Maurizio Dagradi - Критерий Лейбница

Пока они прикрепляли к подставке две ионизационные сетки, пришел Дрю в сопровождении Новак, Шульца и Камаранды.

– Вижу, вы продвинулись вперед. Молодцы! – похвалил Дрю, разглядывая проделанную работу. Он принес коробку и протянул ее Маррону: – Здесь детали, которые я сделал сегодня утром. Мне не хватает еще пластины пункта А и вспомогательной пластины, – произнес он, нерешительно взглянув на Кобаяши.

Японец ответил ему пронизывающим взглядом.

– Машина должна быть абсолютно идентичной, Дрю-сан, – заявил он. – Если ее поведение будет таким же, как у оригинала, мы сможем сделать вывод, что Эффект Обмена – это научная реальность, воспроизводимая и используемая, иначе ты должен будешь неизбежно предать забвению все, что до сих пор было сделано.

Норвежка, индус и немец уже были у доски, все вместе сконцентрированные на особом равнении. Дрю оказался не у дел, и других альтернатив не было. Он отправился к верстаку для механических работ и занялся изготовлением обоих пластин.

Когда он принес их Кобаяши и коллегам, то увидел, что все остальное было уже готово. Маоко управляла Марроном в окончательных настройках микрометрического расстояния 11.

– Чуть больше… еще… нет, слишком! – японка с помощью цифрового микрометра отмеряла пространство между сетками ионизации. – Немного назад… еще… понемногу… остановись! Еще чуть-чуть, но совсем чуть-чуть… внимание… и… стоп!

Маррон немедленно остановил руку на микрометрическом винте, не поворачивая его. Маоко перевела дух и снова подошла к рабочей поверхности, чтобы повторить размеры и проверить их соответствие схеме.

– Четыреста тридцать семь микрон. Отлично. Зафиксируй винт.

Маррон несколько раз открыл и закрыл ладонь, чтобы размять мускулы, потом медленно подошел к микрометрическому винту и с большой аккуратностью зажал фиксирующее кольцо на винте. Он задержал дыхание, чтобы случайно не сдвинуть винт, а потом, отстранившись, взглянул на Маоко.

Японка ни на секунду не отводила глаз от микрометра.

– Хорошо, – заявила она, строго глядя на дисплей инструмента, потом посмотрела на Дрю. – На наш взгляд, – сказала она, глядя на Кобаяши, который кивнул ей, – эта настройка, возможно, самая критическая согласно проекту. Во время выработки энергии, которая активирует обмен, сетки производят особое ионизационное поле, которое порождает вторичный эффект в окружающем пространстве, соединяется с пластинами в пункте А, первой и вспомогательной, и каким-то образом вызывает сам обмен.

– Компьютер передает генератору высокого напряжения импульс энергии, длящийся полсекунды, – продолжил Кобаяши. – Мы выявили, что варьирование параметром длительности мало влияет на функционирование. Эффект всегда идет тем же образом при условии, что длительность составляет по крайней мери десятые доли секунды. Выше этого порога не происходят изменения в результате обмена. Допустим, ионизированное поле сеток достигнет оптимальной интенсивности, когда оно установлено на минимальной длительности. Установим K22 на 1123,08В, а расстояние между сетками поставим на 437 микрон. Другие установки системы варьируют обмениваемые размеры и форму, в то время, как с координатами назначения необходимо экспериментировать, начиная с новой точки B при том, что вспомогательная пластина смещена в эту лабораторию.

– Хорошо, – хмуро кивнул Дрю. – Продолжим.

Они смонтировали пластину А и пластину А2, как они назвали вспомогательную пластину, и Маоко проверила снова все соединения и установки.

Маррон сел за компьютер, запустил необходимую программу и попробовал соединиться с генератором. Все отлично работало. Он вопросительно повернулся к остальным.

Дрю был как на иголках. Все было готово, чтобы проверить вторую машину, но он действительно опасался, что обмен может произойти с использованием внутренностей человека. Это было бы крахом, трагедией для карьеры и для будущего науки. Да и для жертвы, по правде говоря.

Кобаяши смотрел на него, как смотрел бы самурай на собрата, который собирается ради гордости покончить с собой. Дрю презрительно посмотрел на своего друга, но он ничего не мог с этим поделать. Он не боялся только за себя, он боялся и за всех остальных тоже. Маоко поставила кулаки на бока, склонила голову и в раздраженном ожидании уставилась в сторону. Маррон нервно смотрел на него.

Дрю все еще не мог решиться, но потом собрался с духом:

– Хорошо, – решительно сказал он. – Попробуем.

Маоко подошла к компьютеру и многозначительно посмотрела на Маррона. Он с ходу понял и сразу же поднялся, но все равно не испытал освобождения от ответственности. Маоко села на его место и молниеносно ввела все необходимые параметры, потом взглянула на Дрю.

– Образец, пожалуйста, – произнесла она сухим голосом, который хлестнул словно ветер вершину горы Фудзи.

Дрю посмотрел вокруг, потом взял маленькую призму из стекла и положил ее на первую пластину.

Маоко посмотрела на Кобаяши, который в последний раз проверил оборудование, чтобы убедиться, что все на месте, и кивнул ей.

Японка поднесла палец к кнопке активации, перевела взгляд на образец и сделала движение, чтобы нажать кнопку, когда крик Новак остановил момент.

– Остановись! – закричала она, бросившись к рабочей поверхности вместе с Шульцем и Камарандой. – Не активируйте машину. Остановитесь!

Маоко убрала палец от клавиши и с ненавистью посмотрела на Новак.

– Мы поняли насчет координат, – продолжила норвежка. – Это непосредственно связано с расстоянием между первой и второй пластиной и подчиняется математической функции, которую мы потом обсудим. Проблема в том, что нет особой установки с длиной Планка. 12.

Дрю изумленно посмотрел на нее.

– Что именно Вы имеете в виду?

– Имею в виду, что некоторые ваши пресловутые параметры влияют на координаты направления, но только если они установлены на точном значении и согласно комбинациям, четко определенным, – триумфальным тоном заявила Новак. – До сегодняшнего утра направление было зафиксировано на кабинете профессор Брайс только потому, что соответствие дистанции между пластиной А и железным листом на этаже выше не изменялось подходящей комбинацией параметров. Когда вы создали новую и маленькую вспомогательную пластину, эксперимент проходил тем же образом, но при меньшей дистанции между пластинами уменьшилось расстояние направления обмена. Мы создали примерную функцию, которая в состоянии объяснить это поведение. К счастью всех, в ваших экспериментах вы еще не обнаружили критические комбинации. Есть три параметра, K9, K14 и R11, которые, по нашему мнению, составляют триаду смещения. Триада смещает пункт B из позиции, связанной с расстоянием между пластиной А и пластиной А2 и скорректированной функцией, которую я только что упомянула, в произвольную позицию в пространстве. И когда я говорю «произвольная», я имею в виду «повсюду».