Вацлав Йенч - Эгрегор. Последний Индекс

Скорнячество было любимым делом Хайди. С детских лет она пристрастилась к этому, когда совсем маленькой пробиралась зимой через леса, поедая сырыми убитых кроликов, из чьих шкурок худо-бедно умудрилась сшить себе теплую одежду. Она не понимала нарастающих в среде прогрессистов настроений по защите редких видов и вообще всего этого перехода на магический синтез тканей. Неужели они не понимали, как это здорово ободрать кожу с убитой тобой добычи и скамстралить себе какую-нибудь шмотку?

Квирша опять откинулась назад, мечтательно зажмурилась и облизнула выразительные губы. Внешностью она напоминала имперских женщин: высоких, статных, крутобедрых, слегка надменный и дикий взгляд которых завораживал мужчин Материка испокон веков. Правда, не самая умелая маскировка едва ли позволяла сейчас оценить все достоинства её фигуры и лица, но что поделать? Пришлось перепланировать операцию ЭРА второпях и в последний момент. Такое не раз случалось и, если бы она и сетовала, то совсем немного. Хайди за долгие годы успела привыкнуть к непредсказуемости и перетряскам настолько, что даже находила в этом своеобразный шарм профессии.

С кряжа, возникнув из зарослей, по тропинке начала спускаться фигура закованного в латы воина, ведущего лошадь под уздцы. Он шел не торопясь, особо не оборачиваясь. Походило на то, что местность ему была знакома. Хайди пристально следила. В лучах солнца золотые кудри особенно ярко блестели на его непокорной голове с горделиво поднятым подбородком. Такой тип кавалеров, пусть даже они были людьми, неизменно вызывал восхищение у дам при дворе эльфийского короля. Однако поддельные изумрудные глаза не зажглись и искрой этого восхищения. Совсем наоборот, взгляд, перешедший в положение исподлобья, стал до крайности колючим.

ЭРА держали за правило никогда не поручать таких героев-любовников квирам женского пола, потому как тяжело было бы поручиться за исход поединка, не говоря уже о высокой вероятности ренегатства. Но Хайди была совсем другое дело. Она всегда бралась за такие поручения с пристрастием, потому как относилась с огромной долей презрения к таким расфранченным кавалерам из-за их своеобразной манеры обращения с женщинами. Глупо было ожидать снисхождения от того, кто тебя всей душой презирает. Но всё равно с завидной регулярностью ей приходилось выслушивать мольбы таких вот «рыцарей», кто в мгновение ока становился жалок, будучи заносчив всего минуту назад, стоило ей начать резать и бить. Секрет же лично её стойкости перед мужскими чарами объяснялся довольно просто: она воспринимала их как соперников и только.

– Куда чешешь, груда железа? – окликнул рыцаря ее искаженный магической маской голос.

– Что вы сказали?! – молодой человек остановился, с изумлением воззрившись на нахала.

– Ты что, глухой, рыцаренок? – металлический голос не позволял ясно понять, какого пола квир к нему обращался, но, быстро осмотрев того, кто искал с ним ссоры, рыцарь заключил, что имеет дело скорее с мужчиной. Если вообще можно было различать по половому признаку этих оксюморонов от алхимии.

– Да вы наглец, сударь, как я погляжу, – молодой человек протянул руку к свисающему с седла длинному мечу. – Советую вам извиниться и сменить тон, иначе мне придется дать вам укорот!

– То дело, за которым ты намылился в столицу – пропащее дело, – продолжил квир, поднимаясь и не уделяя должного внимания угрожающим телодвижениям. – Король не отдаст руки дочери. Особенно недалекому балбесу, который решил прославиться, убив священную тварь в чаще Сильвана.

– Было же пророчество, – высокомерно начал рыцарь, – а теперь я лишь собираюсь получить свое по праву. Я и мои друзья славно потрудились…

– Конечно! Зарубить в пещере и без того умирающего хранителя леса, обозвав его чудищем, это нетривиальная задача! Сильванийцы старой веры теперь места себе не находят. Кстати, само пророчество было написано под заказ знакомым магом короля. После чего добавлено в хроники столь же знакомым архивариусом короля. Однако шутка затянулась, и вот я здесь.

– Зачем? – стиснул зубы рыцарь, на чьи «белые» доспехи только что будто опрокинули ушат помоев.

– Предложить тебе поворачивать и убираться восвояси. Ты – единственный из всей группы не знал, на кого отправился охотиться. Но твои друзья ответят за злодеяние. Они давно живут на землях эльфов и в курсе, кого прикончили. Слово ЭРА!

При упоминании столь известной аббревиатуры рыцаря заметно передернуло:

– А если я не откажусь от своей цели?!

– А если не откажешься, я тебя убью, – без эмоций ответил кат, слегка нажав на последнее слово.

– Ну уж нет! – взревел рыцарь, хватая свой двуручный меч. – Это я тебя убью, чертово отродье! Кем вы себя вообще возомнили в этой ЭРА?!

– Ты позволишь досаде так просто погубить себя? – квир озадаченно склонил голову на бок. – О, а этот огромный и неуклюжий меч… Хм… проблемы со статусом?

Последнее язвительное замечание попало в цель.

– Доставай лучше свой клинок. Иначе у тебя начнутся проблемы со статусом ! – неумело передразнил рыцарь, зардевшись от злости.

– Едва ли, – кат ловко перемахнул за бревно и подхватил ожидавшее там своего часа оружие.

– Боже! Какой большой… – выдохнул рыцарь, оторопев от увиденного.

Хайди подняла свою бессменную Дурынду. Так ласково она её называла. Это оказался меч шести футов в длину и около полуфута в ширину клинка. Рукоять была обмотана посеревшей от времени человеческой кожей, а длинные вороненые усы гарды были заточены на концах. Согнув ноги в коленях, она встала по-феларски, направив острие клинка в сторону рыцаря, плоскостью вверх, уперев большой палец левой руки над гардой.

– «Он собирается орудовать этой оглоблей в фехтовальной позиции?» – изумился молодой человек, но не успел опомниться, как квир спружинил, вывернулся и всадил сбоку ужасающей силы удар.

Несмотря на все приложенные усилия и довольно высокую мощность зачарования собственного клинка, рыцарь был отброшен на добрых три ярда и растянулся на земле, громыхая доспехами, оглушенный и растерянный. Гомункул же сгорбился, медленно заводя свой неимоверный меч назад. При этом одной рукой. Его изумрудные глаза маниакально блестели, а язык напряженно замер в полуоткрытом рте, почесывая резцы.

Кат медленно приближался, по волчьи, полукругом, снова заходя с боку. Не торопился. Опытный, знает, что латы нынче не только для защиты от острых железяк, но могут содержать в себе множество магических сюрпризов.

Окончательно придя в себя, рыцарь поднял руку, активируя печать в латной рукавице. Резко подскочив он с торжествующим ревом перехватил меч двумя руками и обрушился сверху. Но квир ускользнул. Буквально мгновения не хватило, чтобы впечатать его в землю и развалить беловолосую башку. Вонзившись и разметав лишь комья земли, рыцарь уже знал, что последует дальше. Он грязно выругался, спешно хлопая себя по наплечнику. Хотелось бы придержать это до последнего, но, увы, если не сейчас, то последнего вообще не будет. Дурында с чудовищного вращательного движения врезалась в латную спину. На мгновение рыцарю показалось, что из легких вынули весь воздух. Но магия сработала, и он остался жив, лишь пропахав носом землю возле бревна.