Мара Олтман - Тело дрянь. Донесения с фронта (и из тыла)

Интересно, мой муж имеет в виду это, когда говорит, что толкать мотивационные речи увядшим домашним растениям ненормально?

Все эти гипотезы, конечно, удивительны — хотя несколько безрассудны, чтобы быть правдой, — но в силу пупка я поверила лишь после беседы с анатомом. Только осязаемые и конкретные факты раскрыли мне правду.

Дерек Хармон проводит бóльшую часть времени по локоть в телах трупов в Калифорнийском университете Сан-Франциско, где преподает анатомию студентам-медикам. Прежде чем, так сказать, погрузиться в предмет, я хотела узнать, почему пупок может торчать наружу. Как он формируется? Безобидный, казалось бы, вопрос породил множество конспирологических теорий. Хармон профессионал, но все же предварительно посоветовался с коллегами насчет того, почему у пупков разные формы.

До нашего разговора я слышала разные слухи. Одна моя подруга думала, что акушерка отрезает пуповину, глядя на пупок матери, чтобы у ребенка был такой же. Хотя это популярная теория, я понимала, что акушерка определяет форму пупка не больше, чем моэль [23] Специалист, совершающий обрезание. — форму члена, проводя обрезание. Я это знала, потому что однажды кто-то указал на мой пупок и спросил: «Мечтаешь попасть назад в прошлое и сказать акушерке, чтобы была аккуратнее?»

Я обратилась к своей тете Карен, акушерке, профессионально режущей пуповины. По ее словам, их цех не несет ответственности за форму пупков. К тому же у многих млекопитающих мать отгрызает пуповину далеко не так умело. И все же коровы не славятся гигантскими сталактитами на животах. Пуповину убирают, остаток — длиной хоть в сантиметр, хоть в десять — скукоживается, высыхает и отпадает.

Кажется, я миллион раз спрашивала маму, почему у меня такой пупок. Она всегда отвечала: «У твоего отца такой же».

И это правда. Поэтому я всегда считала, что форма пупка передалась мне по наследству. У меня генетически торчащий пупок.

Хармон сказал, что это не так.

Объясняя, что же происходит на самом деле, он использовал аналогию с воздушными шариками и слово «градиент». Начал он с не слишком понятного заявления: «Это связано с наличием пространства между кожей и брюшной стенкой при родах».

После продолжительного разговора я стала понимать. У зародыша на месте пупка формируется комок кожи. Представьте себе, что ваша брюшная полость — это шарик, а дырка в пупке — та часть, которую надо завязать, чтобы не вышел воздух. Бóльшую часть времени эта пимпочка заправлена внутрь. «Торчащий пупок получается, если в брюшной полости слишком высокое давление, из-за чего кожа начинает выпирать, как хвостик у шарика», — сказал Хармон.

И вот после стольких лет я узнала, что разница между мной и теми, у кого пупки вовнутрь, всего лишь в каком-то кармашке воздуха. Размером с пузырик в бассейне, когда кто-то пукнет. Газа всего-то на наперсток содовой. Одно расстройство. С другой стороны, в этом было что-то успокаивающее. Пупки торчат у всех. Пупки вовнутрь — это те же пупки наружу, которые не успели проклюнуться.

Всю жизнь я полагала, что пупок играет исключительно эстетическую роль сиротливого узелка на поверхности тела. Оказалось, у него глубокие корни. «Вопреки распространенному мнению, под пупком — не плоская поверхность», — сказал Хармон.

Пуповина, которую пупок соединяет с брюшной полостью, разветвляется на сеть артерий, поставляющих нам в утробе кровь и питание. Когда пуповину перерезают, эти внутренние конструкции остаются на месте. Они усыхают, закрываются, превращаются в связки, но остаются присоединены к таким органам, как печень и мочевой пузырь. Эти связки — словно заброшенные здания. Все еще стоят, но уже без назначения.

Пока вы читаете эти строки, ваш пупок привязан к мочевому пузырю нерабочей штуковиной, которая называется мочевой проток. «Когда я вскрываю брюшную полость трупа, с тыльной стороны пупка будто торчат пять-шесть макаронин», — пояснил Хармон.

Наши пупки — только вершина подкожного айсберга. И угадайте, кто целый месяц не будет есть макароны? Я!

В редких случаях эти заброшенные связки не зарастают после рождения. Тогда развивается патология, при которой можно писать через пупок. Можете себе представить, как это удобно? (А какие были бы крошечные писсуары!) К сожалению, обучиться этому невозможно. Доктора считают способность писать через пупок медицинской проблемой.

Есть у пупка еще одно удивительное свойство: если он болит, это может свидетельствовать об аппендиците. Так происходит, потому что нервы от пупка находятся в той же части спинного мозга, что и сенсорные нейроны, обслуживающие аппендикс.

Другими словами, когда болит аппендикс, мозг запутывается и для начала посылает сигналы боли в пупок. Это менее известная единоутробная сестра «реперкуссионной боли», которую люди чувствуют в левой руке прямо перед сердечным приступом. Возможно, я перебарщиваю, но мне кажется, что пупок может спасти вам жизнь.

Я была весьма довольна полученными знаниями, но у Хармона оказалось еще и научное объяснение моей загадочной и, как я считала, сверхъестественной тошноты от прикосновений к пупку.

«Это очень чувствительное место», — начал он.

Пупок, как я уже писала, после рождения человека резко понижают в должности, но до рождения пуповина — это наш спасательный трос. Если связь прервется, жизнь зародыша окажется под угрозой. Поэтому пупок нашпигован нервами, создающими суперчувствительную систему сигнализации. «Если что-то задевает нервы, они сообщают вашему мозгу: „Эй, что-то идет не так! Осторожно!“» — сказал Хармон.

Хотя исследований на эту тему не было, Хармон предполагает, что по мере роста человека эти нервные окончания могут вызывать неожиданные ощущения: я, например, чувствую тошноту, когда меня трогают за пупок, а кто-то может испытывать боль, щекотку, сексуальное возбуждение или вообще ничего не чувствовать.

«Я тоже терпеть не могу, когда за пупок трогают», — признался Хармон.

Значит, моя тошнота — не случайность. Она возникает, потому что отжившая свой век охранная система, как мина, не разорвавшаяся во время войны, слепо пытается защитить меня. Мое тело даже через три десятка лет не хочет никаких вмешательств в давно несуществующую пуповину.

Хотя для разных людей пупок означает разные вещи — духовные врата, чакру, символ плодородия, — по словам Хармона и других ученых, это наш первый шрам. Не важно, выпуклый он от давления или похож на вагину: когда мы рождаемся, это рана, которой предстоит зажить. Это не просто отслужившая часть тела или метка, по которой можно опознать живот. Пупок — наш первый изъян. Так тело сообщает нам, что мы всего лишь люди.