Фредрик Олссон - Конец цепи

– Не возражаешь, если я посплю немного? – спросил он.

Лео кивнул.

Тронул машину с места.

Если он будет ехать без остановки, они могли встретить утро в Стокгольме.

На двери квартиры на Каптенсгатан, в том месте, где ранее находились разбитые полицейскими витражи, сейчас был прибит лист фанеры, и он какое-то время стоял неподвижно на лестничной площадке перед ней с ключами в руках, прежде чем осмелился шагнуть вперед и открыть замок.

За дверью на своем месте висела железная решетка, незапертая, изуродованная болгаркой, которую сейчас невозможно было закрыть. А за ней его ожидал знакомый запах, который квартира приобретала, если стояла пустой довольно долго. Появлявшийся, когда реальная жизнь в ней на время прекращалась и никто не находился там, и создавалась иллюзия чистоты, и что весь мир имеет естественный запах лимона, и что в этом нет ничего странного среди всего хаоса и дьявольщины, которые, собственно, представляли собой жизнь.

На полу в коридоре выросла гора из ежедневных газет. С заголовками, постепенно становившимися все более крупными, с фотографиями, выглядевшими все более печальными и тягостными, чем больше времени проходило.

Последняя была датирована январем.

Потом они перестали приходить.

И они лежали сейчас там, как летопись событий последних месяцев. Как прямая времени, не в шифре, но черная на белом. Нисходящая по времени, а не наоборот.

И все равно довольно давняя.

Сейчас стоял он здесь.

Ничего не случилось.

И все изменилось.

Он остановился в коридоре, не зная, что ему делать теперь.

Рассматривал свою квартиру. Свой дом. Свое место.

В конце концов снял пальто, повесил его на стул около двери.

Прошел дальше.

Он был дома.

Вильям Сандберг набрал ванну и погрузился в воду.

Шифр ( англ. ).

Открытый текст ( англ. ).

Научное вспомогательное устройство для восстановительной арифметики ( англ. ).

Закрыт ( нем. ).

Что и требовалось доказать ( лат. ).