Брюс Фейлер - Секреты счастливых семей. Мужской взгляд

Разумеется, Линда одобрила мою идею. Она целую неделю лихорадочно разгребала кучи вещей и запихивала не распакованную после химчистки одежду в шкафы – нечто вроде ботокса и абдоминопластики для нашей реальной жизни. У нее были все основания для беспокойства, потому что Гослинг, войдя в наш дом, не успел сделать и двух шагов, как начал вынюхивать! Он сразу прокомментировал два балийских двухметровых барабана, которые стоят у входа.

– Это о многом говорит, – медленно и слегка озадаченно произнес Гослинг. – Культурные артефакты – обычно индикатор большой открытости. Но у меня такое чувство, что, если я немного подвину этот барабан в сторону, его сразу же поставят на место. Возможно, это добросовестность, граничащая с неврастенией.

А я ведь еще даже не успел закрыть дверь!

Гослинг сделал шаг вправо, где у нас была полка с книгами, написанными нашими друзьями, и заметил:

– Судя по тому, где висит эта полка, вы пытаетесь донести до других, что вы писатель, но также тесно связаны со всеми этими людьми. Плюс к тому, здесь совершенно разные книги, а не шесть сотен томов по химии. Это признак экстраверсии.

По его словам, из пяти главных факторов личности три – открытость, добросовестность и экстраверсия – ясно проявляются в обстановке. Другие две черты, доброжелательность и эмоциональность – более внутреннего свойства.

– Мы часто предполагаем, что люди пытаются нас одурачить и быть теми, кем не являются, – сказал Гослинг. – Истина в том, что люди хотят, чтобы их узнали. Поэтому места, в которых они живут, так информативны. Глядя на ваш дом, я могу узнать о вас и вашей семье больше, нежели разговаривая с вами.

Как раз тогда появилась Линда, и я пригласил Гослинга в гостиную.

– Но подождите, – сказал он. – Я тут не закончил. Иногда больше всего о людях говорят места, которые они не хотят вам показывать. – Он повернулся к нашим шкафам. – Я еще туда не заглядывал…

Я услышал, как Линда набрала воздуха в легкие. Я напряг плечи. Гослинг открыл дверцы.

– О Боже! – воскликнул он. – Теперь мы видим вас настоящих.

Угадай, кто пришел на обед, дорогая? Зигмунд Фрейд в области снупологии.

Мне кажется, что семью невозможно отделить от пространства, в котором она существует. Мой отец был строителем, и, когда я был ребенком, мы редко проходили мимо строящегося дома, не заглянув на стройку. Моя мама была учителем рисования и художницей. Это означало, что мы постоянно занимались дома престранными вещами, например раскрашивали двери в разные цвета, делали столы из ловушек для омаров или приклеивали на картон бумажные строения для игры в «Монополию», а солдатиков и игральные кости – к чучелу рыбы-меч.

Линда выросла на окраине Бостона в более традиционной семье, с кружевом на окнах, обоями с «огуречным» узором и строгой мебелью в стиле янки. У моей мамы были ступка и пестик с фисташками на столе в гостиной. У мамы Линды – хрустальная конфетница с синими мятными конфетками. Мы с Линдой были, мягко говоря, озадачены, когда поженились и поняли, что у нас будет общий быт. Когда после рождения дочерей наш бруклинский дом из темно-коричневого песчаника наполнился колыбельками, детскими шезлонгами и пятнами от рвоты, задача стала еще сложнее.

Так как же людям с различным восприятием пространства жить вместе в одном доме? Как интегрировать в него детей и научить их относиться к нему с уважением? Что мне сделать, чтобы мой дом стал более счастливым местом для моей семьи?

Ларри Уэнт – один из самых вдумчивых людей, с которыми я знаком. Он взялся решить этот вопрос. Архитектор из Манхэттена, который проектировал все, от церквей до больниц, Ларри помог нам реконструировать наше новое жилье, прежде чем мы туда въехали. В начале этого процесса он прислал нам опросник и попросил сосредоточить внимание на трех моментах:

1 Опишите свое представление о новом доме, используя десять прилагательных.

2 Какое здание нравится вам больше всего? Почему?

3 Вспомните какое-нибудь значимое для вас место из прошлого или его важную характеристику.

В первую очередь, работая над созданием совместного жилища, как объяснил Ларри, нужно определить типы пространств, где каждый из нас чувствует себя комфортнее всего, – нашу пространственную среду, если хотите.

– У всех нас есть глубинная потребность сформировать свою собственную среду обитания, – сказал он. – Пространство, в котором мы живем, – это то, кто мы есть.

Представления о том, где мы хотим жить, зарождаются еще в детстве. Такие вопросы, как «где вы играли», «где прятались от родителей» и «с чем связаны ваши самые глубокие воспоминания», помогают нам понять, где мы чувствуем себя самими собой.

– Если мы сможем воскресить эти воспоминания, – пояснил Ларри, – мы поймем, в каких местах чувствуем себя уютнее всего.

Мы с Линдой обнаружили между нами некоторые значимые различия в этом плане. В детстве она редко заходила в гостиную. Ее семья собиралась в кухне открытой планировки, которая стала для Линды олицетворением безопасности и близости. Я же считал кухню просто местом, где готовят еду. Моя семья собиралась в столовой или гостиной. Именно в этих местах я чувствовал себя самим собой.

Так что же должно происходить дальше, когда вы определили эти различия?

– Вы начинаете искать компромиссы, – говорит Ларри. – Пытаетесь понять, кто больше готовит, и строите это пространство вокруг него. Кто больше любит смотреть телевизор – чья это территория? Кто предпочитает посидеть с книгой? Ключ в том, чтобы каждый получил в свое владение определенное пространство.

Подход Ларри был вдохновлен одним влиятельным дизайнером 1970-х гг. по имени Кристофер Александер. В 1977 г. Александер, профессор Калифорнийского университета в Беркли, издал (при участии нескольких коллег) необычную книгу под названием «Язык шаблонов» (A Pattern Language), в которой привел 253 «паттерна», общих для всех эффективных пространств. Список для частных резиденций включает в себя такие детали, как изобилие солнечных лучей, подиум-лестницы, мозаика из света и тени, кухня в фермерском стиле, уголок для пар, царство детей, альковы, потолки разной высоты, открытые полки, зоны отдыха. Звучит фантастически!

Но, по словам Ларри, в рамках этого подхода есть множество практических решений для семей с любым бюджетом. Он акцентировал внимание на нескольких факторах.

Александер стал одним из основоположников идеи о том, что во всех успешных домах есть три типа пространств:

1 Личное – пространство, которое принадлежит только одному человеку.

2 Групповое – пространство, которое принадлежит группе, например взрослым или детям.