Фасо Буркина - Мотель Бейтсов

— Вот значит кто разберёт наших котят. — сказал Даниил. — У меня в контейнере кошка окотилась. Им уже по три недели. Троих заберёте…! Не спорь, Зин. А то контракт расторгну, прокляну и из дома выгоню. Это такие славные котейки. Завтра увидишь, влюбишься. А где это Гнездо, кстати? Ни разу не слышал.

— Пермский край, граница со свердловской областью.

— Что-о-о-о? Тысячу кэмэ тащить груз? Вы с ума сошли!

— Мы же попутно. — проскулила я.

— В Екатеринбурге материал дороже, в Перми также и ещё через перевал ехать. А ты, Данюшка, что не рад таким покупателям? — ладонь уже на предплечье мужчины.

— Рад. Даже очень. — мужчина несколько секунд впитывал ласку пальчиков. — Я хочу выпить за… Зинаиду. За твой ум! Никогда ранее не встречал такую разумную женщину. За твою красоту! Если бы я был пошлым, то посчитал бы что ты родила в десять лет. Да, да. До того молодо ты выглядишь!

Я только губки намочила — мне предстоит ночь любви.

— А как возникло слово разум? Возможно раньше были слова дваум, триум? — Вера хихикала своей шутке. — Тогда можно сказать что Зина — стоумная! — вино, портя мне представление, оказалось в желудке прелестницы.

22:20 Часы предлагали лёгкое решение, но мне захотелось не этого.

— Вер, у вас во дворе можно прогуляться? — спрашиваю громко.

— Хочешь? Пошли. Пап, пледы ещё в беседке…? Мы там посидим.

Беседка из шпалер, начавшая обвиваться виноградной лозой, стоит у окон дома. При свете люстры видны Зина и Даниил. Я сажусь так чтобы видеть их. Любовнице также интересно развитие их знакомства.

— Ставлю сто рублей, что Зина уведёт его через полчаса. Максимум. — говорю, глядя в глаза Вере.

— Принимаю пари. Ставлю сотню сверху, что соитие произойдёт в его спальне.

— Перебиваю. В сауне. — сама целую эти восхитительные глазки.

Она уже пьяна, расслабленно принимает поцелуй, ладонь на моём плече поглаживает его. Помня её рассказ о начале акта с Денисом, направляю ладонь на грудь. Хулиганка и без бюстика. Погоди у меня. Ты сейчас и без платья останешься.

Вечер прохладен, но выпитое вино разогрело тело, Вера свободно воспринимает оголение. Оставшись в домашних шлёпанцах, опускается на корточки, стягивает мои трусики. Вдыхает аромат. Я также освобождаюсь от юбочки и блузки, позволяю ручонкам поднять чашечки лифчика. Это неудобство мне не нужно! Крючки раз, два. Так-то лучше. Мы ласкаемся телами, ладонями. Облизываем эрогенные точки друг друга.

— Их за столом нет! — говорит Вера. — Если они в сауне, то в крайнем окне можно увидеть отсвет из неё. Они или не включили свет, или в спальне.

— Спор разрешится. Либо мама расскажет, а она это обязательно опишет, либо мы вернувшись застанем их выходящими из спальни. — отворачиваю её лицо и закрываю поцелуем. Мой глаз острее — в неосвещённой комнате видны два силуэта.

Зинуля и Даниил смотрят как мы наслаждаемся ласками. Я прикладываю максимум усилий, чтобы они видели нашу страсть. Временами бросаю взгляд на них — вот он начал проявлять активность, повернул её к себе лицом, видимо что-то говорит. Вот она обвила его шею рукой. Меня разрывают два желания. Охота ласкать Веру и подглядывать за парой в доме.

Они исчезли! Какая досада! Вот загорелся свет в сауне.

— Смотри. В сауне они. — на секунду отпускаю засос, позволяю Вере убедиться в факте.

Всё! Теперь единственное желание. Поцелуи опускаются до лобка, чуть задержавшись на сосках. Вера вырывается — целует меня. Поцелуи довольно чувствительны — если бы не Зина, то было бы трудно доказать факт, что засосы оставлены девушкой. Вера пытается посадить меня на скамейку и начать лизать промежность, но у меня другое предложение. Повернувшись спиной к любовнице, становлюсь в полный рост на сиденье, делаю наклон вперёд. Вера поняла мою задумку, пальцами попросила расставить ноги шире… ещё шире. Она раздвигает мои срамные губки, всасывает одну из них. Больно же. Ещё сильнее. Да больно ведь…! Или боль купировалась страстью или Вера уже не так сильно всасывает. Помогаю ей и себе ласками своего клитора.

В анус проникают первые фаланги двух пальчиков. Запомнила, как её подготавливали к такому блаженству. Чертовка всё запомнила. Даже что под таким кайфом выболтала свою связь с Денисом.

— У тебя был другой мужчина?

— Нет, я девственница была. — отвечаю в состоянии прострации.

— Хочешь другого?

— Нет…. Пока нет. — вот-вот упаду — ноги трясутся. Бедный клитор дёргается как эякулирующий пенис.

— Пока? Значит мыслишки есть! Кто он? — сильно сдавливает перегородку.

— Мой папа. Сегодня наслушалась… — видимо она ожидала именно такого ответа — ослабила натиск пальцами. Погладила стенки. О, как приятно. Ноги подкашиваются….

Любовница становится аналогично. Если она так делала со мной — значит это её подсознательное желание. Бросаю взор на окна — в сауне ещё свет горит. Вера тоже туда глянула. И уже третирует свой усладитель. Сажусь попой под её ноги, так удобнее. Не упадёшь, если улетишь в астрал, можно сжимать ягодицы девушки, дотягиваться до грудей. И самое главное — её усладитель, сейчас ощутимый языком, как твёрдый нарост под спайкой вульвы. Мне пытать её не надо. Просто наслаждаюсь. Пару раз доходим вместе до оргазма, третий раз теряю контроль над разумом — сильно втягиваю засосом одну из срамных губ. Тело оседает мне на колени. Мы отдыхаем, говорим глупости. Свет в сауне так и горит.

Вера натягивает на тело платьице. Мне труднее — блузка полупрозрачная — будут видны ареолы. Любовница отрицательно машет головой. Надеваю блузку и юбку на голое тело. Скручиваю в тугой комок лифчик и трусы. Она это у меня забирает.

— Пошли в душевую. — тянет меня куда-то в доме.

В углу комнаты стоит поддон, с пластиковой занавеской. Ополаскиваемся в нём. Опять с поцелуями и хихиканьями. Одежда опять на голое тело. Где моё бельё? А пофигу! Выходим в освещённый зал. Эти тоже не стали скрывать, что между ними произошло — сидят в банных халатах. Волосы у обоих влажные. Охотница уже не разукрасила личико, которое такое довольное, что мне захотелось его расцеловать. Не лопнут ли мои губы?

Они обсуждали политику. Мама? Политику? Видимо это Даниил любитель рассуждать о правильности присоединения Крыма.

— Чай нужно подогреть, доченька. — отвлекается Даниил.

— Хорошо, мой милый. — не добавляя «папа» или «отец», Вера поднимает осознание себя как будущая супруга Даниила на порядок ближе к осуществлению мечты. Мужчина глянул на неё, вернулся к беседе с мамой.

Девушка уносит чайник. Мне звонит папа. Ну, что же. Как раз время вернуться к теме инцеста. Слегка отойдя от стола, отвечаю.

— Папуль, здравствуй.

— Верочка, доня, здравствуй. Вы готовы грузиться завтра?