Марио Ридинг - Нострадамус: благая весть. Предсказание известного прорицателя

Из-за использования Нострадамусом числа 90 может возникнуть вопрос: почему предсказатель не упоминает о соглашении 1590 года, когда персидский Шах-Аббас I подписал долгожданное мирное соглашение с Османской империей для своей кампании против узбекского хана Абдуллы II, перебравшегося в южный Туркменистан и северо-восточный Иран (соприкасается с Гирканией)? Мог ли, следовательно, Шах-Аббас Великий быть «великим развратником и тигром Гиркании»? В любом случае Аббас известен тем, что сверг с трона и посадил в тюрьму собственного отца, будучи еще только в семнадцатилетнем возрасте. Позже Аббас убил своего главного союзника Моршеда Гхоли Остаджулу и даже убрал с дороги своего старшего сына Сафи Мирца. И только затем Аббас смог стать самым выдающимся правителем династии Сефевидов. В 1615 году он истребил более 60 тысяч грузин и переселил еще 100 тысяч, а потом в 1623 году занял Багдад. Будто в продолжение катрена в 1622 году Аббас отобрал у португальцев остров Ормуз и направил всю его торговлю в город Бендер Аббас, родину Кармании древнего мира (вы правильно угадали – см. выше). Аббас, однако, в отличие от турков 1914 году, был известен своей терпимостью к христианам в Армении. После его смерти в 1629 году его империя простиралась от Тигра до Инда. Таким образом, конец первой строки Нострадамуса «Tigre d’Hyrcanie» превращается в изумительный каламбур, так как слово «Tigre» во французском языке используется для обозначения реки Тигр.

И напоследок, «командующий флотом», упомянутый в третьей строке, несомненно, путешественник сэр Роберт Ширли. Позже по приказу Аббаса он побывал в Италии, Испании и Англии («сойти с корабля в Тиррене»). Это был удачный дипломатический ход, нацеленный на составление договора, сделавшего возможным нанесение удара Османской империи.

Изумительный катрен, в котором Нострадамус с помощью каламбура показывает жизнь персидского Шаха-Аббаса Великого, иллюстрируя основные события времени его правления, нацеленного на создание империи.

Сэр Ричард Гренвилл (1541–1591) был выходцем из многочисленной династии знаменитых морских волков, включая его отца сэра Роджера Гренвилла, командовавшего легендарной «Мэри Роуз», и его деда сэра Ричарда Гревилла, бывшего маршалом Кале под командованием короля Генриха VIII. У него был сложный характер. В своем письме к сэру Френсису Уолсингему от 1585 года Ральф Лейн описывает Ричарда Гренвилла как человека с «нестерпимой гордостью и ненасытными амбициями». А Ян Хьюген Линсхотен в своих заметках изображает его как человека с «очень неспокойным нравом и большим интересом к войне… по натуре очень жестокого, так что даже его собственные люди ненавидят его за свирепость и очень нелестно отзываются о нем». Гренвилл был назначен вице-адмиралом и заместителем главнокомандующего по важным морским экспедициям к Азорским островам в 1591 году.

На его флагмане с водоизмещением 500 тонн «Ревендж» было 250 человек, и вместе с другими пятнадцатью он преследовал флот из пятидесяти трех линейных испанских кораблей. Так как большая часть экипажа Гренвилла все еще оставалась на суше из-за лихорадки и цинги, он не мог рассчитывать на настоящее сражение. Его поведение время от времени расценивалось как «чрезмерная гордость» (некогда члены римского Сената выступили с подобной критикой в адрес победоносного морского полководца Марка Випсания Агриппа (63 до н. э.–12 до н. э.) и даже спровоцировали окончательный бойкот его похорон). Жестокий голос и жесты Гренвилла ясно дали понять, что он собирается пройти прямо через испанский флот, чтобы отыскать свой больной экипаж.

Случилось неизбежное. Оказавшись под парусами доблестного испанского галеона «Сан-Фелипе», «Ревендж» внезапно встал на мель. Экипаж «Сан-Фелипе» начал брать «Ревендж» на абордаж, и Гренвилл со своей командой в 150 человек сражался с галеоном пятнадцать часов в рукопашном бою против пяти тысяч испанцев и их пятнадцати кораблей. Команда Гренвилла сдалась только тогда, когда в живых осталось лишь двадцать человек (несмотря на настоятельные приказы Гренвилла продолжать бой). Адмирал корабля «Ревендж» был смертельно ранен мушкетными пулями («пуля в паху»), испанский корабль «Сан-Пабло» взял его в плен, где он и умер через несколько дней, как и описал Нострадамус в третьей строке катрена.

Теннисон в своем стихотворении 1880 года «Ревендж» («the Revenge» [12]) так рассказал о Гренвилле:

На вражью палубу поднявшись, прокричал: «За Англию и веру я сражался смело, И искренне я своему был предан делу. С надеждой в сердце я, сэр Гренвилл, умираю». На той же палубе он смертью храбрых пал.

Несмотря на трагедию в самом что ни на есть серьезном смысле этого слова, смерть Сэра Ричарда Гренвилла на борту корабля «Ревендж» стала огромной моральной победой для британцев в их пропагандистской войне против морской мощи испанцев. Джеймс Энтони Фрауд в своей работе «Краткие исследования» написал об этом следующим образом: «Это нанесло более сокрушительный удар по их славе и моральной силе, чем само разрушение армады, непосредственное влияние поражения было не менее губительным для испанцев».

Этот катрен нелегко растолковать, так как его по большей части стоит понимать в метафорическом ключе, а не буквально: то есть «змей», «королевское ложе», «собаки», которые «не лают», и принц, «сошедший с небес». Все эти обозначения – по крайней мере, согласно средневековым традициям, окружающим такие метафоры, – созданы для того, чтобы их воспринимали как знаки или знамения, символизирующие тенденции, а не конкретные результаты. Тем не менее нам неизвестно, что Нострадамуса интересовала личность Генриха Наваррского, зятя его благодетельницы Екатерины Медичи, мужа ее дочери, благодаря фильмам ставшей известной «Королевой Марго». Это обстоятельство, если рассматривать его в совокупности с указанным числом 93 (что совпадает с ключевым моментом в правлении Генриха, когда он буквально родился заново), могло бы намекать, что такое толкование тесно связано с фактическими событиями.