Конни Уиллис - Не считая собаки

– Не знаю. Вдруг они решили, что от нас этого требовать бесполезно, а кроме Финча, никого свободного не нашлось?

Вот это запросто, учитывая манеру леди Шрапнелл прибирать к рукам всех, кто не спрятался.

– Но чтобы Финч? – с сомнением протянул я. – И потом, с таким поручением логично было бы внедрить его сюда, а не к Каттисборнам?

– Может, они рассчитывают, что миссис Меринг его сманит.

– С тебя точно хватит пока перебросок. Утром поговорим, – решил я и выскользнул в кромешную темень коридора.

Верити закрыла за мной дверь, и я отправился к себе. Стойка для зонтов…

– Мейсел! – зазвенел рядом голос миссис Меринг. Коридор озарился светом. – Что я говорила!

Миссис Меринг двинулась на меня с керосиновой лампой в руках. До лестницы было слишком далеко, не добежать, да и все равно по ней уже поднимался Бейн со свечой. Я не успевал даже отскочить от комнаты Верити. Что там мистер Дануорти говорил насчет «не усугублять»?

Интересно, поверят, если сказать, что я ходил вниз за книгой? Без свечи? И где тогда книга? На какой-то миг мелькнула дикая мысль прикинуться, будто я брожу во сне, как герой «Лунного камня».

– Я…

Миссис Меринг не дала мне и рта раскрыть.

– Что я говорила? Вы тоже услышали, да, мистер Генри?

Из соседней комнаты высунулась голова Тосси в папильотках.

– Маменька, что такое?

– Дух! – возвестила миссис Меринг. – Мистер Генри тоже его слышал, да, мистер Генри?

– Да. Как раз вышел разобраться. Сперва подумал, кто-то проник в дом, но тут никого не было.

– Вы слышали, Бейн? – торжествуя, обратилась к нему хозяйка. – Сперва стук, очень слабый, а потом что-то похожее на шепот?

– Нет, мэм, – ответил дворецкий. – Я был в комнате для завтрака, раскладывал серебро к утренней трапезе.

– Но вы-то, мистер Генри, слышали? Слышали! Недаром вы были белее мела, когда я вышла в коридор. Так вот, сперва перестук, потом шепотки, а дальше…

– Нездешний стон, – подсказал я.

– Именно! Мне кажется, духов несколько, и они переговариваются между собой. Заметили что-нибудь, мистер Генри?

– Какое-то белое свечение, – сказал я, на случай, если она углядела Верити, закрывавшую дверь. – Лишь на миг, мелькнуло и пропало.

– О! – просияла миссис Меринг. – Мейсел! Иди сюда! Мистер Генри видел духа!

Полковник не откликнулся, и в наступившей паузе по коридору разнесся тихий храп Сирила. Нет, нам еще выплывать и выплывать.

– Вот! – Я показал пальцем на стену над портретом «леди Шрапнелл». – Слышали?

– Да! – Миссис Меринг припечатала рукой свою обширную грудь. – На что было похоже?

– Колокольный звон, – импровизировал я, – потом вроде бы рыдание…

– Точно! – подтвердила миссис Меринг. – Чердак. Бейн, откройте чердачный ход. Нужно подняться.

В этот момент наконец появилась Верити, сонно моргая и плотнее запахивая халат.

– Что случилось, тетя Мальвиния?

– Тот самый дух, которого я видела давеча у беседки. Он на чердаке!

И тут из моей комнаты донесся оглушительный раскат выданного Сирилом храпа. Верити моментально вскинула глаза к потолку.

– Я их тоже слышу! Призрачные шаги над головой!

Следующие два часа мы провели на чердаке, путаясь в паутине и выискивая неуловимые белые сполохи. Миссис Меринг не нашла ни одного, зато отобрала для барахолки варенье в банке из красного стекла, литографию ландсировского «Короля долины» и траченную молью тигриную шкуру.

