Сариэн Лерер - Пир Льда и Огня

хорошо зажаренным снаружи и красным внутри. Если я жарю тот же стейк на том же

гриле — у меня всякий раз выходит нечто бесформенное разных оттенков серого.

12

Пир Льда и Огня

К счастью, с аппетитом у меня дело обстоит гораздо лучше, чем с кулинарными способ-

ностями (что понятно при одном взгляде на мою талию, как это ни прискорбно).

Еда — одно из величайших удовольствий в жизни, а я всем сердцем за удовольствия.

Чтение — явление того же порядка. Это то, ради чего стоит жить, а уж если кто-нибудь

может связать воедино чтение и еду… Вот поэтому в моих романах столько описаний

приемов пищи — тенденция, которая, замечу, берет начало отнюдь не в цикле романов

«Песнь Льда и Огня».

За десять лет до появления на свет первой книги «Игры престолов» я принял уча-

стие в выездной британской версии знаменитой мастерской писателей Милфорда.

Представленный мной для критического разбора рассказ один из критиков охаракте-

ризовал как «гастрономическое порно». Правда, он был британцем, то есть человеком

родом из мест, где говядину отваривают, а из гороха делают кашу. Я всегда подозревал, что Британская империя, по большому счету, образовалась благодаря тому, что англи-

чане стали разъезжаться по всему миру в поисках годной стряпни.

Согласен, в книгах я потратил немало слов на доскональные описания того, что едят

мои персонажи. Полагаю, больше, чем это обычно делают авторы. Это вызвало критику

со стороны книгочеев и рецензентов, которым нравится стремительный темп развития

событий. Они недоумевали: «Зачем нужны все эти подробности? Разве имеет значение, сколько блюд было подано, подрумянены ли каплуны до хрустящей корочки и в каком

соусе жарили кабана?» Будь то свадебный пир с семьюдесятью семью переменами блюд

или трапеза изгнанников, разделивших у костра солонину и яблоки, — ничего критики

не желают слышать, если в этих эпизодах отсутствует развитие сюжета. (Бьюсь об за-

клад, даже печатая свои отзывы, они пережевывают фастфуд.)

У меня иной взгляд. Я пишу, чтобы рассказать историю, а это вовсе не означает раз-

вивать сюжет. Если бы все дело было только в фабуле, то никому из нас вообще не при-

шлось бы читать романы. За глаза хватало бы изданий с кратким пересказом произве-

дений. Им недостает всего только… Да всего им недостает.

Для меня главное — путешествие, а не то, как поскорее добраться до пункта на-

значения. Перелистывая страницы, я, как в поездке, хочу любоваться пейзажами, ощу-

щать аромат цветов и — да! — вкус еды. Моя цель как писателя всегда заключалась

в том, чтобы превратить чтение в переживание, погрузив читателя в среду и обстановку.

Я хочу, чтобы все события, описанные в книге, остались в памяти человека, словно он

сам в них участвовал. А этого можно добиться лишь точностью, детальностью описа-

ний, рождающих физические ощущения.

Пейзажи, звуки, запахи — вот что оживляет эпизод. В битве, в спальне или на зва-

ном пиру — неважно — действуют одни и те же приемы. Вот почему я трачу столько

Предисловие

13

времени и сил на описание тех блюд, которые едят мои герои: что именно, как при-

готовлено, как выглядит, пахнет, какого вкуса. Этот фон придает сценам текстуру, де-

лает их яркими и психологически достоверными — запоминающимися. Впечатления,

получаемые через чувства, проникают глубоко в самые основы нашего сознания, куда

вряд ли можно добраться, излагая сюжет сугубо интеллектуально.

Привлекательность фантастической эпопеи повышает созданный в ней художе-

ственный мир, а еда — неотъемлемая его часть.

О мире и о его культуре многое можно узнать по тому, какую пищу едят его жители

(и какую не едят). Все, что действительно важно знать о хоббитах, ясно из «аппетит-

ного хрустящего бекона» и «вторых завтраков». А вот орки… Вряд ли кому-нибудь

захочется написать поваренную книгу орков в обозримом будущем.

Этот принцип верен как в отношении людей, так и в отношении обществ. В моих

сценах с пирами, которые добавлены далеко не ради красного словца, происходит глу-

бокое погружение в художественный мир героев. Ах да, еще иногда и сюжет развивается.

Впрочем, все это гарнир. Основное блюдо — то, ради чего я включаю в свои про-

изведения подобные моменты, — это они сами. Я люблю писать о еде, а читатели —

ну в большинстве своем — по всей видимости, любят о ней читать. Раз уж такое коли-

чество людей признается, что сцены с пирами вызывают у них аппетит, должно быть, я поступаю правильно.

В отличие от художественного мира Вестероса или реального Средневековья,

XXI столетие — золотой век еды, ей сегодня уделяют несравнимо большее внимание.

Мы живем в век изобилия, когда круглый год можно найти все мыслимые и немысли-

мые продукты и даже самая невероятная экзотика продается в ближайшем магазине. За

это не требуется отдавать полцарства, а тем, кто любит покушать, но совсем не умеет

готовить, легко найти желающих взять приготовление еды на себя.

Здесь самое время представить вам Сариэн и Челси… Много воды утекло, и те-

перь я не припомню, кто первым предложил издать кулинарную книгу, построенную

на блюдах из моих романов. Скорее всего, идея возникла вскоре после издания «Игры

престолов» в 1996 году. И в последующее десятилетие тысячи читателей предлагали

то же самое. Большинство из них как бы в шутку подзадоривали меня: «Вы столько пи-

шете о еде — впору кулинарную книгу сочинить, ха-ха». Но учитывая, какой я мастак

по части кухни, даже тех, кто относился к идее всерьез, я ничем не мог обнадежить.

Шансы на то, что когда-нибудь эта кулинарная книга появится, были примерно такими

же, как на издание моей книги по ремонту автомобиля или программированию.

Если бы не Сариэн и Челси… Это особая история. Они не просто написали

мне и высказались в духе: мол, было бы шикарно, если бы появилась поваренная

14

Пир Льда и Огня

книга, — нет. На самом деле они уже вовсю готовили кушанья, описанные в цикле ро-

манов «Песнь Льда и Огня». А также охотились за рецептами в средневековых пова-

ренных книгах с рассыпающимися страницами и сопоставляли каждый из них с совре-

менными версиями блюд, ингредиентами и приемами обработки.

Свой кулинарный блог они назвали «Гостиница на перекрестке» — в честь одно-

именного заведения, хорошо известного моим читателям. Правда, у меня в стенах этой

гостиницы происходят всякие ужасные события, к тому же ее владелицу вздергивают

на виселице, и тело болтается в воротах, обдуваемое всеми ветрами… Я искренне на-