мир вместе. Плывя, они вместе казались одним крупным животным, вероятно, отпугивая этим хищников.

Плывя, могли ли они при этом вместе получать от этого удовольствие?

Удовольствие.

Доверие. Зависимость.

Любовь.

Эти мысли почти ослепили его. Он не был уверен, что делать с ними, но, когда в конце концов поднялся, одно он знал совершенно точно.