Данте Алигьери - Божественная комедия. Рай

67. Таким венцом обвита дочь Латоны
В час, как, покровом облачась туманным,
В нем кроет лик, сияньем окруженный.

70. При сем дворе, богатом и пространном, [149]
Нет счета драгоценнейшим алмазам,
Которых вынести оттоль нельзя нам.

73. Такой алмаз была та песнь; чей разум
Не знает сей полет широкопарный, —
Тот от немых доволен будь рассказом!

76. Точь в точь рой звезд столб окружит полярный,
Обвив нас трижды, вправо взяв и влево, —
Остановился хор сей лучезарный.

79. Так к музыке прислушаются девы [150]
И станут в миг, не прерывая пляски,
Чтоб такт поймать и новые напевы.

82. – Коль благодати зажигают ласки,
Любовью зажженные истомной,
В тебе любовь, – из светлой опояски

85. Мне дух изрек, – ты, милостью огромной
Взнесенный в высь, куда попав однажды
Назад никто не спустит мост подъемный! [151]

88. Как дождь, не властный пасть на море, каждый
Из нас лишен бы столь же был свободы,
Своим вином твою не встретив жажду! [152]

91. Узнай же, из цветов какого рода
Венок, что песней радостного лика
К дальнейшему вас побуждает всходу.

94. В благословенном стаде Доминика
Я был; кто верен был трудам подъятым,
Для тех руководитель он великий. [153]

97. И звался я Фомою Аквинатом; [154]
Здесь радуюсь я с вместе помещенным
Альбрехтом Кельнским, – и вождем и братом. [155]

100. Коль хочешь, исчисленьем поименным
Всем имена сейчас давать я буду
Цветам, в венке блестящем сем сплетенным.

103. Вот Грациан, согласье давший суду
Церковному с гражданским; и в столицу
Небес за то он преселен оттуда. [156]

106. А вот и славный лептою вдовицы —
Сокровищем для церкви, – в нашем клире, [157]
Ломбардец Петр отрадою светится.

109. Сей пятый светоч – в царственной порфире [158]
Мир удивлял премудростью целый,
И, если только правда – правда, в мире

112. Еще та мудрость равных не имела.
Досель о его месте настоящем
Вопрос решить не может разум смелый. [159]

115. В том светоче, лучистом и блестящем, [160]
Витает, кто про ангельские чины
Понятие нам дал в прозренье вящем.

118. Сей малый пламень, в скромности единый, —
Защитник христианства и начальный [161]
Ключ многому в писаньях Августина.

121. Но не покинь мой перечень похвальный,
И напряги взор духа! Там видна нам
Еще звезда большая блесткой дальной.

124. В свой разум углубленьем постоянным
Она нам в жизни многое открыла,
Разоблаченье дав мирским обманам.

127. Сей дух отторгнут был от плоти силой
В Сьельдоре, и, покинув скорбь и беды,
Здесь жизнь его в блаженстве опочила. [162]

130. Исидор там сияет вместе с Бэдой
И Ричард с ними: он по созерцанью
Был выше человеческих мер, ведай!

133. С другого края вслед за мной сиянье —
Дух, угнетенный жизнью убогой,
К покою смерти правивший желанье.

136. Сигьери то, чей взор и разум строгий
На стыд глупцам, под крышей из соломы,
Открыл для мира гадких истин много. —

139. Как звуками курантов Божья дома
Невеста Божья, сон прогнав спокойный,
Песнь утра жениху воспеть влекома, [163]

142. Чтобы любви Его пребыть достойной, —
И дух ее возносит вдохновенно
Динь-динь, их бой ласкающий и стройный, —

145. Так зазвенела песней переменной
Сих благородных светочей корона
Столь сладко, что понятно лишь блаженной

148. Семье святых духов у Божья трона.

1. О, смертных безрассудные усилья!
Как унизительны те силлогизмы,
Что долу ваши направляют крылья.

4. Тот право изучал, тот афоризмы, [164]
А тот в духовном сане ищет счастье,
Тот в ход пускает силу и софизмы;

7. Тот кражей, тот общественною властью
Прельщался, этот – леностью негодной,
А этот пил утехи сладострастья.

10. А я, от этого всего свободный,
С Мадонной к небу взлетал далече,
Где ждал меня прием столь превосходный.

13. Когда все возвратились к месту встречи,
И всяк там был, где прежде находился,
Все стали – словно на шандалах свечи.

16. И улыбнулся мне, – меж тем как лился
Звук из него, – свет, молвивший в начале [165]
И – от улыбки чище становился.

19. В твоем уме, – мне звуки те вещали —
Как он мне ясно виден в свете вечном —
Уже сомненья некие восстали,

22. Прикрытые желанием сердечным,
Чтоб ясным их рассеял я языком
Перед твоим понятьем человечным.

25. О руководстве я сказал великом
И мудрости, всех выше вознесенной, [166]—
И пред твоим явлю то ясно ликом.

28. Знай, Промысл руководствует вселенной
С такой наукой, что уж в предисловье
Ум смертный поникает побежденный.

31. Чтобы невесту сочетать с любовью [167]
Того, Кто в смертном тягостном боренье
С ней обручился собственною кровью,

34. Для верности ее и укрепленья,
Дал двух вождей он, чтоб руководима
Она была в двояком направленье.

37. Один по рвенью – образ серафима, [168]
Другой, – со своей наукой светоч велий, —
Был отблеском сиянья херувима.

40. Я об одном скажу – зане на деле,
Того ль нам иль другого взять угодно,
К одной они нас руководят цели.

43. Между Тупиною и лентой водной, [169]
С Убальдова сбегающей приюта,
С горы наклон нисходит плодородный,

46. Где зной и хлад Перуджья пьет в минуты,
Как горы плачут, Гвальдо же с Ночерой
Под игом ледяным еще согнуты.

49. Там, где тот спуск уже не крут чрез меру,
Как светоч сей, рождающийся в ризе
Блестящей с Ганга, встало солнце веры. [170]

52. И пусть то место не зовут Ассизи!
Его достойно именем востока
Назвать, его значенье не принизя.

55. И это солнце, не успев высоко [171]
Еще взойти, уж разлило под твердью
Свет добродетели своей широкой.

58. Вступивши в распрю с родшим – по усердью
Любовному к жене, пред коей двери
Все закрывают, словно как пред смертью,

61. В нее день ото дня все боле веря,
Решил он браком с нею соединиться
Пред алтарем, ей предан в высшей мере.

64. Покинутая ото всех вдовица
Была по смерти первого супруга [172]
Одиннадцать веков должна томиться.