Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

Тревожные мысли Потапова прервало появление Юрия. Он прибежал радостный, возбужденный и со смехом вывалил на скамейку несколько упаковок различных таблеток.

— Спасибо. Здорово придумал. А это тебе мама прислала, просила поправляться. Ведь только подумать — гордость класса, Майя Тимофеева, прислала соседа просить о помощи меня, Юрия Иванникова. Так что с сегодняшнего дня ты девчонка.

Истолковав по-своему мрачное выражение лица Митьки, Юра вновь расхохотался.

— Да ты не расстраивайся, Мить, она красивая. Только задавака. Староста класса. А чего звал? Где ребята?

— Сейчас должны подойти. Тебя в милицию не вызывали? — Митька решил, пока есть время, прощупать Иванникова.

— Зачем? — так искренне удивился Юра, что одним подозреваемым сразу стало меньше.

— Ну, мало ли.

— Нет, очередь не подошла, — опять засмеялся Юра.

Издали заметив на подходе Бориса, Митька поднялся ему навстречу и тут увидел Валю и Валерку. Это было настоящей удачей. Только теперь он мог признаться самому себе, что не очень рассчитывал на это. Пропустив Бориса, Митька подошел к Валерию и широким жестом протянул ему руку.

— Здорово!

Валерий демонстративно заложил руки за спину.

— Зачем звал? Мы в кино опаздываем.

Митька взорвался. Весь страх перед неизвестностью, вся злоба на тех, кто его продал, вырвались в истошном крике:

— В кино захотел? А в каталажку со своей Валечкой не хотите? Какая стервь меня продала? Говори! — Пена выступила в уголках его губ. Казалось, вот-вот упадёт на землю и забьется в припадке. Юра в страхе отодвинулся подальше в угол беседки. Такого здесь он ещё не видел. Борис, положив руку на Митькино плечо, уговаривал его, как ребёнка. Валерий стоял молча, ошарашенный.

— У меня милиция сейчас шурует, понимаешь? — чуть тише продолжал Митька. — Спросишь, зачем? Сам хочу знать. В гости не звал. И просто так не придут. Вот и спрашиваю: по чьей наводке они бегут по моему следу, на пятки наступают, перекрыли все подступы к дому?

— Сенька идет, — облегчённо выдохнул Борис, отпуская Митькино плечо. Тот мгновенно остыл, с надеждой поджидая быстро шагавшего Семёна.

— Ну, говори, — заторопил он.

— Пошли в беседку.

Когда все расселись, Семён тихо начал:

— Дела худые. Пришлось дожидаться, пока не уйдут. Коляску увезли с собой.

— Что? — Митькины покрасневшие глаза разыскали Юрия. — Твоя работа? — снова перешёл он на крик.

— Ты что? — Юра многозначительно покрутил указательным пальцем у виска.

— А чья же тогда? Кроме нас троих, — он указал на себя и Семёна, — никто не знал. Не я же на себя наклепал. А может, ты? — резко повернулся он к Семёну. — С тебя может статься. Меня запродать — самому выбраться на моих костях. Явочка с повинной, а повинную голову меч не сечёт. Неплохо надумал, Сенечка!

— Совсем ошалел мужик, — покачал головой Семён. — Действительно спятил.

— Давайте дослушаем Сеньку и спокойно во всем разберёмся, — прерывая спор, впервые подал голос Валерий.

— Валяй дальше, — кивнул головой Митька.

— Когда отъехали, вызвал во двор твою сестру Нинку, — продолжал Семён.

— Ну! — подстегнул Митька.

— Говорит, обыск был.

— Что нашли?

— Забрали прожжённые брюки. Помнишь, те?

Митька кивнул. Ещё бы не помнить.

— Дальше!

— Из матраса вытащили сто девяносто шесть рублей смятых денег и тоже забрали.

При упоминании о деньгах Борис дёрнулся. Так вот где они выплыли! Митька не выдержал его взгляда, отвернулся. «Действительно подонок, — подумал Борис, повторяя незаметно для себя слова Валерия. — На мои же деньги меня угощал водкой». Хотелось со всей силы опустить кулак-кувалду на Митькин нос. Стоило, спрашивается, злиться на Вальку, портить отношения с Валеркой. Борис тяжело вздохнул и посмотрел на девушку. Та поймала его взгляд и в недоумении пожала плечами. Пойди пойми этого Борьку: встретив у Валерки, окатил её словно холодным душем, а сейчас смотрит, как побитая собачонка.

— Все? — на выдохе спросил Митька, стараясь не поворачивать голову в сторону Бориса. Ему уже было ясно что пришла беда. Настоящая беда, а не случайность, на которую он в душе надеялся. Ещё бы! При обыске нашли все, что было в доме криминального. Не мог, идиот, получше припрятать. Но кто думал? Все вроде шито-крыто, нигде не наследил — и вот вам, получайте!

— Ещё забрали магнитофон и транзисторный приемник, — так же монотонно, голосом пономаря продолжал Семён.

— Так это же мои! Предки купили! Что они там, совсем спятили?!

— Нинка сказала, что по другому постановлению. Я понял, что в возмещение ущерба.

— Какого?

Семён пожал плечами.

— А в постановлении на обыск что сказано? На каком основании производили?

— Нинка сказала, что назван номер уголовного дела, но она не запомнила и…

— Дура! — разозлился Митька, перенося на сестру свои тревогу и злость.

— Какое это имеет теперь значение? — махнул рукой Валерий. — Номер, постановление…

— Верно, — поддержал Борис.

— Там ещё упоминается кража коляски у гражданина Плюхова, — закончил Семен.

— Плюхнулся бы лучше он сам к чертовой бабушке со своей коляской!

— Пока что плюхнулись мы, точнее, ты, — поправился Семён. — Пока. Если, конечно, не начнешь сам продавать других, — многозначительно, с явным беспокойством, добавил он, не сводя глаз с Митьки.

— За кого ты меня принимаешь? — запетушился было Митька, но Семён тут же разрядил обстановку:

— Так, к слову сказал.

— То-то, — подхватил Митька миролюбивый тон. Не хватало сейчас ещё ссоры. — Ну, теперь всё выложил?

— Всё, — подтвердил Семён. — Если не считать, что один в гражданском, наверно, из уголовного розыска, остался в квартире ждать тебя.

Митька задумался. Ему никто не мешал. Каждый прикидывал услышанные новости к себе, гадал, чем они могут обернуться лично для него. Жаль, конечно, Митьку, но своя рубашка ближе к телу.

— Кто же всё-таки продал? — размышлял вслух Митька. — Ну, ничего, на допросах, а их теперь не миновать, докопаюсь. Ох и тошнёхонько будет предателю! Со дна моря достану, через десять лет разыщу!

— Не о том ты, Митя, — остановил его Валерий. — Милиционер тебя дома ждет. Надо решать, как быть.

— Бежать. Пусть дожидается, — впервые подал голос Юра.

— Нет, бежать нельзя, — отмёл предложение Валерий. — Нужно всему придумать объяснения.

— Только умненько. Чтобы выглядело правдоподобно, — живо подключился Борис.

— Точно. Лучше отбрехаться на месте. Побегом только ухудшишь положение. Сам себе подпишешь приговор, — согласился Митька.

— Один уже подписан, — не ко времени напомнил Семён.

— Без тебя знаю, — огрызнулся Митька и спокойнее добавил: — Тем более.

— Про коляску лучше, чем купил, не придумаешь, — начал Семён с того, что его больше всего беспокоило. — Тебя там никто не видел, не опознают. А кто тебе мешает купить у вора? У него ведь на лбу не написано.