Джек Макдевит - Жар-птица

«Не знаю в точности, что это, но не очередной заблудившийся корабль», – ответил Робин.

– Станция Санусар, – сказала я («1380 год, полвека назад»). – И Робин там был?..

«Профессор, почему вы считаете, что это не очередной заблудившийся корабль?»

«Посмотрите, как он улетел, – сказал Робин. – Взглянув на запись, вы увидите, что он не просто вошел в гиперпространство. Все было по-другому».

– Знаешь, – заметила я, – возможно, именно поэтому он и заинтересовался подобными явлениями. Случайно наблюдал за одним из них.

– Возможно. – Алекс озадаченно покачал головой. – Но мне кажется, дело не только в этом.

– То есть?

– Давай я покажу тебе сообщения, которые появлялись в прессе на второй неделе нового тысяча триста восемьдесят седьмого года. Джейкоб?

Вспыхнул экран монитора. Я начала читать заголовки:

И наконец:

По сообщениям Главной диспетчерской службы глубокого космоса, прошлой ночью через звездную систему мог пройти инопланетный корабль. Он появился без предупреждения на внешней границе полетной зоны Окраины, не отвечал на вызовы диспетчеров и примерно через три часа покинул область действия сканеров. Его также наблюдали с частной яхты, откуда было сделано несколько фотографий.

Власти полагают, что неизвестный звездолет не является стандартным кораблем Конфедерации, поскольку способ его выхода из системы говорит о наличии двигателя неизвестного типа. Не похож корабль и на ашиурский.

Пришелец не приближался к Окраине и, по утверждению властей, не представлял никакой угрозы. Власти также заявляют, что не верят в его инопланетное происхождение. По словам их представителя, намного вероятнее, что это экспериментальный корабль, происхождение которого станет известно в ближайшее время. Никто, однако, не смог объяснить, почему корабль не отвечал на неоднократные запросы.

Владелец и пилот частной яхты «Волнолом» Элиот Чермак, к сожалению, не сумел догнать пришельца. Сделанные им фотографии указывают на то, что неизвестный корабль попросту разогнался до скорости, превосходившей максимальную скорость яхты.

Расследование продолжается.

– Чермак? – спросила я. – Тот, который возил Робина?

– Да.

– А был ли тогда Робин на «Волноломе»? Мы это знаем?

– Не знаем. Но я почти не сомневаюсь в этом.

– Ты не веришь в совпадения?

– Нет.

– Но считаешь, что он был свидетелем двух подобных явлений?

– Я не говорил, что это совпадение.

– Как он мог знать заранее?

– Не знаю, Чейз. Найдя ответ на этот вопрос, мы сделаем еще один шаг к выяснению судьбы Робина.

В последующие несколько дней Алекс еще дважды выступил перед публикой и дал интервью «Селестиалу», журналу, который специализировался на сенсациях. Я заметила, что он лишь играет на руку критикам, но Алекс ответил, что речь идет о продвижении продукта: это важный компонент бизнеса.

План сработал. Интерес к артефактам Робина непрерывно возрастал. Увидев, что происходит, Карен Говард пришла в восторг и позвонила нам, настаивая на проведении аукциона, пока спрос не упал.

– Мы еще не готовы, – ответил ей Алекс. – Подождите немного.

– Вы уверены, господин Бенедикт? – Идея явно не пришлась ей по душе.

– Все идет по плану, Карен. Потерпите немного.

– Ладно. Наверняка вы знаете, что делаете. – Судя по ее тону, она в этом сильно сомневалась. – Когда вы планируете провести аукцион?

– Мы наблюдаем за рынком. Когда будем готовы, я вам сообщу.

Несколько минут спустя позвонила Шара Майклс. Она возникла перед моим столом, одетая в голубой лабораторный халат.

– Как идет большая распродажа? – спросила она.

– Какая именно, Шара?

– Робин.

– Очень неплохо. Не хочешь сделать ставку?

Шара была физиком, как и Робин.

– Если честно, есть такое желание.

– В самом деле? – Это было не похоже на нее. Есть два типа коллекционеров: те, кто надеется приобрести артефакт в расчете на перепродажу и прибыль, и те, кто испытывает к нему сентиментальный интерес. Шара не принадлежала ни к одной из этих категорий. – Зачем?

– Я видела Алекса. В ток-шоу…

– И?..

– В его описании Робин выглядит намного более интригующе, чем я о нем думала. Я бы не отказалась иметь у себя дома что-нибудь из его вещей. Может, они будут напоминать мне о том, как важно быть непредвзятой.

– У него это хорошо получается – продавать разные истории.

– Догадываюсь. Ты знаешь, что Робин верил в следующую жизнь?

– Многие верят.

– Но лишь немногие из физиков. – Шара посмотрела на меня так, словно я плохо соображала. – Робин проводил эксперименты, пытаясь определить, переживает ли смерть тела разум или душа – называй как хочешь. Для него была невыносима мысль о том, что он рано или поздно умрет. И еще кое-что: он считал, что в галактике существует множество высокоразвитых цивилизаций, и тратил немало времени на поиски способа связи с ними.

– Что, сидел в комнате с передатчиком?

– В общем, да, – рассмеялась она. – С какой-то гиперсистемой. Он надеялся найти способ преодолеть пограничные области. – (Имелся в виду межпространственно-временной переход, до сих пор толком не изученный.) – Так или иначе, несмотря на свое сумасбродство, парень был гением. Но я звоню не поэтому. Чейз, меня беспокоит Алекс. В последнее время его много критикуют журналисты. С ним все в порядке?

– Все отлично, Шара. Думаю, он к этому давно привык.

– Что ж, рада слышать. Если могу чем-то помочь…

– Конечно, Шара. Я скажу, что ты звонила. Если что-нибудь потребуется, мы сообщим.

– Спасибо. – Она уже хотела отключиться, но вдруг поколебалась. – И еще о Робине…

– Да?

– Среди артефактов нет ни его блокнота, ни домашнего искина, правильно? Я не видела их в списке.

– Нет. Мы не знаем, что случилось с блокнотом. Элизабет стерла данные из памяти искина, чтобы не поддаться соблазну вернуть мужа.

– Понимаю. Чейз, если вам попадется дневник, записи, что-либо в этом роде, дайте знать.

– Ладно.

– В них может содержаться очень ценная информация.

– Я спрошу его невестку. Возможно, она знает чуть больше, чем рассказала нам.

– Хорошо. Если что-нибудь найдется, позвони сперва мне, ладно?

– Конечно, Шара.

Я позвонила Карен Говард.

– Нет, – ответила она. – У Робина действительно был блокнот, который он обычно носил с собой. Но его не оказалось среди вещей.

– Точно?