Бедняге Бейну пришлось, по ее настоянию, тут же нести это добро вниз.

– Каких только сокровищ не найдешь на чердаке? Правда, мистер Генри?

– Угум-м, – пробормотал я, подавляя зевок.

– Боюсь, призрак уже исчез, – заявил Бейн, поднимаясь обратно на чердак. – И наше дальнейшее присутствие здесь его только спугнет.

– Вы правы, Бейн, – согласилась хозяйка, и мы наконец смогли разойтись.

Я опасался, что Сирил еще не закончил концерт, но из моей комнаты не слышалось ни звука. Сирил с Принцессой Арджуманд сидели посреди кровати нос к носу (условному, в случае Сирила) и играли в гляделки.

– Не переглядываться, – велел я, снимая халат и забираясь в кровать. – Не храпеть. И не раскидываться.

Они и не собирались. Вместо этого они принялись кружить по кровати, нюхая друг у друга под хвостом (условным, в случае Сирила) и сверкая глазами.

– Ложитесь уже, – прошипел я и сам улегся в темноте, размышляя о том, как быть дальше, и о незапланированной бомбардировке Лондона.

Вполне логично, что она стала кризисной точкой. Участников всего двое, поэтому для смены исторического хода событий достаточно самой малости: летчики увидят какой-нибудь ориентир и поймут, где находятся; сброшенные бомбы угодят на кабачковое поле или в Ла-Манш; в конце концов, самолеты могут подбить зенитчики. Или вмешается и вовсе пустяк, на который никто внимания не обратит. Хаотическая система в действии.

А значит, никто не в силах предугадать, что нам делать или не делать и как это отразится на перспективе бракосочетания Теренса и Мод.

Сирил с Принцессой по-прежнему топтались по кровати.

– Ложитесь! – велел я.

Сирил, как ни странно, послушался, плюхнувшись у меня в ногах. Принцесса подобралась к нему, уселась рядом и шлепнула его лапой по носу. Сирил обиженно вскочил, кошка немедленно растянулась на его месте.

Если бы все было так просто… Действие – реакция. Причина – следствие. В хаотической системе следствие не всегда получается таким, как задумываешь.

Взять хотя бы мою неуклюжую попытку сжечь письмо. Или еще один подходящий пример – линкор «Невада». Он был поврежден в первую волну атаки на Перл-Харбор, но не затонул, а развел пары и попытался выйти из гавани на простор для маневра. В результате его чуть не потопили в канале, где он закупорил бы гавань на несколько месяцев.

С другой стороны, вспомним дежурного с радиолокационной станции Опана, который в восемь ноль пять утра, за пятьдесят минут до налета на Перл-Харбор, доложил наверх о большой массе неопознанных самолетов, приближающихся с севера. Командир велел не обращать внимания, глупости, мол, и отправился спать дальше.

Или вот аэродром Уилер, где все самолеты, в надежде уберечь от саботажа, собрали в центре поля. Там японские «зеро» и разбомбили их скопом – за две с половиной минуты.

Леди Шрапнелл пусть и дальше ищет Господа в мелочах, а я постепенно формулировал другой девиз: «Поступай как знаешь, все равно опростоволосишься».

Мысли о Перл-Харборе не оставляли меня и по пути на завтрак. У буфета стояла Тосси с Принцессой на руках – по очереди снимая серебряные колпаки со всех блюд и с недовольной гримасой накрывая их снова.

Я впервые проникся к ней невольным сочувствием. Бедняжка, обречена легкомысленно порхать по жизни да еще есть всякую гадость на завтрак. Ни в университет поступить, ни полезным делом заняться, а тут еще пироги с угрем. Я уже корил себя за то, что был к ней слишком строг, но тут она со звоном обрушила на блюдо колпак с оскаленной волчьей мордой, взяла стоящий рядом серебряный колокольчик и яростно им затрясла.