Бетти Смит - Милочка Мэгги

Милочка Мэгги отправила Денни спать, и Пэт последовал за сыном в его комнату.

— Меняю свою новую трубку на ту старую авторучку, которую тебе дал Клод.

— На что мне трубка?

— Будешь пузыри пускать.

— Я уже слишком большой, чтобы пускать пузыри.

— Ты можешь взять эту трубку на улицу и обменять еще на что-нибудь… на шарики или пневматическое ружье. Это дорогая трубка.

— Я пойду спрошу Милочку Мэгги, — неуверенно ответил Денни.

— Забудь! Проехали! — поспешно заявил Пэт. И пошел к себе наверх.

Готовясь лечь в постель, Клод как бы между делом сообщил Милочке Мэгги, что уволен, потому что его нанимали только до Рождества. Она ответила, что ничего страшного, и он сказал, что найдет другую работу, а она сказала, что да, обязательно найдет.

Клод не стал утруждать себя поисками другой работы. Он снова стал сидеть у окна, а в десять утра просить четвертак на сигареты с газетой. Милочке Мэгги было все равно. «Его так долго не было. Он дома всего на несколько недель, и, пока он здесь, я хочу, чтобы он все время был со мной».

Однажды утром в понедельник в начале февраля, когда Милочка Мэгги поднялась разбудить отца, тот заявил ей, что не идет на работу ни в тот день, ни в какой другой целые две недели.

— Я взял отпуск.

— Отпуск? — Милочка Мэгги опешила. — Но ты же всегда берешь его в июле.

— И что я делаю с отпуском в июле? Протираю носки, сидя у окна. Если я весь отпуск сиднем просиживаю, то лучше сидеть зимой, когда на улице все равно холодно.

— Но… Ведь Клод сейчас дома.

— Составлю ему компанию.

Как только Клод занял свой стул у окна, Пэт сел на тот, что стоял у окна напротив. Трубка, подаренная Клодом на Рождество, вызывающе торчала из нагрудного кармана его рубашки, а курил он глиняную с коротким черенком. Пэт молчал. Он просто сидел и пристально смотрел на Клода. Клод пристально смотрел на левую мочку Пэта, стараясь вывести тестя из себя. Но Пэт тоже знал этот прием. Он пристально смотрел на правую мочку Клода.

В десять утра Клод знаком попросил Милочку Мэгги выйти с ним в спальню. Как обычно, он попросил у нее двадцать пять центов, пояснив, что не хотел просить в присутствии ее отца.

Когда Клод ушел, Милочка Мэгги спросила:

— Папа, почему ты не сидишь в своей прекрасной комнате наверху?

— Там холодно.

— Я поставлю тебе керосинку.

— Мне внизу больше нравится.

Вернувшись, Клод уселся на свое место. Пэт снова вперился в него взглядом. Клод встал и, не говоря ни слова, ушел в спальню. Когда Милочка Мэгги вошла, чтобы позвать его обедать, то обнаружила, что он лежит на кровати, подложив руки под голову, и пялится в потолок. От обеда он отказался. Она присела на край кровати и похлопала его по щеке.

— Мистер, вам известно, что вы уже две недели как женаты целых два года?

— Я снова забыл.

— Это я забыла. Давай сходим сегодня отпраздновать.

— Отлично! — Клод перекинул ноги на пол и сел на постели.

— Давай пойдем в тот ресторанчик с чоп-суи, куда ты меня водил, когда был мне только мистером Бассеттом. Мы так замечательно провели время! Я, по крайней мере. Помнишь, какой тогда шел дождь?

— Хм, — Клод подавил притворный зевок. — Это было так давно. Вряд ли я это помню.

— Пусть папа сам готовит себе ужин, он просто несносен. И для Денни пусть готовит сам.

Они прекрасно провели время. Поужинав китайским рагу, они отправились посмотреть водевиль на Бушвик-авеню. Когда спектакль закончился, была уже почти полночь.

— Предлагаю закончить празднование как обычно — шампанским или его эквивалентом.

— Ты на меня сердишься?

— С чего ты взяла?

— Тогда не смей говорить со мной словами из словаря, слышишь?

Милочка Мэгги с Клодом отправились в лавку, где торговали сидром. В доказательство того, что там торгуют исключительно сидром, а не чем-то покрепче, в витрине красовались кувшин с сидром и ваза с яблоками. Они прошли через пустой магазин в заднюю комнату и выпили по кружке «игольного» пива [55] Изначально безалкогольное пиво, в которое с помощью иглы был добавлен крепкий алкоголь. Практика возникла в США во времена сухого закона (1920–1933). . Оно стоило тридцать центов за стакан, и Милочка Мэгги подумала, что это ужасно дорого, тем более что шампанское нравилось ей намного больше. Ей стало интересно, платит ли ее отец по тридцать центов за кружку, потому что он был не из тех, кто разбрасывается деньгами. Клод сказал, что Пэт пьет безалкогольное пиво, и то только тогда, когда за него платит его друг-коротышка Мик-Мак. Потом они посмеялись над тем, как Пэт все утро пялился на Клода с рождественской трубкой в кармане.

— Он намекал, — сказала Милочка Мэгги, — что не хотел в подарок на Рождество трубку.

— Намек, однако, вышел тонкий и тихий, — ответил Клод.

И они продолжали смеяться… Но на следующее утро все повторилось: Пэт с трубкой в кармане, попыхивая закопченным до черноты глиняным обрубком, молчаливо уставился в ухо Клоду. В десять утра Клод, как обычно, вышел за сигаретами и газетой. Прошел час, но он еще не вернулся. Денни пришел на обед, поел, ушел обратно в школу, а Клода все еще не было. Милочку Мэгги охватила внутренняя дрожь. В два часа пополудни она вошла в гостиную и подошла к отцу. Она заговорила с ним с холодным самообладанием.

— Отлично, папа. Ты своего добился! Ты выжил Клода своим подлым ехидством. Ты же взрослый человек! Почти два месяца дуться из-за того, что тебе не понравился рождественский подарок! Постыдился бы! Если бы ты не был моим отцом, я бы отстегала тебя хлыстом! Если он не вернется, я заберу из банка все свои деньги и поеду искать его, пусть даже мне всю страну придется пересечь…

Выдав это, Милочка Мэгги не выдержала и разрыдалась.

— Я так его люблю, я так его люблю. Он со мной всего на несколько недель, а тебе понадобилось его выгнать… Я не могу больше так жить, — всхлипывала она. — Лучше бы я умерла!

Пэт был пристыжен и немного напуган.

— Эй, я же просто пошутил, детка, милая. Не брал я отпуска. Я взял больничный на пару дней. Завтра иду на работу.

Милочка Мэгги подавила рыдания.

— Ты самый лживый человек на свете. И Денни весь в тебя. Он тоже растет лжецом. Совсем как ты. Дай сюда эту трубку! — выкрикнула она.

Не успел Пэт отдать дочери трубку, как она выхватила ее у него из кармана, порвав рубашку. Потом она вырвала у него изо рта глиняную трубку и швырнула об пол, разбив вдребезги.

— Еще одно слово, и я разобью новую трубку тебе о голову!

«Умница! Умница! — воскликнул Пэт про себя. — Ах, какой у нее темперамент…»

Пэт оделся и отправился на поиски Клода. Он обнаружил его почти сразу же, в лавке Брокмана. Клод сидел на табурете у прилавка со стаканом сельтерской воды у локтя. Брокман стоял, навалившись на прилавок. Голос у него охрип. С десяти утра он рассказывал Клоду историю своей жизни.