Сергей Чевгун - ...И больше - ничего

В жизни не бывает единства формы и содержания. Это придумали путаники, чтобы заморочить головы талантливым чудакам. Ведь в дельфине и в человеке может существовать единство содержания. А форма? Единство формы и содержания, наверное, знает только душа, но мы до сих пор не знаем, что такое эта самая душа.

О нелепости "литературных аллюзий" я и слышать не хочу. Тогда ничего не остаётся от великой формулы просветлённой части человечества: "Я во — всём, и всё — во мне!"

И последнее: я тебе посылаю письмо <���…>, чтобы ты знал мнение другого человека. Остальные твои замечания посмотрю месяца через три, когда вернусь к дому и реке.

Пока.

В понедельник уезжаю в Переделкино".

А вот письмо от <���…>, на мнение которого ссылается Апостол:

"Очень субъективно, ни на что не претендую — сугубо личное впечатление, — пишет <���…>. — Я принимаю только ту часть текста, которая написана короткими строками. И мне кажется, что и она ЗАСЛУЖИВАЕТ сокращения, станет плотнее, гуще, убедительнее. Там есть целые строфы, которые можно выкинуть с пользой для текста. Так мне кажется".

Словом, сколько людей, столько и мнений. А истина, как всегда, отсыпается где-то посередине…

Первый вариант стихотворения "Дом и Река" так и не будет опубликован в интернете. А дальше произойдёт вот что: через полгода мы поссоримся. Апостол сократит "Дом" ровно на 26 катренов, написанных анапестом, и разместит приплясывающие ямбом строфы на "Стихи. ру".

Лишенное образа Реки, ради которого и было написано стихотворение, второй вариант будет напоминать Всадника без головы. Или памятник Петру I без лошади. Апостол это поймёт и вскоре вновь вернётся к стихотворению.

"У меня была вторая часть, я уничтожил её, — мимоходом обмолвится Апостол в интернете. — Больше года не мог снова взглянуть на Реку. (8)А вот вчера ночью, кажется, Река открылась вновь. Буду заново писать вторую и третью часть…"

Апостол сдержит своё обещание наполовину. Он напишет вторую часть и опубликует неполное стихотворение на "Стихи. ру", слегка изменив название: к дому и реке добавит женщину и лодку. А третью часть Апостол написать не успеет. Уйдёт в лучший мир, оставив свои последние в жизни стихи оборванными на словах: "Третья часть. Побег". (9)И читатели дружно примутся гадать, что же могло быть там, в ненаписанной третьей части?

А правда, что?..

Опять сентябрь. Скоро два года, как нет Витьки. И год, как ушёл Апостол. Из нас троих я остался один. Мне и завершать эту историю.

…Представляю Апостола там, в большом волжском городе, на съёмной квартире. Месяц ноябрь, 22 число.

"Третья часть. Побег", — отстучал Апостол на клавиатуре. Поднялся, пошел на лоджию покурить (дома он не курил принципиально). Ночной город. Сотни домов, тысячи людей. А приткнуться, по сути, и некуда.

Дней десять назад прошла презентация очередной книги. "Сижу я, значит, у себя в деревне, копаю под окном могилку…" — рассказывал Апостол своим почитателям под видеокамеру. Для чего он это рассказывал? Чтобы объяснить однажды написанное?

Покурив, Апостол возвращается в комнату, садится к столу. "Третья часть. Побег" — напоминает ноутбук. И снова следует долгое раздумье.

Побег… А куда?

Побег уже состоялся, гораздо раньше, чем в ноябре. Он выписан ещё в первом варианте стихотворения "Дом и Река". Чтобы выбрать другой маршрут, необходима новая идея, новые образы. Но на это у Апостола нет ни времени, ни сил.

"Нельзя войти дважды в одну и ту же реку", — честно предупреждал Гераклит. Понимал ли это Апостол? Безусловно. Иначе бы третья часть была бы им написана в тот же вечер.

Однажды рождённое стихотворение "Дом и река" оставляло лирическому герою один-единственный путь для побега — по реке "Сентября", преображенной Апостолом в реку Памяти. Иного пути просто не существовало. Или надо было всё начинать с чистого листа.

Итак, "Третья часть. Побег". Достаточно извлечь из архива старое стихотворение, завершить правку — и программная вещь будет практически завершена. Но вернуться к первоначальному тексту означало бы признать собственную неправоту, приведшую к ссоре. Переступить через самолюбие Апостол не может. Или не хочет.

Круг замкнут, и выхода из него нет.

Двадцать второе ноября. Две недели до присуждения премии "Народный поэт". Почти все, что было написано за сорок лет, выложено в интернете. Свое отношение к подсчету читательских голосов Апостол уже выразил. Остается лишь дать под занавес самую сильную вещь — про дом, реку, лодку и женщину. Но эта вещь всё ещё не дописана.

Две части готовы и даже опубликованы. Третьей же части — нет.

Проходит день. И ещё один день. Молчание затягивается.

Третий день. "Третья часть"…

Инфаркт. Смерть.

"Как жалко, что нет третей части!" — теряя от волнения мягкий знак, пишет на "Стихи. ру" одна из поклонниц Апостола. "Как жаль, что продолжения уже не будет!.." — печалится другая. И добавляет, усиливая эмоции явно лишним восклицательным знаком: "Но я всегда верила и буду верить, что душа бессмертна, а значит, мы обязательно ещё услышим Вас!!!!"

Душа и в самом деле бессмертна, как дружба и проза, любовь и поэзия. И Булгаков, безусловно, прав: рукописи не горят. Не тонут. И не исчезают бесследно в просторах интернета.

По праву давнего друга, которому было доверено первопрочтение стихотворения "Дом и Река", я открываю лирическому герою путь для побега. Вещь, которую Апостол считал главной в своём творчестве, должна быть завершена. Иначе, зачем её надо было начинать? Тогда, давно? Когда нас ещё было трое?

Вот эта недостающая часть. Я представляю её читателю — с молчаливого согласия Апостола.