Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

Конечно, будут следы, ведь не в перчатках его брали в руки. Борису начинает надоедать чтение экспертиз. И без того знает, что и как происходило.

— Прочтите ещё вот это, — указывает следователь. Борис, морщась, начинает читать — и вдруг чувствует, как потемнело в глазах. «При сличении пули, извлеченной из трупа Платовой, — сказано в заключении, — с пулями в патронах, изъятых из обреза и кармана пиджака Маркова, установлено их сходство по химическому составу и способу изготовления».

— Чего вы меня с этим знакомите? Ко мне это не имеет никакого отношения, — пытается отвести смертельную опасность Марков, но слова его повисают в воздухе, остаются без ответа.

— Экспертизой установлено, — глядя прямо в глаза Бориса, тихо говорит следователь, — что пуля, которой убита Татьяна Платова, выстрелена именно из этого обреза.

Борис машинально прочитал протокол об ознакомлении с заключениями экспертиз и расписался. Этот тихоня в форменном кителе, кажется, готовит всё для того, чтобы отнять у него жизнь. Не у Валеры и Юрки — они несовершеннолетние, — а именно у него, Бориса Маркова. Захотелось закричать, завыть, начать кататься по полу.

— Кто стрелял? — Вопрос следователя прозвучал, как выстрел.

— Не знаю, — еле выговорил Борис.

— Вы понимаете, что убийство совершено вами?

Слово «убийство» впервые произнесено следователем. Но что ответить? Согласиться — значит, подписать себе приговор. Понимает ли Борис Марков, что убийство девушки совершено им? Конечно, понимает. Но понимает ли следователь, что Борис Марков прожил всего восемнадцать лет, что он хочет жить. Жить во что бы то ни стало, любой ценой! Неужели нет выхода? Неужели он должен умереть? Хотя постой! Во всех приведенных следователем доказательствах нет ни единого, что стрелял в девушку именно он, Борис Марков. А почему, скажем, не Валерка или тот же Юрка?

Следователь тем временем извлёк из своего поистине бездонного портфеля Уголовный кодекс. Дал прочитать статью 102, затем 38. Из всего текста огненными буквами врезалось в сознание: «Смертная казнь». Борис и раньше знал, что за убийство может быть назначена высшая мера наказания. Но вот так, прочитать эти слова напечатанными, да ещё применить к себе… С тем, что его ждёт заключение, возможно и длительное, он уже как-то смирился. Но чтобы такое? Борис сжался в комок, ожидая следующего хода следователя, но тот неожиданно прервал допрос. Складывая в портфель вещественные доказательства, на прощание сказал:

— Взвесьте всё, Марков. Положение куда серьёзнее, чем вам поначалу казалось. Правда, вы как обвиняемый можете говорить всё, что найдете нужным. Это свидетель, под страхом уголовного наказания, обязан говорить только правду. Перед вами выбор: говорить правду, ничего не говорить или лгать. Захотите говорить правду, чистосердечно во всем раскаетесь, — перед вами раскроется статья тридцать восемь. Вы сами поможете себе в далеко не легком положении создать смягчающие обстоятельства. Не сделаете этого, будете отмалчиваться или лгать, — пеняйте на себя. Я обязан установить истину. А в том, что возможности для этого у нас есть, вы уже убедились.

— В этих томах, — Артемьев положил руку на уголовное дело, — много вашей лжи. Но в конечном итоге выявится правда. С вашей помощью или помимо вашего желания. Во всяком случае в обвинительном заключении, которое я составлю для суда после окончания следствия, будет только правда. Причем вся, даже скрываемая сейчас вами. Я не намерен, Марков, навязывать вам решение, но хочу дать один совет: вот сюда, — следователь похлопал по краю стола, — вы должны выложить всё, что есть за душой. Я подчеркиваю: всё и сразу. Отделываться и дальше полупризнаниями вроде окна в общежитии и скрывать более серьезные вещи не советую. Это будет только вам во вред.

Следователь нажал кнопку звонка и закрыл портфель. Борису вдруг показалось, что и его самого следователь, если захочет, сможет так же неторопливо и спокойно, как бумаги, упрятать в его глубины.

Первые дни в следственном изоляторе. Первые допросы. Для Маркова все это только первое…

Сейчас он снова на перекрёстке. Первый раз, ещё тогда, в электричке, не устоял перед соблазном, залез в чужой карман — и вот результат.

Какую выберет дорогу на следствии, какую из предлагаемых обвиняемому законом альтернатив изберет? Если хватит мужества на честную, сделает первый шаг к исправлению. Если нет, начнется борьба, схватка правды с кривдой за установление объективной истины. Та самая схватка, которую Марков по наивности ожидал уже на первом допросе и которую сейчас по всем статьям проигрывал.

Первые допросы были своего рода разведкой. Иногда с боями местного значения. Как подготовка к наступлению. Это тактика военного искусства, это и тактический прием, применяемый в следственной работе.

Арест, помещение в следственный изолятор — ещё не уголовное наказание. Оно будет отбываться позже, после вступления обвинительного приговора суда в законную силу, когда обвиняемый, побыв подсудимым, станет осуждённым. А пока это только предварительное заключение. Хотя оно и засчитывается в срок назначенного судом наказания.

Каким будет наказание по виду и сроку, зависит от целой совокупности обстоятельств, в том числе и от поведения обвиняемого на следствии.

Уголовное наказание — это не месть за преступление. Будучи карой, лишая осуждённого определённых благ, оно ставит своей целью перевоспитание и исправление его. За время отбытия уголовного наказания преступник должен в полной мере осознать, пережить, прочувствовать свою вину, низость, подлость и вред содеянного.

По отбытии наказания он должен стать другим человеком. Совершенное им ранее не должно иметь повторения. Уголовное наказание — это не пропасть между преступлением и исправлением, а мост над ней. Длинный, подчас труднопроходимый, подходы к которому начинаются с предварительного заключения, с водворения в следственный изолятор, с первых допросов.

«Задачами советского уголовного судопроизводства являются быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осуждён. Уголовное судопроизводство должно способствовать укреплению социалистической законности, предупреждению и искоренению преступлений, воспитанию граждан в духе неуклонного исполнения советских законов и уважения правил социалистического общежития».

(Статья 2 УПК РСФСР)