Кен Маклауд - Ночные проповеди

– Сотня миллионов долларов для них – не ущерб. И никакой зрелищности.

– К тому же, – вмешался Лодырь, – копия Хардкасла хвасталась, что его плану еще только предстоит осуществиться, а не…

– Ну да, ну да, – отозвался Макоули. – Ладно, идите и делайте, что сможете. Но никаких шагов без моего ведома не предпринимать, понятно? Проваливайте.

Фергюсон сидел в офисе и смотрел на настольный планшет. Инспектор свел воедино все данные – из оперативного штаба, из своего блокнота и видеозаписей, из сети. Лодырь занял свой привычный насест – на старом шкафу. Хатчинс и Мухтар должны были подойти позже. Мухтар работал по своему расписанию, а Шоне инспектор сам приказал отдохнуть как следует. Он и сам не мог объяснить, почему, – но зрелище эвакуации лифта, многочасовая прямая трансляция, напрочь стерла ужас, ощущение вины и неудачи, оставшиеся после взрыва в «Динамичной Земле». Адам почувствовал, что смог отомстить тем, кто организовал теракт, – и это помогло ему вынести всю нервотрепку прошлой ночи. Но даром нервные перегрузки и усталость не пройдут. Рано или поздно догонят и возьмут свое. Пусть лучше Хатчинс хоть как-то отдохнет, перед тем как ее начальник сойдет с рельсов.

Макоули прав. Чтобы взять Ливингстона, надо отыскать хоть какую-то связь между ним и преступлениями Хардкасла, только так завзятые скептики и прожженные политиканы выпишут полноценный ордер на обыск. Фергюсон почти не сомневался, что, перевернув дом, офис и церковь Джона, найдет какие-нибудь серьезные доказательства. А то уж так идеально и чистенько робот скрыл все свои дела от лучшего друга! Подумать только, он даже сам собрал печатный пресс и печатал на нем прокламации.

Хардкасл поддерживал контакты с другими роботами. Но как их установить? К андроидам в космосе и на лифте сейчас не подступиться – там все наглухо перекрыла взбудораженная служба безопасности. А еще убийца общался с роботами из Ваймангу…

А ведь Михаил упоминал Ваймангу. Кто-то оттуда дал ему контакты Джона Ливингстона. Фергюсон прокрутил заново вчерашний утренний разговор, о котором успел совершенно забыть – сперва из-за своих сомнений, потом из-за катастрофы в «Динамичной Земле».

Вот оно, имя, – Джон Ричард Кэмпбелл.

Фергюсон отправил запрос на запись, полученную Михаилом от его источника. Спустя пару минут файл прибыл. Просматривая его, инспектор невольно восхитился: голосовое послание сопровождали в качестве примечаний клипы из личных записей и отрывки новостей. Была включена даже запись звонка Кэмпбеллу.

– Я узнал эту женщину, – сообщил Лодырь. – Она работала с Михаилом Алиевым в операции на кладбище Грейфрайерс.

– О да, помню – очень изобретательная и полезная девица эта Джессика.

Фергюсон пересмотрел отрывок, где новозеландец узнал Хардкасла.

– Но все-таки зря она не расспросила его получше. Роп настырно и громко постучал щупальцем по шкафу. Фергюсон раздраженно посмотрел на напарника.

– Отчего ты сам его не спросишь? – осведомился Лодырь.

– Что?

– Просто позвони ему, – Лодырь указал на планшет. – Номер здесь. Его даже не надо искать в сети.

– Хмм, не знаю, может, стоит сообщить об этом Фрэнку…

– Да вряд ли.

– Ладно, уговорил, – согласился инспектор и позвонил.

– Алло?

– Джон Ричард Кэмпбелл?

– Да, это я. Кто говорит?

– Детектив-инспектор Фергюсон, полиция Лотиана и Приграничья. Я звоню из Эдинбурга, Шотландия.

– А-а! Я… в общем, ожидал этого, да.

– Почему?

– Ну я обещал кое-кому позвонить… ну и не позвонил, как-то так… в общем, долгая история. Чем могу помочь?

– Вы случайно говорите не о Джессике Стопфорд и Джоне Ливингстоне?

– Да! Вы об этом знаете?

– Все знаю. У меня тут запись.

– Вот же черт! – вырвалось у Кэмпбелла. Он вздохнул. – Извините. Что ж, она предупреждала. Хотя… так даже и легче. Что вы хотите узнать?

– Вы сказали, что встречались с Хардкаслом и поддерживали регулярные контакты с людьми, бывшими с ним при вашей первой встрече. Вы можете рассказать об этом подробнее?

– Могу, но… погодите-ка, я вас лучше переключу на кое-кого еще. Мы можем открыть общее виртуальное пространство?

– Да, можем.

– Замечательно! У новозеландской полиции нет таких… ну неважно. Вот!

В поле зрения инспектора возник вход в общее пространство. Фергюсон пригласил Лодыря присоединиться.

За столом в небольшой уютной комнате сидели двое. По темным окнам и горящей лампе можно было понять, что снаружи ночь. Один из сидящих был знаком инспектору по записям, сделанным Джессикой, – это и был Кэмпбелл.

Он указал на собеседника:

– Это Брайан Уокер из ФБР. Ему… есть что вам рассказать. У него получится лучше, чем у меня.

Американец посмотрел на виртуальный образ Фергюсона, сухо улыбаясь.

– Здравствуйте, инспектор. Он имеет в виду, что я могу коротко и ясно изложить вам то, что он часами рассказывал мне. Но для начала проверьте мое удостоверение личности.

Фергюсон подчинился и сообщил:

– Готово.

– Поехали, – вздохнул Уокер.

Сначала он с очевидным, хоть и сдержанным неодобрением рассказал, что каждую среду рано утром Кэмпбелл искренне беседовал с горсткой роботов о вере, а те передавали сигнал в Свободную конгрегацию Западного Лотиана, где трансляцию слушали во вторник вечером. Джон Ричард называл эти сеансы «ночными проповедями». Затем Уокер очень схематично обрисовал собственное расследование, оно в последнее время переключилось на срочные послания Фергюсона и предупреждения «Паранойи», которые они отослали охранной службе «Газпрома» на лифте.

Инспектор сразу понял, что, даже если власти США и раскроют какой-то заговор, заслуг Фергюсона они признавать не станут. «Газпром», «Эксон» и правительство США разберутся по-своему, без огласки. В общем, типичный капитализм по-русски. Если и в самом деле на лифте имел место саботаж – дело аккуратно прикроют. Слишком большие финансы замешаны, слишком большой коммерческий риск. Никто не станет выносить сор из избы. А Фергюсон окажется козлом отпущения за то, что забил ложную тревогу, по крайней мере так это будет описано в официальной истории.

Инспектора отвлекла на мгновение неожиданная темнота за окном. Он взглянул на часы: утренняя солета пришла на десять минут раньше обычного. В утреннем выпуске новостей сообщили, что зеркало отклонилось еще сильнее после попытки выправить его траекторию. Но пока лифт не вернется к нормальной работе, сделать ничего нельзя…

– Это же солеты! – выкрикнул инспектор, перебивая. – С самого начала – солеты!

– На кой хрен они кому-то сдались? – осведомился Уокер. – Если их обвалить, вреда они не причинят. Они же тоньше туалетной бумаги.

– Если они станут разваливаться и гореть, зрелище выйдет впечатляющее. А их замена будет стоить нефтяным компаниям и правительству США десятки миллиардов.