Фредерик Кемп - Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле

Когда полицейский стал обыскивать багажник, Адам вытащил из сумки банку с печеными бобами и бросил ее в воздух с криком: «Ложись, бомба!» Полицейский упал на землю, а его товарищи потянулись за оружием. Поняв, что нет никакой бомбы, полицейский встал, отряхнулся и, рассмеявшись, разрешил Адаму ехать дальше. Понятно, что время розыгрышей закончилось.

Подобно немногим спорадическим протестам, прокатившимся в тот день в Восточной Германии, этой демонстрации не хватало массовости, размаха и решимости, чтобы оспорить победу Ульбрихта. Восточногерманский лидер, в отличие от 1953 года, уверенно руководил операцией, был хорошо подготовлен и пользовался военной и политической поддержкой со стороны Советов. Благодаря эффекту неожиданности и с помощью тысяч полицейских и солдат, занявших стратегические позиции по всему городу, он подавил все организованные протестные выступления.

В нескольких тактически важных местах заместители Ульбрихта с помощью брандспойтов сдерживали особо буйных жителей Западного Берлина. Ульбрихт знал, что может как угодно обращаться с жителями Восточного и Западного Берлина, пока союзные войска остаются в Западном Берлине. Хрущевский страховой полис – советские танки, застывшие в ожидании за пределами Берлина, – не понадобится.

Маршал Конев выиграл вторую битву за Берлин, на этот раз без кровопролития.

В соответствии с соглашениями четырех союзных держав Кеннеди имел полное право отдать приказ снести барьеры, установленные в то утро восточногерманскими подразделениями, которые не имели права действовать в Берлине. 7 июля 1945 года американский, советский, британский и французский военные губернаторы договорились, что будут обеспечивать беспрепятственное движение в Берлине. Это было отражено и в соглашении четырех держав, принятом после снятия берлинской блокады.

Однако еще до 13 августа Кеннеди ясно дал понять, используя несколько каналов, что не станет реагировать, если Хрущев и восточные немцы будут действовать в пределах своей территории. Кроме того, Конев открытым текстом предупредил о цене вмешательства своей массовой военной мобилизацией. Мало того, советские войска окружили Берлин таким образом, что союзники этого не заметили, и Хрущев пошел еще дальше, приведя в полную боевую готовность ракетные войска в Восточной Европе.

Тем не менее в ночь с 12 на 13 августа Конев испытывал сильное напряжение. Если придется вступать в бой, сохранят ли преданность восточногерманские войска и полиция, несмотря на подготовку, идеологическую обработку и неусыпный надзор. Сотни уже сбежали из армии и полиции, и у многих были родственники на Западе.

Конев был уверен, что восточногерманские солдаты, рабочие и полицейские должным образом установят пограничные барьеры, но он сомневался в том, как они поведут себя, если союзнические войска выдвинутся, чтобы разобрать баррикады и восстановить свободное движение.

К его облегчению, этого не произошло. Кеннеди не стал рисковать.

Западный Берлин

Воскресное утро, 13 августа 1961 года

Роберт Х. Лохнер, директор радиостанции РИАС, первым услышал сообщение о закрытии границы, поскольку засиделся допоздна, занимаясь подготовкой серии встреч для своего босса, легендарного американского тележурналиста Эдварда Р. Марроу. Глава Информационного агентства США Марроу прибыл из Вашингтона в рамках инспекционной поездки.

Лохнер отложил работу в сторону и распорядился срочно внести изменения в программу передач: рок-н-ролл, который обычно звучал в эфире по выходным дням, заменить более серьезной музыкой и каждые четверть часа передавать сводку новостей. Лохнер понимал, что от РИАС будут ожидать, что она обеспечит жителям Восточного Берлина связь с миром в критический момент, как она это сделала 17 июня 1953 года.

Затем Лохнер сел в машину и поехал в Восточный Берлин. В ту ночь он трижды проехал по советской зоне, ведя скрытую магнитофонную запись абсолютно всех разговоров. Позже он рассказал истории разделенных семей и несчастных влюбленных, использовав в передаче, для придания драматизма, их взволнованные голоса. Лохнер никогда прежде не видел столько несчастных людей, как в то утро на станциях Восточного Берлина, которые не слышали ночных сообщений по радио о закрытии берлинской границы или не поверили им.

В 10:00 Лохнер шел по огромному залу ожидания вокзала Фридрихштрассе, заполненному тысячами людей, на лицах которых было написано отчаяние, картонными коробками и чемоданами. Люди сидели на своих вещах, не зная, что делать.

На лестнице, ведущей на городскую электричку стояли сотрудники транспортной полиции в черной форме, блокируя доступ к поездам. Они напомнили Лохнеру гитлеровских эсэсовцев цветом формы и каменным выражением, застывшим на молодых лицах.

Старая женщина подошла к одному из полицейских, стоявшему на три ступеньки выше ее, и спросила, когда будет следующий поезд в Западный Берлин. Лохнер никогда не забудет издевательский тон этого молодого офицера.

«Все, приехали, – насмешливо сказал он. – Вы все попали в мышеловку».

На следующий день Лохнер показывал новый Восточный Берлин Марроу, который подозревал, что его друг Кеннеди не понимает всей серьезности ситуации, порожденной президентским бездействием. В тот же вечер Марроу отправил президенту телеграмму, сообщив, что президент оказался перед лицом политической и дипломатической катастрофы. Марроу предсказал кризис доверия, который подорвет авторитет США далеко за пределами Берлина. «Вы рискуете разрушить здесь преходящее чувство под названием надежда», – написал Марроу Кеннеди.

Эрих Хонеккер всю ночь пребывал в состоянии крайнего возбуждения, проезжая на машине вдоль границы и радуясь почти совершенному проведению в жизнь собственного плана.

Он не упускал из виду ни одной детали. Он видел, что полиция перекрыла канализационные коллекторы. Водные пути, которые было труднее закрыть, чем улицы, патрулировали катера и лодки. Дополнительных войск, прибывших по его приказу на Фридрихштрассе, было вполне достаточно, чтобы справляться с воскресным потоком пассажиров.

Хонеккер похвалил каждого командира, встреченного им в течение этой ночи. В 4:00, довольный, что удалось без помех преодолеть самую критическую фазу, он вернулся в кабинет. В 6:00 все командиры сообщили, что они выполнили поставленную задачу точно в соответствии с приказом.

Было сделано много, и впереди еще предстояла большая работа, но Хонеккер не испытывал полного удовлетворения. Несколько сотен жителей Восточного Берлина сбежали за границу через поля, пока еще не укрепленные, и вплавь, по каналам. Некоторые жители Восточного Берлина остались на Западе просто потому, что уехали туда на выходные. В самом начале несколько жителей Западного Берлина вывезли своих жен, мужей и друзей в багажниках и под сиденьями своих автомобилей. Несколько изобретательных жителей Восточного Берлина поставили на свои машины номерные знаки, снятые с машин друзей из Западного Берлина, и уехали на Запад.