Фредрик Олссон - Конец цепи

Новая пауза. Это выглядело чистым безумием. Но у него не было выбора.

– … Что вы столкнулись с вирусом.

Он ждал возражений. Но они не прозвучали.

– Как и где, я не знаю. Где-то вы случайно напоролись на него. Каким-то образом и по какой-то причине пришли в выводу, что он…

Боже праведный. Ему пришлось сказать это:

– … Что он родом не с нашей планеты.

Он посмотрел на них. Попытался прочитать реакцию по их лицам, но никто ничего не сказал. Никто не остановил его, не посмеялся над ним по поводу той чуши, которую он произнес. Вильям поколебался, но потом продолжил. Если уж зашел так далеко, то вполне мог позволить себе порассуждать на финише.

– Когда вирус изучили, в его ДНК обнаружили спрятанное послание. И сейчас вы… мы… пытаемся найти ключ к шифру с целью ответить им. Им… кем бы они ни были.

Вильям закончил, но в комнате по-прежнему царила тишина. Он закрутился на своем месте, почувствовал необходимость защищаться.

– Это же абсурд, я прекрасно понимаю. Но таково единственное объяснение с учетом всех фактов. Послание Аресибо, возможно, стало неудачной попыткой связаться с ними, по-настоящему дурацкой, потому что никто не понимал, как надо зашифровать его. А сейчас мы сидим здесь с заразным вирусом и посланием, на которое надо ответить, и не знаем как.

Снова тишина. Только вентиляторы вращались в трубах где-то далеко в лабиринтах, заставляя воздух двигаться, и, единственные, нарушали ее.

– Я знаю, это идиотизм, – сказал Вильям. – Мне жаль, если я разочаровал вас. Я с удовольствием приму правильное решение, если вы ничего не имеете против.

Наконец Коннорс кашлянул сбоку от него.

– К сожалению, это не такой и идиотизм.

Вильям посмотрел на него:

– Извини?

– Твой вывод вовсе не глуп. Он просто ошибочен.

То, что он собирался рассказать, требовалось рассказывать крайне осторожно.

– Есть вирус. Все правильно. Но мы создали его сами.

– Мы?

– Да.

– Нельзя ли поточнее?

– Не мы, присутствующие здесь, но наши коллеги. Ученые, которых больше нет в живых.

Вильям кивнул. Было не трудно догадаться почему. Тем более после того, как он видел женщину в аквариуме.

– Что-то пошло не так? – спросил Вильям.

– Да, кое-что пошло не так. Вирус действует не так, как мы предполагали. Десять лет назад здесь работали почти восемьсот человек. Сегодня нас пятьдесят. Никого из тех, кто находится здесь сейчас, не было в то время. Нам пришлось стартовать с нуля.

Больше он ничего не сказал. Повернулся в Вильяму. Пришла его очередь подумать снова.

– И в вирус поместили шифр, – констатировал Вильям.

Коннорс кивнул, но еле заметно.

– Да. Это сделали мы.

Судя по тому, как он расставил акценты, явно напрашивалось продолжение, начинавшееся со слова но, однако он не сказал больше ничего.

– И этот шифр вы придумали сами?

– Да.

То же ударение. Но.

– Тогда я не понимаю, – сдался Вильям. – Если вы написали шифр сами, зачем, черт побери, я нужен вам, чтобы расколоть его?

Коннорс посмотрел на него. Он склонил голову набок, как бы по-дружески давая понять, что Вильям по-прежнему неправильно задает вопросы.

– По той простой причине, Сандберг, что мы говорим о разных вещах. Не этот шифр беспокоит нас.

– Я опять ничего не понимаю, – признался Вильям.

Опять воцарилась тишина. Сомнение проявилось в глазах Коннорса, когда он окинул взглядом сидевших за столом, словно хотел получить подтверждение, что имеет право на следующий шаг. Рассказать оставшееся. Никто, похоже, не возражал, и он снова посмотрел на Вильяма.

– Последовательность, которую ты исследовал для нас, – сказал он. – Шифр, который мы хотим, чтобы ты помог нам расколоть.

Вильям кивнул:

– Да?

Долгая пауза. А потом:

– Он пришел не из вируса.

Лео стоял, склонившись над своим компьютером, его пальцы стучали по клавиатуре, а глаза бегали по экрану.

– Я не знал, – сказал он.

Парень все еще пыхтел, как паровоз, но более от возбуждения, чем от физического напряжения. Он бросил короткий взгляд на нее, словно из опасения надолго оторвать глаза от монитора, как будто все зависело от того, поторопится ли он с тем, чем сейчас занимался.

– Если бы только я мог представить себе что-то подобное. Ты знаешь, как мозг работает порой, когда складываешь вещи, вроде не относящиеся друг к другу. Я же понятия не имел.

Кристина стояла, наклонившись над ним, по-прежнему в пальто, сконцентрировав взгляд на большом мониторе Лео.

Он был ужасно взволнован, им требовалось увидеться как можно скорее, и, к ее удивлению, он чуть ли не приказал ей взять такси и немедленно вернуться в редакцию.

Он приказал ей. Вроде следовало разозлиться, но она скорее развеселилась, и, выйдя из кафе, остановила машину и села в нее точно, как он сказал.

Лео что-то нашел, но хотел, чтобы Кристина увидела сама. И она поверила ему. Однако, расплатившись с водителем и войдя в здание редакции через стеклянные двери, подумала, что, вполне возможно, все обстоит совсем иначе. Пожалуй, это было не столь важно, как он считал, и предстоящая встреча могла получиться пустой, глупой и немного мучительной для обоих.

Но Лео встретил ее уже перед дверью лифта. Тоже в верхней одежде, и, насколько она поняла, он сам только что вошел, и лишь тогда до нее дошло, что у него выходной. Но он явился сюда по собственной инициативе, пусть этого от него вовсе не требовалось, и она решила, что, даже если он ошибался, нет ничего плохого в его рвении.

Он шествовал через весь офис широким шагом, и Кристина едва успевала за ним. Если верить его рассказу, он просидел за домашним компьютером всю ночь, зашел в их базу данных под своим логином, просмотрел все старые телеграммы начиная с сегодняшнего числа и за прошедшие полгода. Он знал, что видел что-то важное. В потоке информации пряталась новость, на которую он не отреагировал тогда, но явно важная для них сейчас.

И теперь он повторил то же самое на рабочем компьютере, привычные пальцы быстро пробирались через бурелом сообщений к нужной дате. Искали телеграмму, которая, как он знал, должна там находиться.

– Но я был прав. Я знал, что прав.

Он посмотрел на Кристину. Повернул экран на несколько градусов вправо, словно это могло облегчить для нее чтение, хотя она стояла совсем близко к нему.

– Я был прав.

Кристина кивнула.

На экране перед ними он открыл сообщение агентства Рейтер, с текстом на английском языке. Короткое, ничего лишнего, только факты о не самом важном событии.

Амстердам, 24 апреля.

И заголовок: Никаких следов исчезнувшей студентки.

Кристина пробежала глазами по строчкам. Привычно отфильтровала ключевые слова, чтобы мгновенно понять, насколько это интересно.