Вацлав Йенч - Эгрегор. Последний Индекс

– Полноте, – металлический голос перешел в трубный. – Вы – известный добряк. Вас послушать, так нужно сохранять жизнь им всем без разбора. Но в данном случае вы правы. Факт дружбы со столь прожорливым мечом интересен. Отпустите-ка ее.

Фигура спешно положила девочку во внутреннем дворе прямо на землю, после чего отошла в сторону. Черные, кинжалообразные пальцы долговязой протянулись к груди девочки, разгребая кроличьи шкурки – она очень тяжело дышала. Каждый вдох ребенка вырывался выдохом с сильным хрипом. Пальцы проникли под бесхитростную одежонку. С минуту фигура слушала биение сдвоенного сердца гомункула. Слушала внимательно. Наконец, видимо, удовлетворенная своими изысканиями, вознесла вторую руку, пошевелила пальцами и вонзила всю пятерню в ребра девочки, залив кроличьи шкурки молодой кровью.

Вторая фигура отвернулась, что-то бормоча.

Вдоволь накопавшись в сердце и легких гомункула, долговязая поднялась с колена и обратилась к коллеге:

– Пожалуйте сюда. Готово.

Руки в перчатках снова взяли тело девочки, и капюшон обеспокоено склонился над ней, прислушиваясь к дыханию. Она дышала спокойно и ровно. Пылающий румянец сошел со щек.

– Кстати, не желаете узнать, с чего вдруг меч не стал ее жрать? – поинтересовался металлический голос. – Поднимите-ка ей веко.

Сказав это, долговязая фигура отвернулась и неспешно двинулась вглубь двора через аллею можжевельников, ведущую сквозь сад к ониксовой пирамиде.

Теплые серые глаза пытливо всмотрелись в лицо девочки. В то же время зубы торопливо стаскивали перчатку. Немного приподняв морщинистым пальцем веко ребенка, алхимик опешил – у янтарного глаза был теперь другой зрачок: горизонтальный, в виде полоски, как у коз.

– Примесь крови демона? Действительно любопытно, – заключил он, хмурясь.

Окончательно в себя девочка пришла лишь под вечер. Она очнулась на софе посреди огромной гостиной, заботливо укрытая пледом. В камине весело потрескивали поленья, в воздухе витали заманчивые ароматы съестного. Казалось, прошла вечность с тех пор, как ей доводилось в последний раз пробовать не сырую пищу. Она села и опустила ноги на пол, озадаченно уставившись на длинную, белоснежную рубаху, в которую ее переодели. У нее никогда в жизни не было такой красивой одежды. Она обхватила руками мягкую ткань и зарылась носом в широкий, пышный воротник, вдыхая приятный запах сильванийских духов. Влажные после мытья, её каштановые волосы упали на лицо, отдавая цветочным ароматом эльфийских шампуней.

– Проснулась? – поинтересовался знакомый голос.

Девочка порывисто обернулась, желая увидеть этого доброго волшебника, который так заботился о ней. Он сидел в глубоком кресле возле столика, на котором были свалены рукописи и книги. Одетый в просторную рубаху и бежевые панталоны, как часто носили мужчины у нее на родине. А вот и халат, закинутый на спинку соседнего кресла. Очевидно, чародей бросил в камин слишком много поленьев, чтобы ребенок быстрее согрелся, поэтому в гостиной и стало так жарко.

Она осторожно встала. Босые ступни утонули в толстом ковре.

– Какая ты крупная для своего возраста, – мягко улыбнулся волшебник, отняв руку от лица. Все это время он скрывал пятерней добрую его половину, облокотившись на ручку кресла. Девочка увидела седого, рано состарившегося человека, с огромным магическим ожогом на всю щеку, висок и четверть лба. Но его теплые, серые глаза смотрели так приветливо, что она могла бы легко не обращать на это внимания, если бы… Если бы сама не испытала, что такое магический ожог и как это больно.

Когда она робко подошла и прикоснулась подушечками пальцев к изуродованной коже, маг растрогался:

– Ты жалеешь меня, в то время как у тебя самой на теле нет живого места? Какой же злодей так издевался над тобой?

Девочка молчала потупившись. Послышалось урчание. Она смутилась, обхватив руками живот и густо покраснев. Чародей поднялся из кресла и легким, но настойчивым движением направил ее обратно к софе. Усадив ребенка, он опустился на одно колено и выдвинул из-под стола две коробки. Сначала раскрыл более крупную.

– Выбирай, что будешь носить. Не думаешь же ты расхаживать в одной рубашке? – улыбнулся маг, извлекая из коробки платьице и штанишки.

Девочка мгновение колебалась, но все же взялась за штанишки. Чародей понимающе кивнул и открыл вторую коробку, меньше первой. Там находились чудесные башмачки из мягкой кожи с красными бантами. Она захлопала в ладоши, но снова не произнесла ни слова. Маг немного огорчился. Он же проверял ее голосовые связки – всё было в порядке. Признаки мутации оказались такими же, как и у всех квиров. Даже менее выраженными по ряду критериев, а это означало, что у нее не будет проблем с женственными интонациями, пусть она и не сможет говорить на два голоса без помощи магии. Большинство гомункулов этого типа были способны менять свой голос с мужского на женский когда им заблагорассудится, сбивая тем самым обывателей окончательно с толку. Ведь многие из них, помимо этого, отличались еще и андрогинной внешностью. Не мудрено, если вспомнить тот способ, каким предваряли в жизнь алхимическую гипотезу, лежавшую в основе создания индекса.

Когда она оделась, волшебник препроводил ее в общий зал. Там готовились вкушать свой полдник такие же, как она – воспитанники ЭРА, гомункулы, собранные по всему Материку. Нужно было спешить и представить ее остальным. Совсем не оставалось времени, ведь скоро придется разбивать подрастающих квиров на звенья. По трое в каждом. Увы, таково было их наследие. Ничто не исчезало без следа, как гласил один из законов не только алхимии, но и магии, и именно поэтому воспитанникам цитадели в скором времени предстояло жестокое испытание. И никто не смог бы помочь им в этом, кроме себе подобных.

На примете у волшебника была парочка сдружившихся квиров, которые поразительно хорошо ладили. На этих двоих маг возлагал большие надежды и считал, что новенькой подойдет такая компания. Пусть даже один был на два года старше, а в таком возрасте у детей это имело значение. Ведь они всё еще были детьми, пусть и искусственно созданными. Сиротами при живых отцах, изгоями, всё прегрешение которых состояли лишь в том, что они появились на этот свет не такими и не так, как остальные.

– Акорус! – позвал маг, как только нашел среди резвящейся в зале детворы беловолосого мальчишку. – Подойди ко мне, пожалуйста!

Девочка с изумлением уставилась на робко приблизившегося квира с длинными волосами и огромными изумрудными глазами. Она и не думала, что существуют еще дети с такими же странными зрачками, как у нее.

– Акорус, – продолжил маг. – Познакомься, это Хекуба.