Дэн Кларк - Искусство значимости

В 2005 году во время моего первого визита в Ирак мне выпала возможность увидеть оправдательное мышление в действии. После выступления в роскошном бальном зале одного из дворцов Саддама Хуссейна в Багдаде я встретился с официальными лицами, которые за две недели до этого провели первые в Ираке свободные выборы. Эти люди организовали по стране избирательные участки, раздали и собрали для подсчетов бюллетени для голосования. Я видел карту участков и слышал невероятные истории, произошедшие в день выборов. В Ираке, стране размером с Калифорнию, было открыто 5578 участков и произошло всего одиннадцать взрывов. При этом в Соединенных Штатах говорилось только об одиннадцати взрывах! Почему? Потому что одиннадцать взрывов (но не 5578 избирательных участков) подтверждали субъективное мнение журналистов, которые пребывали в уверенности, что наша политика в Ираке потерпела крах.

По возвращении домой я принял участие в нескольких национальных телепередачах, где поделился своими впечатлениями. Стоило мне упомянуть об очевидном примере оправдательного мышления в репортажах, журналист пришел в негодование. «Вы хотите сказать, мы нечестны в подаче новостей?»

«Вовсе нет! – возразил я. – Мы доверяем вам и знаем: вы тщательно проверяете все данные. Я лишь хочу сказать, что средства массовой информации зачастую дают правильные ответы на неправильные вопросы». Затем я напомнил собеседнику, что разговор контролирует тот, кто задает вопросы. Вы можете получить правдивые негативные ответы, если задаете негативные вопросы, и в таком случае идти по пути негатива. А можете получить верные позитивные ответы, задавая позитивные вопросы и идя по пути позитива. Задавая лишь определенные вопросы, мы позволяем себе игнорировать неудобные факты или принимать в качестве фактов обыкновенные спекулятивные размышления. Подобные пристрастные вопросы предоставляют информацию, с помощью которой мы можем доказать и получить практически все, что пожелаем. Однако, отказавшись от стремления к истине, вы не будете желать, что получаете. Таким образом мы еще больше отдаляемся от высшего пути значимости.

Значимые журналисты сознательно стараются избегать оправдательного мышления. Равно как и наша система правосудия. Когда мне пришлось исполнять обязанности члена жюри присяжных, адвокаты собрали всех присяжных в количестве сорок человек и объяснили, что мы являемся кандидатами в состав жюри. Но, прежде чем мы сможем приступить к своим обязанностям, они должны исключить все возможные предрассудки и предвзятость с нашей стороны. Обвиняемый – нелегальный иммигрант – предположительно управлял автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, не имея водительских прав, врезался в другую машину, в результате чего погиб маленький ребенок, сидевший на заднем сиденье. Защитник спросил, знаем ли мы кого-нибудь, пострадавшего от пьяных водителей, и считаем ли, что нелегальным иммигрантам следует оставаться в стране. Все кандидаты, ответившие положительно на первый вопрос и отрицательно на второй, были исключены. Цель подобных вопросов – не дать предвзятости присяжных повлиять на вердикт. Если потенциальный присяжный слишком эмоционально реагировал на факт вождения в пьяном виде или питал неприятие к нелегальным иммигрантам, бурные эмоции могли помешать ему справедливо и беспристрастно рассмотреть и оценить все доказательства данного конкретного дела и вынести справедливое решение.

К сожалению, не во всех сферах системы правосудия учитывают важность предвзятого отношения. Когда в 2005 году член Верховного суда Уильям Ренквист умер от рака, а вскоре после этого другой член Сандра Дей О’Коннор объявила о выходе на пенсию, никто не обращал особого внимания на квалификацию будущих судей. В число возможных кандидатов входили адвокаты и судьи, отбираемые на основании престижности оконченной ими юридической школы, места в выпускном классе, количества выигранных дел и продолжительности адвокатской практики. Однако Палата представителей и Сенат при утверждении кандидатур выбирают не самых лучших, а правых или левых.

Если неверные вопросы ведут к оправдательному мышлению, которое отдаляет нас от истины, постоянная своевременная обратная связь в режиме реального времени значительно приближает к ней. Обратная связь – это завтрак чемпионов, раскрывающий правду и помогающий корректировать действия. Когда НАСА запустило ракету на Луну, ее курс и цель назначения определялись за счет обратной связи. Когда ракета сходила с намеченного курса, астронавты слышали звуковые сигналы и корректировали курс либо с помощью электроники, либо вручную. Вопрос: что случилось бы, если бы НАСА запустило ракету и выжидало девяносто дней, чтобы проверить ситуацию, как это делают некоторые компании со своими квартальными отчетами? Все мы понимаем: чем быстрее признаем слабость, посредственность, наличие неправильных указаний и провал, тем проще и дешевле все исправить, изменить и вернуться на путь к назначенной цели. Мы несем ответственность не только за свои действия, но и за бездействие. Значение имеет не только наше знание, но и незнание.

Сравните два олимпийских зимних вида спорта: фигурное катание и хоккей. Во время зимних Олимпийских игр 2002 года в Солт-Лейк-Сити я посетил финал парного фигурного катания. После объявления имен на лед вышли два улыбающихся фигуриста и, взявшись за руки, заняли места в центре. Они приняли позу Джона Траволты из фильма «Лихорадка субботним вечером» с одной поднятой рукой. Зазвучала музыка, и спортсмены начали выступление. Через четыре минуты, продемонстрировав ряд подкруток, тройной аксель и тодес, они завершили номер.

Зрители одобрительно, вежливо и со знанием дела поаплодировали, а затем воцарилась мертвая тишина.

– Как прошло выступление? – поинтересовался я у человека, сидевшего рядом.

– Еще не знаю, – ответил тот.

– Почему?

– На таблицах еще не высветились оценки судей, – пояснил мой сосед.

Я удивился. Зрители на протяжении четырех минут смотрели стандартную программу и даже не знали, что только что видели! (Сколькие из нас в конце рабочего дня сидят за столом с таким же озадаченным и испуганным выражением лица, гадая, что же произошло?)

За две минуты ожидания на экране то и дело появлялось изображение фигуристов, находившихся в специальной комнате. Они сидели, взявшись за руки, с трудом дыша, обливаясь потом, в то время как спортивный комментатор засыпал их невероятно умными вопросами вроде: «Вы упали намеренно?» И тут зрители зашумели, на экране высветились оценки судей: 4,5, 4,5, 4,6, 1,2 (от российского судьи) и 8,6 (от французского судьи, который забыл о максимуме в 6 баллов). По щекам фигуристов катились слезы, молодые люди были подавлены.