Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— Я не уверен, что вернусь.

— Позвони мне через двенадцать месяцев, — сказал Корнуолл, взял из бара бутылку и налил обоим виски. Впервые Майкл пил со стариком в конторе.

— За тебя! — Корнуолл поднял бокал. — Не ввязывайся больше в драки.

В кабинете Корнуолла было так же тепло и душно, как у Майкла. Распахнуть окна не мог даже хозяин. Попрощавшись, Майкл с облегчением вышел на улицу и вдохнул почти по-зимнему холодный воздух.

Любуясь в одиночестве голыми деревьями, черневшими на фоне тонкого снежного покрова, Майкл ел тушеную солонину с овощами — гостиница славилась этим блюдом — и удивлялся Корнуоллу, сумевшему остаться живым и человечным после тридцати лет, в течение которых он пять раз в неделю поднимался на свой тридцать шестой этаж.

В сумерках под ровное урчание «порше» Майкл въехал в окрестности Грин-Холлоу. Из приемника, настроенного на волну какой-то станции в Новой Англии, лилась мелодия «Полета валькирий» в исполнении симфонического оркестра. Он улыбнулся и придавил педаль газа. Старый добрый Вагнер, подумал Майкл, задолго до автомобильной эры сочинил музыку, будто специально предназначенную для дороги.

Когда Майкл увидел в зеркале «мигалку» полицейской машины, стрелка спидометра стояла возле цифры «восемьдесят пять». Он знал, что «порше» легко уйдет от погони, но тогда Майклу пришлось бы проскочить Грин-Холлоу, поэтому он, как подобает всякому уважающему законы гражданину, сбавил скорость. Полицейская машина обогнала его, завывая сиреной, и он покорно остановился на краю дороги.

Полицейские не спеша вылезли из машины и взяли «порше» в клещи. Слева шел совсем молодой парень с густыми рыжими усами, отпущенными, видимо, для солидности. Его заметно портило косоглазие, он смотрел в точку, расположенную где-то над головой Майкла. Сторз непроизвольно улыбнулся и пригляделся к нему внимательнее. Он узнал полицейского, несмотря на усы. Четырнадцать лет назад, когда Майкл проводил зиму в Грин-Холлоу, он поймал рыжего десятилетнего мальчишку, который бросал ледышки в его машину, и отшлепал озорника. Майкл усмехнулся. Он даже вспомнил, что звали парнишку Норман Брюстер. Отец его держал бензоколонку в городе.

— Вы куда так несетесь? — спросил Норман Брюстер голосом, полным значительности.

— Спасаюсь бегством, — вежливо ответил Майкл, подумав: «Это моя плата за въезд в город».

Он увидел, что рука Нормана Брюстера потянулась к кобуре. Полицейский многозначительно взглянул на товарища, человека средних лет, который стоял со скучающим выражением лица справа от «порше».

— От кого спасаетесь? — спросил Норман Брюстер.

— От скуки, — ответил Майкл, предвкушая тот момент, когда напомнит Брюстеру, как отшлепал его.

— Попрошу без шуток, — воинственно сказал полицейский.

— Правда, я бегу из Нью-Йорка. Нью-Йорк, индекс 212, город развлечений, Большое Яблоко. Нашу шайку там все знают.

Второй полицейский приоткрыл дверцу, чтобы его было слышно, и сказал:

— Вам известно, что вы ехали со скоростью восемьдесят пять миль в час?

— Честное слово, не заметил. Наверное, не посмотрел на спидометр. Меня Вагнер завел.

— Какой еще Вагнер? — Норман Брюстер с опаской заглянул в машину. — Где он?

Майкл указал на радио:

— Музыка. Рихард Вагнер. Горячит кровь.

— Выключите эту чертову балаболку.

Майкл повернул ручку приемника.

— Ваши права.

Майкл вытащил водительское удостоверение, протянул его Норману и подумал, что старший полицейский не вмешивается в разговор, чтобы поглядеть, как Брюстер справится один. Брюстер стал разглядывать права в свете карманного фонарика.

— Отметок нет, — разочарованно протянул он. — Повезло. Это ваше первое нарушение?

— Инспектор, я не хотел нарушать правила, — мягко сказал Майкл. — Дорога пустая, вот и поддался соблазну. У меня сегодня особый день. У вас бывают особые дни?

— Вы пили, мистер? — спросил Брюстер, направив луч Майклу в лицо.

— Еще как!

— А, — торжествующе сказал Брюстер, довольный, что дело приняло серьезный оборот. — Управление автомобилем в состоянии опьянения.

— Если честно, — сказал Майкл, — четыре часа назад я выпил перед обедом бокал мартини, а потом еще две чашечки кофе. Между прочим, с кем имею честь?

— Инспектор Брюстер. У нас нет времени препираться с вами целый вечер.

— Норман, — зевая, сказал старший полицейский, — он не похож на государственного преступника.

— Фред, — обиженно отозвался Брюстер, — вы же сказали, чтобы я сам разобрался.

— Ладно, ладно, — сказал Фред.

— Дайте техпаспорт, — приказал Брюстер.

Майкл порылся в перчатнице, но не нашел документа.

— Извините, — сказал он, — видно, я оставил его в Нью-Йорке.

— Куда вы ехали? — угрожающе спросил Брюстер, точно подозревая Сторза в намерении пересечь канадскую границу.

— В Грин-Холлоу. Я слышал, это чудесное место с чистым воздухом и честной полицией.

— Мне не нравится ваш тон, — с важным видом сказал Брюстер. — В Грин-Холлоу вас кто-нибудь знает?

Майкл чуть не поддался соблазну сказать, что его знает Норман Брюстер, но решил еще немного продлить комедию.

— Да вроде никто.

— Вы готовы дать кровь на анализ? — сказал Брюстер голосом, который ему, видно, ставили в полицейской школе.

— При виде крови я падаю в обморок, — ответил Майкл.

Второй полицейский вздохнул.

— Норман, через десять минут нам сдавать дежурство, — напомнил он.

— Вы же сказали, я сам должен все выяснить, я это и делаю, — произнес Брюстер и добавил: — По инструкции.

— По инструкции чертовски долго, — сказал Фред, — ну ладно, продолжай.

Брюстер вытащил резиновый шарик.

— Вы согласны подвергнуться алкогольно-респираторному анализу? — еле сдерживая себя, сказал он и метнул свирепый взгляд в сторону товарища.

— Право не дышать гарантировано конституцией, — с ехидством произнес Майкл.

— Выйдите из машины, — заорал Брюстер.

— Норман, Норман, — мягко сказал старший полицейский.

Майкл вылез из автомобиля.

— Пройдитесь по прямой, — рявкнул Брюстер.

Майкл сделал несколько маленьких шажков.

Разочарованный Брюстер закусил губу.

— Хорошо. Теперь прочитайте на память алфавит в обратном порядке.

— Не выношу салонных игр. В том колледже, где я учился, ни один профессор философии не был в состоянии это сделать. А вы сами смогли бы?

— Это к делу не относится, — раздраженно сказал Брюстер. — Меня ваши профессора не интересуют.

— Давайте послушаем вас, — вежливо, но настойчиво предложил Майкл. — Если сумеете, ставлю каждому по бокалу.

— Он какой-то чокнутый, — сказал старший полицейский. — Выпиши ему штраф, и поехали.

— Вы слышали, что он сказал? — громко спросил Брюстер. — Обещал нас угостить, если мы его отпустим. Может, он еще деньги начнет совать? А потом жди «телегу». Ну и плевать, что поздно. По-моему, если он не пьян, значит, накурился травки или еще чего-нибудь, это я выясню.