Джек Макдевит - Эхо

– Похоже, для вас это стало настоящим кошмаром.

– Даже слов нет.

Новая пауза.

– И что было дальше? На земле?

– Среди руин текла река. Какое-то время мы стояли и смотрели на корабль, но никого не увидели: ни одно существо туда не входило. Плита была вделана в фасад одного из зданий – большого, с остатками куполообразной крыши. Что-то вроде храма.

– И Таттл ее снял?

– Нет. Не совсем так.

– Как она оказалась у вас?

– Мы спросили их: «Что это? Что там написано?» Нам ответили, что там стоит дата и посвящение, но переводить не стали, – мол, мы все равно не поймем. Но Сансет спросил, можно ли ее забрать.

– И?..

– Когда мы вернулись на корабль, плита уже лежала там.

– Вы хоть раз видели их самих?

– Нет. Мы все время оставались одни. На самом деле, конечно, не одни.

– Вы спрашивали еще о чем-нибудь? Например, о том, как они выучили язык, о том, кто они такие?

– Мне было очень страшно. Даже в голову не пришло задавать вопросы.

– А Таттл?

– Нет. Ему тоже было страшно. Он почти лишился дара речи. Я больше никогда не видела его таким.

– Ладно. – Алекс что-то записал в блокнот. – Вы не возвращались в то место?

Рэчел закатила глаза:

– Шутите? Возвращались ли мы в то место? – Все помолчали, и она продолжила: – Могу ли я рассчитывать, что вы никому не расскажете об этом?

– Да.

– И прекратите ваши поиски, которые лишь привлекут ненужное внимание к этому случаю?

Алекс наклонился вперед, подперев рукой подбородок.

– Рэчел, я обязательно прекратил бы поиски, если бы ваш рассказ был правдой. Увы, я никак не могу в это поверить.

Краска отлила от ее лица. Женщина уставилась на Алекса с такой злобой, что я почти ожидала ее появления в комнате: вот сейчас она материализуется и набросится на него.

– Тогда оставляю это на вашей совести, – сказала Рэчел. – Что бы ни случилось, отвечать вам.

С этими словами она отключилась.

Невозможно представить, что Господь раскрасил такой обширный холст и оставил его только для нас. Мы найдем подобных нам существ, путешествуя среди звезд. Они должны быть повсюду.

Заявление епископа Бенджамина Хастингса после того,

как в системе Альфы Центавра не было обнаружено разумной жизни

(2511 год)

– С чего ты решил, что она лжет? Согласна, история слишком уж невероятная. Но почему бы и нет?

– Здесь есть одна проблема, Чейз.

– Да? Что за проблема?

– Как она объясняет появление плиты?

– Думаю, у нее это неплохо получилось.

Алекс налил нам обоим кофе.

– Если инопланетяне не желают, чтобы мы появлялись в их краях, как могут они оставить доказательство своего существования? Ты действительно в это веришь? Зачем им отдавать плиту, черт возьми?

– Не знаю. Они же инопланетяне, Алекс.

– Не важно, Чейз. Логика всегда остается логикой. Этот поступок выглядит абсурдно. Далее, допустим, что Таттл вознамерился сохранить их существование в тайне ― настолько твердо, что никому ничего не сказал. Тогда зачем приносить домой этот камень и держать его в шкафу, у себя в кабинете? Нет, дорогая моя, если бы инопланетяне действительно отдали ему плиту, они с Рэчел хорошенько подумали бы по пути домой и избавились бы от нее. Выбросили бы за борт. И еще кое-что.

– Что?

– Генри говорил, что Рэчел вернулась из туристического рейса и уволилась из «Края света». Видимо, все случилось во время того полета. Если окажется иначе, я буду сильно удивлен. А значит, Таттла там не было.

– Это лишь предположения.

– Нет. Она сама сказала, что Таттла с ней не было.

– Когда?

– Она сказала: «Вы правы. Я действительно нашла иную цивилизацию». Думаешь, она стала бы так говорить, если бы отправилась в экспедицию вместе с Таттлом?

– Пожалуй, нет. Так что же все это значит? У тебя есть объяснение получше?

– Нет. Хуже того, я вообще не могу представить, как оно выглядит. Но оно есть. Нужно лишь поискать как следует.

– На что ты намекаешь?

– Компания «Край света» работает на станции Серендипити.

– Дип, – сказала я.

– Да, ее называют Дип.

– Ладно.

– Значит, полетим туда?

Ему удалось изобразить виноватый вид.

– Да.

– Почему бы не поговорить с ними прямо здесь? У них есть офис в центре города.

– Это чисто административное учреждение. Я проверял. А нам нужно побеседовать с реальными работниками. Особенно с Мириам Уайли.

– Кто это?

– Главный диспетчер на Дипе. Куда больше шансов получить нужную информацию прямо от нее, чем из разговоров с бюрократами.

Я вздохнула:

– Когда вылетаем?

Алекс ушел к себе в кабинет, но позднее я увидела, как он бродит вдоль края леса, сунув руки в карманы и надвинув на глаза потертую широкополую охотничью шляпу. Довольно необычное для него поведение: чаще он ходил на север, к реке, до которой было около полукилометра, а иногда просто прогуливался по участку, наслаждаясь свежим сельским воздухом.

Был серый унылый день, прохладный и сырой, без единого намека на ветер. Даже граклы, которые еще вчера во множестве сидели на деревьях, молчали. Ничто не шевелилось.

Казалось, Алекс не знал, куда ему идти, и выбирал сперва одну дорогу, потом другую. Даже его походка и манера держаться выглядели странно. Он шел, наклонив голову и опустив плечи. Иногда он останавливался на несколько минут и глядел не на заросли короны, ослепительно-яркой в это время года, а в небо или на землю.

Вскоре он скрылся из виду, но в дом не вернулся. Я подумала было пойти и спросить, не нужна ли ему помощь, но не знала, что, собственно, сказать. Да, Рэчел говорила неправду. Она явно хотела сохранить что-то в тайне, и в случае продолжения наших поисков ей явно грозила опасность.

С тех пор как Алекс стоял на краю леса, прошло немало времени, но этой картины я никогда не забуду.

Нам требовался день-другой, чтобы завершить дела. Впервые после знакомства с Робином я улетала на «Белль-Мари».

– И где находится эта Серендипити? – спросил он.

– Примерно в тридцати световых годах отсюда.

– Компания не нужна?

– А как же твои ученики?

– Ах да, я совсем забыл. – Он широко улыбнулся.

– Мы вернемся через неделю-другую.

– Жаль. Скоро у нас каникулы…

– Робин, – сказала я, – Алексу не терпится. Никуда не денешься.

– Конечно. Понимаю.

– Никогда не бывал в космосе?

– Нет, – ответил он. – Всегда мечтал отправиться в горы.

Странно: я считала, что я достаточно хорошо его знаю, но как-то не думала о том, что он нигде не бывал. Правда, многие за всю жизнь так и не покидали своей планеты.

– Увидимся после нашего возвращения.

– Ладно. Когда вернешься, детка, буду ждать, – проговорил он уголком рта, изображая знаменитого крутого парня Марка Парвина.

Робин мне нравился, но в тот день меня занимало множество других мыслей. Возможно, я пообещала ему больше, чем могла дать.