Фрауке Шойнеманн - Кошачий секрет

Никаких шансов. Я не преувеличиваю: у меня вообще не было никаких шансов! Я ни при каких обстоятельствах больше не мог выйти на улицу. Все наружные двери были заперты, а если Торстен или Дора выходили ненадолго в сад или в подъезд, они внимательно следили, чтобы я за ними не увязался. Ещё не хватало, чтобы они привязали меня на поводке к батарее!

Билле и Фипс, с которыми мои шансы сбежать были бы, пожалуй, чуточку выше, закрылись в своих комнатах и не показывались уже несколько часов. Короче, всё было безнадёжно. Оставалось надеяться только на Сникерса. Я готов был отдать все сахарные косточки мира – только бы он рассказал обо всём ККСД и остальные кошки согласились бы мне помочь. Иначе не миновать мне высоких гор Мюнхена. Брр!

С такими мрачными мыслями я улёгся в свою корзинку и попытался заснуть. Но это оказалось не так просто. Во-первых, мне было тоскливо. Во-вторых, я не мог прибежать за утешением к Билле или Фипсу.

Я слышал голоса Доры и Торстена за дверью их спальни. Они не ссорились, но разговаривали очень громко. Очевидно, Дора тоже была не в восторге от предстоящего переезда.

«Так откажитесь от этой идеи!» – хотелось мне крикнуть им. Если бы я только мог это сделать! Но из моей собачьей глотки вырывался лишь жалобный вой: УУУ-УУУ-УУУ! Я не хочу в Мюнхен! Милый собачий боженька, если ты есть, пожалуйста, сделай так, чтобы Сникерс рассказал кошачьей команде про мою беду и чтобы мои друзья-кошки сразу придумали что-нибудь крутое, чтобы спасти мою семью от переезда! А я взамен обещаю, что больше никогда не буду тайком писать в ванной и красть со стола варёную колбасу. Честное слово таксы, гафф!

Наконец в квартире стало тихо, и глаза у меня закрылись. В ту ночь я спал крепко и не видел снов. Последние дни были слишком напряжёнными, поэтому мне не снились ни горы, ни кошки, ни любимая резиновая уточка. Правда, в какой-то момент я услышал странный звук, словно кто-то стучал по стеклу. Но я слишком устал и не мог проснуться.

Так я и спал, пока в квартире не стало светло и меня не разбудили первые лучи солнца.

Я потянулся и зевнул. С приходом утра ко мне вернулось и хорошее настроение! Возможно, всё не так плохо и Торстен скоро одумается!

Виляя хвостом, я отправился искать своих хозяев. Гафф, гафф – где же они? Я бегал по коридору, но все двери были закрыты. Я задумался. Уже совсем светло, но в квартире Швенке не было никакой утренней лихорадки.

Обычно в это время Торстен уже накрывал на стол, а Дора гнала Фипса и Билле из их комнат в ванную, а оттуда – на кухню. При этом она ругалась, что дети опять встали слишком поздно и собираются слишком медленно, из-за чего наверняка опоздают в школу. Торстен же спрашивал: «С чем сделать бутерброды?», «Вы почистили зубы?» и «Долго вас ждать?». А Билле с Фипсом всё равно ползали как улитки: Фипс без носков, а Билле в джинсах, но в пижамной кофте.

Однако сейчас не было никаких следов обычной утренней суматохи. Небесный покой повсюду. Это означало только одно: выходные! А в выходные дни действуют совсем другие правила. И хотя я знаю о людях далеко не всё, одно уже усвоил: в выходные они никуда не спешат и ставят привычную жизнь на паузу. Наверное, потому, что слишком устают о суеты и беготни. Меня это не удивляет. Если бы я время от времени не укладывался днём в корзинку, чтобы вздремнуть, я бы и пары дней не протянул.

В общем, в выходные мои хозяева долго спят. Дора с Торстеном даже сердятся, если дети будят их по какой-то причине. В самом начале, когда я ещё не привык к их распорядку, Дора ставила будильник и в выходные, чтобы ненадолго выводить меня на прогулку. Но теперь я жду, когда кто-нибудь проснётся и выпустит меня в сад.

При мысли о саде я вздохнул. Смогу ли я сегодня потихоньку улизнуть на кошачье собрание? Я почесал задней лапой за ухом. Теперь понятно, что Торстен хочет переехать в Мюнхен не ради гор, а чтобы зарабатывать намного больше денег. Хмм. Если бы я умел говорить, я бы позвонил его шефу и убедил его, что Торстен не самый удачный кандидат на новую должность.

Погодите-ка! Возможно, эта идея не так уж и плоха! Хоть я и не могу говорить, но ведь что-то же наверняка можно сделать, чтобы убедить в этом шефа. При этой мысли я разволновался. «Спокойно!» – приказал я себе и попробовал сосредоточиться. Что, если мне снова заявиться в офис…

– Дети! Билле, Фипс! Хватит дуться! – Дора вышла из своей комнаты и постучала в дверь к Билле, потом к Фипсу. Никакой реакции. – Папа не хотел вас огорчать. Просто ему предложили новую должность, и это хорошо для всех нас. К тому же Мюнхен не Северный полюс. А вы ведёте себя так, словно мы собираемся заставить вас работать в каменоломне.

Торстен вышел из спальни и положил руку на плечо жене:

– Думаю, они ещё слишком расстроены, милая. Схожу-ка я за свежими булочками к завтраку. С ними и на душе станет веселее. Не стоит начинать серьёзные разговоры на пустой живот. – Он криво усмехнулся, и Дора кивнула:

– Да, идея хорошая. К тому же ты можешь взять с собой Пауля.

Я встал возле двери и хотел сразу выскочить на улицу – дорогу до пекарни я знал прекрасно.

– Не так быстро, мой дорогой! – воскликнул Торстен и схватился за мой ошейник. – Ты пойдёшь на поводке. Ещё не хватало, чтобы ты снова удрал. Настроение и без тебя неважное.

Гафф! Какая бесцеремонность! Как будто я виноват в их плохом настроении! Кипя от возмущения, я изо всех сил тянул за поводок, но не мог заставить моего хозяина идти быстрее.

– Знаешь что? – сказал он, когда мы вышли на улицу. Я так и не понял, к кому он обращался – ко мне или к самому себе. – Мне тоже не хочется уезжать из Гамбурга. Но для меня это единственный шанс получить работу, о которой я всегда мечтал. Да ещё и денег прибавится почти вдвое! Тогда мы сразу сможем позволить себе гораздо больше: например, поехать в отпуск и снять шикарный отель, купить большую квартиру или даже дом. Дети будут кататься в горах на лыжах, и оттуда рукой подать до Италии – я уверен, что там нам будет так же хорошо, как и здесь.

Гафф! Такие глупости могут говорить только двуногие! Если всем хорошо и здесь, зачем тогда переезжать?! Лучше уж оставить всё как есть! Будет меньше хлопот. Я заворчал на Торстена и ещё сильнее натянул поводок. Торстен взглянул на меня и рассмеялся:

– Значит, у тебя другое мнение? Что ж, тогда хорошо, что ты не можешь участвовать в голосовании!

Ха-ха! Дурацкая шутка! Конечно же, я могу голосовать, но ведь вы точно мне не позволите! А ведь я могу без проблем поднять лапку, если уж на то пошло.