Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— А, вот где вы! — воскликнул он. — Я везде вас искал!

Крейг встал. Натали нехотя представила их друг другу. Имя мужчины было не знакомо Крейгу. И лицо у него было незапоминающееся, маленькое, озабоченное. Крейг наугад предположил, что он имеет отношение к прокату фильмов какой-нибудь крупной кинокомпании. Мужчина протянул стакан Натали и торжественно потряс руку Крейга.

— Так и быть, — кивнул Крейг, — оставляю вас, дети мои. Умираю от жажды.

Он ободряюще коснулся плеча Натали, вышел из библиотеки и вернулся к бару, ловко избежав встречи с Йаном Уодли.

В столовой, где был устроен буфет, Крейг заметил Гейл Маккиннон и Рейнолдса, ожидавших, пока их обслужат. У стойки, разглядывая гостей, стоял Мюррей Слоун, этакий круглолицый живчик. Он добродушно улыбался, хотя глаза оставались настороженными.

— Привет, Джесс! — воскликнул он. — Присоединяйтесь к рабочим лошадкам прессы, пока еще можно выпить на дармовщинку!

— Здравствуйте, Мюррей, — кивнул Крейг и попросил бокал шампанского.

— Это общество вам не по нраву, верно, Джесс? — спросил Слоун, с удовольствием жуя маленький сандвич с огурцом, взятый с подноса с закусками.

— Трудно понять, что это за общество. Вавилонское столпотворение, Ноев ковчег, сборище мафии или утренник в школе для девочек.

— Я скажу вам, что тут происходит. Бал в Версале во времена правления Людовика Шестнадцатого, тринадцатого июля тысяча семьсот восемьдесят девятого года, в ночь накануне взятия Бастилии.

Крейг невольно хмыкнул.

— Смейтесь-смейтесь, — позволил Слоун, — но помяните мое слово: так оно и есть. Кстати, видели картину «Лед», которой прочат приз за лучшую режиссуру?

— Да, — кивнул Крейг. Фильм был создан группой юных революционеров. Крайне серьезная работа, где рассказывалось о начале вооруженного восстания в Нью-Йорке в ближайшем будущем. Леденящие кровь сцены кастрирования, убийств представителей власти, терроризма, взрывов, уличных драк, все снято в стиле cinema verite [34] Правдивое, реалистичное кино, течение во французском кинематографе конца 50-х годов. , что глубоко тревожило душу.

— И что вы об этом думаете? — вызывающе бросил Слоун.

— Такому человеку, как я, трудно решить, имеет ли фильм истинную ценность. Такого рода парни мне не знакомы. Возможно, все это — стремление эпатировать публику. Чистый домысел.

— Это не домысел, — покачал головой Слоун. — И обязательно произойдет в Америке, причем очень скоро. — Он небрежно обвел рукой собравшихся. — И все эти жирные коты окажутся на свалке.

— А где окажетесь вы, Мюррей? — поинтересовался Крейг.

— Там же, — мрачно бросил Слоун. — Эти парни будут стричь всех под одну гребенку.

К стойке приблизился Уолтер Клейн:

— Привет, мальчики. Веселитесь?

Крейг предоставил отвечать Слоуну.

— Наслаждаемся каждой минутой, — вежливо ответил Слоун, соблюдая все правила приличия.

— Как насчет вас, Джесс? — допытывался Клейн.

— Каждой минутой, — подтвердил Крейг.

— Неплохо сидим, — самодовольно хмыкнул Клейн. — Идеальная пропорция красоты, таланта и мошенничества. Взгляните-ка на тех двоих! — Он показал на Хеннесси и Томаса, углубившихся в беседу у камина. — Они на самом гребне. Греются в лучах славы. Кстати, оба мои клиенты.

— Естественно, — кивнул Крейг, беря второй бокал с шампанским.

— Пойдите перекиньтесь словечком с обоими гениями, — посоветовал Клейн. Он неуклонно следовал своему правилу знакомить всех со всеми. Как он любил твердить своим помощникам, никогда не знаешь, в какое место ударит молния и из какого колодца придется пить. — И вы тоже, Мюррей.

— Я уж лучше останусь на своем посту у бара, — отказался Слоун.

— Не хотите познакомиться с ними? — поразился Клейн.

— Не хочу. Я собираюсь задать им жару. Разнести их фильмы в пух и прах и не позволю сбить себя с толку личным симпатиям.

— А вы видели их фильмы? — допрашивал Клейн.

— Нет, зато знаю их стиль.

— Смотрите-ка, — съехидничал Клейн, — какая редкость! Честный человек! Пошли, Джесс.

Он подхватил Крейга под руку и повел к камину.

Крейг пожал руку Хеннесси и извинился перед Томасом за то, что не перезвонил. Томас, стройный, мягкий на вид человек, имел репутацию невыносимого упрямца на съемочной площадке.

— Что вы делаете? — поинтересовался Клейн. — Хвалитесь победами?

— Рыдаем, не осушая слез, — запротестовал Хеннесси.

— По какому поводу?

— По поводу продажности низших слоев общества, — пояснил Хеннесси. — И о том, как трудно остаться незапятнанным в этом грязном мире.

— Хеннесси — новичок в игре, — вмешался Томас. — Не может смириться с тем ужасным фактом, что пришлось подкупить не только шерифа, но и его помощников в каком-то техасском городишке во время съемок.

— Я не возражаю против того, чтобы немного смазать колеса машины, позолотить ручку и тому подобное, — вставил Хеннесси. — Но не так же открыто! Хотя бы сделали вид, что понимают, как это нехорошо, когда представители власти берут взятки. Но эти парни расселись в моем номере, пили мое виски и требовали по три тысячи каждому, угрожая, что иначе не дадут мне даже расчехлить камеру. — Он сокрушенно покачал головой. — И никакой трепотни насчет того, что неплохо бы такой большой компании, как наша, внести небольшое пожертвование в фонд помощи полицейским и тому подобное. Просто выкладывайте денежки, мистер, и вся недолга. Согласитесь, не так просто парню, бывшему первым учеником в воскресной школе, отслюнить шесть тысяч наличными парочке копов в номере мотеля и внести такую уйму денег в графу «непредвиденные расходы».

— Вы еще легко отделались, — утешил Клейн, человек практичный и приземленный. — Так что не жалуйтесь.

— А потом, — продолжал Хеннесси, — у них хватило наглости арестовать исполнителя главной роли за курение травки, и у меня вылетело еще две тысячи, чтобы его освободить. Верно говорит вице-президент: закон и порядок — вот что требуется нашей стране.

— Вы сейчас во Франции, не помните? — подсказал Клейн.

— Я в кинобизнесе, — сурово ответил Хеннесси, — где бы при этом ни был. И просто с ума схожу при мысли о том, сколько денег нужно пустить на ветер, прежде чем тебе позволят снять фильм.

— Легко нажито — легко прожито, — философски заметил Клейн.

Ему хорошо говорить, после того как получил чек на три миллиона долларов!

— В будущем году я веду семинар по искусству кино в Калифорнийском университете, — сообщил Хеннесси, издевательски протянув слово «кино». — И все сказанное войдет в мою первую лекцию. Эй, Крейг, хотите стать моим гостем часа на два и рассказать деткам о том, какие неприятные истины кроются за блестящей мишурой целлулоидного мира?