Пьер-Андре Тагиефф - Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование

Такова операция, характерная для символического антисемитизма, который мы вновь обнаруживаем в ином обличье, в ревизионизме фориссоновского типа: поставить лицом к лицу «антисемитов» и «израильтян» (или «еврейские организации») как законные стороны в необходимом споре. Что касается учеников Р. Фориссона, то они требуют «дебатов» между «ревизионистами» и сторонниками «искоренения».

Во время распространения «Протоколов» во Франции начала 20-х гг. не было недостатка в структурах, которые обеспечивали благоприятный прием этого «документа» в самых различных кругах. Кроме публики, почти специализированной в антииудео-масонстве, которая последует за Юрбеном Гойе и монсеньором Жуэном в новой, «полупротокольной» фазе их пропаганды против «иудеомасонской опасности», следует принимать в расчет и публику «Аксьон франсэз», давно готовую услышать, что все несчастья Франции объясняются оккультными действиями конспиративных сил. В одном и другом варианте теории заговора мы вновь видим многочисленные объяснительные схемы: различие между властью реальной и властью видимой: идею, согласно которой реальная власть является оккультной, осуществляемой небольшим меньшинством (оно может выражать или не выражать интересы какой-либо касты или расы); характеристику этого реально и тайно доминирующего меньшинства как полностью аморального и циничного, правящего лишь в соответствии с логикой собственных интересов. И конечно же на основе логического определения причин несчастий Франции или мира находят действительного и тайного врага, который всегда появляется в сопровождении отвратительных и опасных помощников. Таким образом, наблюдается тенденция смешивать обвинительный акт с процессом определения врага. Следует добавить, что, несмотря на наличие этого общего когнитивного инструментария, конспирационистская теория «Протоколов» в некоторых отношениях отличается от теории «анти-Франции», принадлежащей Моррасу.

Центральное послание «Протоколов» – это раскрытие международного заговора против всех наций, начиная с тех, которые привержены христианской цивилизации, в особенности ненавидимой предполагаемыми редакторами «Протоколов» или теми, чьи суждения эти редакторы «докладывают». Агенты-заговорщики не только образуют «интернациональную секту», их цель не ограничивается овладением Францией как таковой, у них цель другая и более обширная – овладеть миром. Данный пункт обвинения предполагает представление евреев как чего-то, объединенного – несмотря на их международное рассеяние – «духом тесной солидарности» [244]. Эссеист-католик Поль Барбье, являвшийся одновременно юдофобом и расистом, среди главных «характеристик еврейской расы» выделял «упрямый партикуляризм» (следовательно, неспособность к ассимиляции), интернациональную «солидарность», «космополитизм» (следовательно, кочевничество), «безмерную алчность» и склонность воздействовать на общественное мнение как разлагающее начало (отсюда – конспиративная деятельность). В 1908 г. Барбье следующим образом утверждает и иллюстрирует свой тезис:

Когда несколько лет назад русская империя, напуганная угрозами еврейской опасности, решила их строго наказывать, то сразу же вся европейская пресса, все еврейские журналисты стали кричать о тирании […]. Такой же феномен проявился в связи с делом Дрейфуса: евреи всего мира организовали широкую кампанию солидарности печати и денег ради спасения офицера – их единоплеменника, обвиненного в измене Франции. Таким образом, их связывает друг с другом большая и крепкая цепь; они образуют обширную международную семью [245].

Евреи, враждебно относящиеся ко всем народам, чужие в любом народе, их принимающем, образуют, следовательно, единый народ-расу, космополитический, алчный, склонный к владычеству и разрушению. Народ-раса и раса-секта воплощают опасность. В данном аргументативном контексте заговор может быть представлен как специфическая предрасположенность «еврейской расы», которую все ее другие «расовые характеристики» подталкивают к организации тайных действий против наций и цивилизаций, ей чуждых. Заниматься конспирацией – это сущность еврея, это необходимость, вытекающая из его природы. Даже при всем желании он не мог бы не конспирировать. Заговорщичество у евреев «в крови». Они врожденные заговорщики. Тот же самый П. Барбье, антисемитский пропагандист, следующим образом уточняет данное обвинение, которое назовут эссенциалистским.

Наконец – и это последняя и самая опасная черта евреев: из-за своей кастовости, корысти, вековой привычки жить и действовать в тени, а также из-за враждебности ко всему тому, что им чуждо, они испытывают непреодолимую потребность [я подчеркиваю] вмешиваться в общественные дела там, где они живут, и влиять на эти дела […]. Евреев всего лишь горсточка, но они занимают такое место, что их повсюду замечают и они кажутся целым легионом. Они воздействуют на общественное мнение как угнетающие и разлагающие силы, являются доносчиками и клеветниками; они сеют и распространяют испорченность, предвестник гибели народов; они усыпляют энергию; они расслабляют идею бескорыстия; они убивают веру в доброту и справедливость; их зловещая деятельность разлагает моральную атмосферу, и в обществе уже не видят ничего, кроме продажности, душевной порочности и унижения. Когда этот заговор ради бесчестия увенчается успехом, все погибнет. Они похожи на бесчисленных червей, проникающих в балки строения, их порождает гниение, и они порождают гниение: балки изъедены червями, все трещит, и здание рушится [246].

«Сионские мудрецы», выведенные на сцену «Протоколами», то есть предполагаемые руководители народа-расы-секты, не являются паразитами-эксплуататорами, как другие, они по природе своей империалисты, и их имперский «универсализм» есть доктрина действия, нормативный план тотального господства над миром. Эта тематика уже присутствовала в антиеврейской литературе до распространения «Протоколов» и строилась вокруг представления о франкмасонстве как об «орудии» оккультной власти», которой якобы являлась «еврейская сила», стремящаяся править миром. Таков был тезис Копен-Альбанчелли; он начиная с 1900-х гг., рассматривал франкмасонство в качестве «тайного общества, ставящего целью обеспечить евреям мировое правление» [247]. П. Барбье вторил ему в 1908 г.:

Он [ «еврей»] вступил в союз с франкмасонством, и он стал его гениальным вдохновителем. […] Все доказывает, что великая и ужасная секта находится под властью еврейства [248].