Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

— Оставь её в покое, — сказал он, подходя к Борису. Сказал тихо, раздельно, сжимая в карманах кулаки.

На задней площадке наступила угрожающая тишина. Алексей, который не успел ещё остыть после общежития, подошел ближе. Но слова повисли в воздухе. Борис не обратил на них никакого внимания и продолжал сжимать щёки девушки. Парнишка положил руку на его плечо.

— Оставь девушку, тебе говорят.

Борис сбросил руку. И тогда парнишка ударил. Удар был несильным. Но то, что какой-то мальчишка посмел ему угрожать, да ещё и ударил… Занесенную для ответного удара руку перехватил Алексей, дождавшись наконец «законного» повода вмешаться.

— Не тронь, — крикнул он Борису и так это ехидно-ласково обратился к парнишке:

— Поговорим, детка.

Словно не замечая подошедшего верзилу, парнишка обеими руками оторвал руку Бориса от лица девушки. Она вскочила с места и бросилась к передней площадке. Алексей схватил парнишку за грудь и рывком притянул к себе.

— Наших бить?!

От удара ребром ладони голова парнишки откинулась назад, прямо на кулак-кувалду Бориса. Из разбитого носа хлынула кровь. Но это не остановило. Наоборот. Теперь на помощь «нашим» прибежали Митька с Юрием. Удары посыпались на парнишку со всех сторон. Единственную надежду на вмешательство посторонних — трамвайную остановку — перекрыл Семён. Не принимая участия в избиении, он выпустил девушку и вежливо попросил немногочисленных пассажиров, стоявших на остановке, пройти в первый вагон, так как этот вагон «аварийный».

Еще целый пролёт продолжалось избиение. Били зло, сильно, особенно зверствовал Алексей, отыгрываясь за неудачу с Петром Алексеевичем. Переброшенный на заднюю площадку парнишка ухватился за металлический прут, прикрывающий стекло. В него вцепилось несколько пар рук, пытаясь оторвать.

— Вышвырнем на остановке и там поговорим спокойно, — скомандовал Алексей. Парнишку удалось оторвать от окна. Но… вместе с прутом, который остался в его руках. Прут со свистом рассек воздух.

— Брось, это нечестно!

Алексей попытался вырвать прут из рук парня. Но у того были другие понятия о честности. Взмах прута — и Алексей с криком схватился за безжизненно повисшую правую руку. Остальные, толкая друг друга, бросились к выходу из вагона, лишь бы очутиться подальше от страшного в своей ярости, окровавленного, избитого ими мальчишки.

Толкнув под удар прута Юрку Иванникова, Борис первым, едва открылась дверь, выскочил из вагона. За ним остальные. Юрка, правда, отделался только испугом. Когда вагон опустел, парнишка бросил прут и сел прямо на пол трамвая. Силы оставили, и он заплакал. Не столько от боли, сколько от обиды. Да и можно ли осуждать его за слёзы? Мужчине-то шел всего шестнадцатый год…

Унизительная, оскорбляющая достоинство общества цепочка, каждое из звеньев которой образует состав преступления, называемого хулиганством.

Оно бывает трёх видов: простое, злостное и с применением оружия.

В данном случае мы имеем дело со злостным хулиганством, так как все действия Дмитрия Потапова, Алексея Кукушкина, Бориса Маркова, Семёна Корнилова и Юрия Иванникова отличались особой дерзостью, а в последнем эпизоде, в трамвае, и исключительным цинизмом со стороны Маркова по отношению к ехавшей с вечерней смены работнице объединения «Позитрон» Наташе Качалкиной.

Злостное хулиганство имеет место и в случаях оказания сопротивления лицам, пресекающим хулиганские действия. При этом закон не делает различия между тем, кому оказывается сопротивление: работнику милиции, призванному по долгу службы пресекать преступление, дружиннику, выполняющему общественную обязанность по охране порядка, или любому другому лицу — в кодексе прямо сказано «или иным гражданам», — вставшему по зову совести на пути хулигана, как это сделал в трамвае ученик 8-го класса одной из ленинградских школ Василий Халов.

Ставя граждан, пресекающих хулиганство, в равное положение с представителями власти и общественности, государство тем самым повышает активность населения в охране общественного порядка.

Ну, а как быть, спросите вы, с повреждением руки Алексею Кукушкину? Не будет ли Халов отвечать за это в уголовном порядке?

Давайте разберемся. Халов причинил Кукушкину серьёзное телесное повреждение, но совершил это при защите общественных интересов, прав незнакомой ему девушки и своих собственных от хулиганства. Значит, он действовал в состоянии необходимой обороны. Его действия не только не представляют общественной опасности, что лишает их одного из признаков, присущих преступлению, а наоборот, являются общественно полезными.

Но не допустил ли Халов при этом повышения пределов необходимой обороны? Ведь на удары кулаками он ответил ударом металлического прута, то есть не равноценным орудием. На удары, оставившие у него синяки, нанес удар, надолго лишивший Кукушкина работоспособности.

В каждом конкретном случае необходимо исходить из реальной обстановки, в которой совершалось преступление.

Халов оборонялся и защищал Качалкину один против четверых. Да еще пятый в резерве. Все, кроме Иванникова, старше его и физически сильнее. Все пьяные. В позднее время, в пустом вагоне трамвая. На помощь со стороны рассчитывать не приходится — на трамвайной остановке в вагон никого не впустили. Если хулиганам удастся выкинуть его из вагона и затащить в тёмное место, степень опасности для Халова увеличится.

В сложившейся ситуации нанесение ударов прутом является соразмерным средством защиты, не содержащим признаков превышения пределов необходимой обороны. Кроме того, закон специально предусматривает права граждан на пресечение преступления и задержание преступника. В статье 16 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 года «Об усилении ответственности за хулиганство» («Ведомости Верховного Совета СССР», 1966, № 30, с. 595.) прямо говорится о том, что действия граждан, направленные на пресечение преступных посягательств и задержание преступника, если этими действиями вынужденно причинен вред преступнику, являются право- мерными и не влекут ни уголовной, ни какой иной ответственности. Забегая вперед, скажем, что суд, рассматривая уголовное дело, признал действия Халова правильными, отвечающими высоким требованиям коммунистической морали, и вынес частное определение в адрес руководства школы, в котором, сообщив о благородном поступке ученика Халова, поставил вопрос о его поощрении. На торжественной линейке 1 сентября директор школы зачитал приказ: объявил благодарность Халову — мальчишке, показавшему себя в трудную минуту настоящим мужчиной…

Злостное хулиганство наказывается лишением свободы на срок от одного до пяти лет.