Лао-цзы - Книга об истине и силе

Если удельные князья и правители способны сохранять такое состояние, то множество предметов будут меняться сами.

Когда в этих естественных изменениях возникает желание действовать, я должен стараться подчинить первозданной простотой отсутствия имен.

Это первозданная неназванная простота тоже приведет тебя к отсутствию желаний.

Когда, не имея желаний, сохраняешь покой, Поднебесная успокаивается сама собой.

Только когда ты оказываешься в самом начале, в самом точном месте каждого движения, ибо в действительности нет ничего, кроме начала, тогда и обретается Путь, обязательно являющийся постоянством, и Путь этот, вечно сущий в бессмертном духе, ведет тебя через область, где желания не могут возникать.

Ведь каждое желание – это лишь отклонение от Пути, и каждое желание разрушает постоянство, разрушает осознание. Движение против потока желания – это всегда движение в начало Пути, возвращение в постоянство. Постоянство возвращения в постоянство обновляет Путь, делая его равным вечности. И тогда все множество движений мира случается слаженно, без необходимости применять твою волю. И поют кузнечики летним днем, и наступает осень, и река плавно течет в своих берегах, как множество образов этого мира текут в берегах твоего сознания, являясь этим миром, делая его тобой, а тебя им. Так достигается единство, не отделимое от постоянства.

Цели появляются не как воображаемые химеры каких-то будущих ощущений и переживаний тех или иных отношений с миром. Нет. Ты просто ясно видишь, куда тебя ведет этот Путь, и сам Путь просто стелется тебе под ноги то тропинкой, то состоянием, то креслом в лимузине, то мусорной кучей, то лужей под забором. Ты просто принимаешь все выпадающее и проводишь его даже и не с доверием, а с чем-то большим, с тем, что находится прежде веры и прежде доверия.

Состояние это описать человеческим языком можно только, находя соответствия и подобиях, в узоре небесных потоков и течении земных вод. Любые определения заставляют застывать и корчиться грубыми гранями городских пейзажей все движения трав на ветру, а стрекот кузнечиков в летний полдень превращается вдруг в металлический скрежет мощного мотора.

Лишь постоянное возвращение в исток восстанавливает лад в движениях мира, и такое управление доступно очень немногим и избранным в настоящее время.

Но, когда правитель пребывает там, все вокруг складывается в тонкие соединения, в яркие узоры, в светлые линии, по которым течет первозданная чистота силы небесного Пути.

НУЖНО ТОЛЬКО СЛЕДИТЬ, чтобы в этих естественных перемещениях не возникало желание действовать, осуществлять свои цели, ставить задачи, потому что в этом случае следует опять стирать во внутреннем взоре все пятна имен и названий, что залепляют чистоту взгляда твоего, заставляя тебя ходить по проложенным дорогам, прятаться в окопы, выскакивать с гранатами из блиндажей, подрываться на минах в мировом океане. Война, в общем, обыденная и вечная война, бродит тогда по твоему миру, пугая призрачной смертью, которая никак не может наступить, но всегда стоит за плечом и мешает оглядеться спокойно, подставив лоб теплому ветру или щеку колкой снежинке для холодного ее касания, нежного поцелуя тающей воды.

Только заставляя исчезать имена прямо на языке в послевкусии яркого чайного волшебства, в гортани, постоянно превращая грубые скрипы согласных в певучее течение гласных, бродя натяжением и расслаблением воздушного потока в горле по пределам этого мира, становишься просто звонкой песней Пути, журчанием струи, шелестом травы и шуршанием листа, летящего осенью обратно к корням.

Одинокий лист – возвращение к корню, обратно в исток, так называется эта красивая и веселая интермедия, которую ты привычно исполняешь, неизвестно сколько раз, но всегда, старательно отождествляясь с происходящим, путая свое название, положение и цели. То ли ты лист, то ли корень, то ли дерево. Непонятно.

А нужно просто перестать быть, перестать называться, ибо первозданная простота любой из этих сущностей в самой своей малости подходит тебе, позволяя преобразовать происходящее в единство звенящего Пути, в котором не может возникать желаний. Ибо нефритовый блеск покоя становится единственной нотой, которой звучит Поднебесная, когда ты находишься в этом состоянии.

Делая движение вверх, стремясь увеличить и упрочить силу своего духа, самим стремлением оказаться выше, пусть даже и в этом качестве, ты отрицаешь силу духа, становишься у нее на Пути и препятствуешь ее движению вверх. Но именно это усилие позволяет тебе владеть силой духа.

Делая движение силы духа вниз, ты тем самым не теряешь силу духа, что приводит к утрате обладания силой духа. И это противоречие делает таким сложным владение силой духа, потому что правильное отношение должно находиться где-то между первым и вторым подходами, или, вернее, в правильном их чередовании во времени.

Движение вверх с силой духа позволяет быть невовлеченным в происходящее, не отождествлять его своей принадлежностью, владением, и потому ничего не нужно делать, так как в этом случае все осуществляется само собой без твоего вмешательства.

Движение вниз силы духа, усилие, направленное вниз, тоже позволяет сохранять невовлеченность, но требует каких-то действий по осуществлению намерений и решению задач.

В этом случае ты действуешь с помощью человечности, доброты, то есть приводишь в движение доброту внутри, и тебе не нужно ничего осуществлять, так как сила добра сама приводит все в порядок.

В этом наведении порядка требуется совершенствование осознанности, справедливости, которая начинает непосредственное осуществление по усмирению обстоятельств, и тебе необходимо действовать, вовлекаясь, чтобы добиться порядка в узоре обстоятельств. Порядок в узоре обстоятельств подразумевает отсутствие переживаний и тревог по поводу дальнейшего развития происходящего.

Когда совершенствуешь обряд, действуешь, но при этом ничто не действует в созвучии само по себе, и тогда приходится браться за работу, засучив рукава, потому что работа сама в этом случае вообще не происходит. А вот работа эта приводит к тому, что обряд отбрасывается. То есть совершенствование обряда приводит к тому, что приходится отказаться от обряда как средства наведения порядка.

Потому порядок утраты владения происходящим будет таков, что сначала теряется Путь в связи с ошибочным пониманием и взаимодействием с его сутью. Потеря Пути приводит к потере силы духа, то есть ты перестаешь ею управлять. Вслед за потерей силы духа теряется доброта и человечность. Вслед за потерей человечности теряется осознанность. И вслед за потерей осознанности теряется способность следовать обрядам, то есть порядочность.