Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

— Гражданин следователь, я не знаю, как мне относиться к заявлению гражданина Архипова. Боюсь, что тюремная обстановка повлияла на его голову, — быстро заговорил Марков. — Я понимаю, что доказать правду как мне, так и ему будет невозможно. Вдвоём ведь были. Юрка если знает, то с чужих слов. Он не свидетель. А из нас двоих вы сами знаете, кому верить.

— Я докажу, кто прав, — начал Валерий, но Артемьев его остановил:

— Доказывать будет следствие.

…Снова Марков на месте убийства. Снова перед ним палатка, что была в прошлый раз. Только теперь в руках Бориса вместо макета ножа мелок.

— Нарисуйте на стенке палатки вырез, через который вы вытащили рюкзак, — предложил следователь.

— Делов-то!

Борис лихо нарисовал. Сфотографировали, измерили, следователь составил протокол. Все подписали. Палатку убрали, и Борис направился к автозаку, но Артемьев остановил:

— Минуточку, Марков. Мы ещё не кончили. Отойдите пока вон туда, в сторонку.

Борис с охраной отошёл и с наслаждением растянулся на траве. Из машины принесли другую палатку, точно такую же, и разбили там же, где стояла первая. «Для проверки», — понял Борис. Ну, на этом-то его не купишь! Он ещё первый раз запомнил, где показал разрез, так что хоть десять палаток ставьте, на всех покажет одинаково. И тут из того же автозака милиционеры вывели… Валерку.

Борис даже не подозревал, что их везут в одной машине. Так вот почему так много милиции и посадили его не как прошлый раз за кабиной, а в боковую клетушку. Борис заискивающе поздоровался. Но Валерий даже не посмотрел в его сторону.

Повторилась процедура с мелком. Борису с его места видно, что Валерий нарисовал разрез чуть правее и гораздо меньших размеров. «Рюкзак не пройдёт», — прикинув на глаз, обрадовался он. Охрана отвела Валерия в другую сторону, и он тоже лёг на траву. «Это для чего? — подумал Борис. — И не жалко следователю так бездарно тратить время». Между тем палатку установили рядом с той, на которой показывал вырез Валерий, а с другой стороны от нее опять поставили ту, над которой колдовал Борис. На средней палатке было вырезано отверстие, и не мелком, а по-настоящему. Видно, та самая. Сравнение явно не в его пользу. Мелок Валерия куда точнее, чем его, воспроизвел вырез. И зря следователь подозвал их к палаткам. И так видно: доказал…

— Но ведь ты крикнул «стреляй»! — заорал Марков.

— Верно. Но ты опоздал. Я в этом уже признался, — ответил Валерий.

— Завтра я предъявлю вам обвинение в умышленном убийстве из корыстных побуждений, совершённом способом, опасным для жизни многих людей, — как всегда, спокойно сказал Артемьев Маркову. — А вам, Архипов, — в подстрекательстве на него. И конечно, обоим — во всех остальных преступлениях.

«Вот когда ты, гражданин следователь, показал свои коготки, — горько думал Борис Марков, забираясь в тесную клетушку автозака. — А я-то думал, что обвёл тебя с помощью сокамерников».

В статье 20 Уголовно-процессуальнрго кодекса РСФСР говорится: «Суд, прокурор, следователь и лицо, производящее дознание, обязаны принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, выявить как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также отягчающие и смягчающие его вину обстоятельства.

Суд, прокурор, следователь и лицо, производящее дознание, не вправе перелагать обязанность доказывания на обвиняемого.

Запрещается домогаться показаний обвиняемого путем насилия, угроз и иных незаконных мер».

Следователь районного управления внутренних дел старший лейтенант милиции Артемьев, расследуя уголовное дело по обвинению Маркова и других, действовал в полном соответствии с нормами Уголовно-процессуального кодекса, регламентирующими производство как предварительного следствия в целом, так и отдельных следственных действий.

И выявил преступную деятельность обвиняемых в полном объёме, выяснил роль и степень виновности каждого из них, не поверил самооговору Архипова, защитил Иванникова от оговора, вскрыл истинное лицо Маркова и предъявил обвинение каждому в том, в чём он действительно виновен. И всё это — не повышая голоса, не стуча кулаком по столу, не угрожая…

Многие зачитываются захватывающими рассказами о Шерлоке Холмсе. И невольно в их представлении следователь рисуется чем-то похожим на него.

Конечно, большую роль при выполнении любой работы, в том числе и такой тяжёлой, как следственная, играют личные качества человека. Глубокие знания советского законодательства, психологии, законов логики, умение применять и использовать их в любой жизненной ситуации, овладение криминалистикой, методикой расследования преступлений, тактикой производства отдельных следственных действий, контактность с людьми, тактичность, скромность, работоспособность, добросовестность, порядочность, честность, любовь к своей профессии — вот основные, далеко не все черты, характеризующие советских юристов, посвятивших себя следственной работе, типичным представителем которых является Артемьев.

Но сегодняшний следователь в отличие от одиночки Холмса работает в тесном взаимодействии с оперативными работниками милиции, опирается на помощь общественности. Без этого немыслимо раскрыть ни одно тяжкое преступление, качественно расследовать ни одно сложное уголовное дело. К участию в производстве отдельных следственных действий привлекаются специалисты различных областей знаний. Неоценимую помощь следствию оказывают эксперты, использующие в своей работе последние достижения науки.

В распоряжении следователя большой арсенал всевозможной криминалистической техники. Как далеки от всего это лупа, рулетка и курительная трубка Шерлока Холмса — единственные «технические» средства, помогавшие ему в раскрытии талантливо придуманных для него запутанных преступлений. И единственный его помощник, и то в редких случаях, немного наблюдатель, а чаще слушатель его рассказов доктор Уотсон…

«Правосудие в СССР осуществляется только судом.»

(Статья 151 Конституции СССР)

«Никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом».

(Статья 160 Конституции СССР)

Только тронулись с места, как машина снова остановилась. Валерий из его «походной одиночки», как он прозвал боковой отсек автозака, ничего не видел. Однако по опыту знал, что сейчас плавно раздвинутся в стороны тяжёлые ворота и машина вырвется на волю.

«Воля», — заныло в груди. Последняя ездка, и уже сегодня к концу дня станет известно, как долго она будет ему сниться. Валерий по привычке сплюнул сквозь зубы и тихо, беззлобно обругал себя. Машину подбросило. Валерий не успел упереться локтями в стенки и, подавшись вперёд, ударился лбом о дверь. На этот раз злобная ругань вырвалась в адрес водителя, которому что бревна возить, что людей.