Наталья Фомичева - Близость. Книга о хорошем сексе

Я часто говорю клиентам, желающим сменить заезженную пластинку, что стоит пробовать новое с позиции «а вот интересно, что еще я могу испытать?». Не пытайтесь добиться тех же самых ощущений другим путем; посмотрите, как по-новому все может происходить. Волшебных рецептов здесь нет. В фантазиях и фетишах нет ничего плохого, если не быть их рабом, если вы можете относиться к ним гибко и получать удовольствие не только с их помощью.

Я обещала, что запретных тем в этой книге не будет. Поэтому обязательно нужно сказать и о том, что возбуждает ужас, наверное, во многих читателях, – о педофилии.

Педофилией называется влечение к детям допубертатного возраста, без признаков созревания. Считается, что ориентация по возрасту – это предпочтение, которое очень трудно изменить. Но заниматься сексом с детьми чудовищно и запрещено законом, и подавляющее большинство педофилов не переступает черту и не покушается на реальных детей. По исследованиям Университета Миннесоты, влечение к детям когда-либо испытывали 18 % студентов, а 8 % мастурбировали на такие фантазии. В то же время только 1–4 % случаев насилия по отношению к детям осуществляется настоящими педофилами, испытывающими влечение исключительно к детям. В 90 % случаях такого рода насилие совершается в семьях близкими родственниками, которые, как правило, имеют сексуальные контакты и со взрослыми. Таким образом, педофилия как предпочтение и насилие по отношению к детям – вещи пересекающиеся, но далеко не совпадающие.

Большинство настоящих педофилов (людей, которых влечет только к детям и больше ни к кому) ограничиваются просмотром аниме, в котором используются сексуализированные образы детей, и детского порно. Съемки детского порно – жестокая эксплуатация, так как в нем снимаются реальные дети, малолетние секс-рабы, поэтому потребителей такого видео можно считать соучастниками преступления. Однако стоит понимать, что никаких реальных действий по отношению к детям большинство из них не предпринимает. По данным исследования Аликса Маклирена, Эрика Фауста и других, пользователи детского порно менее агрессивны по сравнению не только с людьми, совершившими преступления против детей, но и с контрольной группой «обычные мужчины» [15] Magaletta, P. R., Faust, E., Bickart, W., McLearen, A. M. Exploring clinical and personality characteristics of adult male internet-only child pornography offenders // International Journal of offender therapy and comparative criminology, 2014, 58. P. 137–153. .

Существуют, конечно, и педофилы, которые переходят от фантазий к действиям, от эксплуатации образа ребенка к реальным детям, но здесь следует говорить о сексуальном насилии в более широком контексте. Жестокость педофила ничем (кроме того, что она ужасает нас сильнее, потому что обращена на ребенка) не отличается от жестокости обычного насильника, который напал на физически созревшую женщину 20–35 лет. Это реализация не столько сексуальных импульсов, сколько импульсов власти: «Я могу сделать это и сделаю, и никто меня не поймает».

Большинство случаев насилия над детьми осуществляют не собственно педофилы, которых влечет только к детям и больше ни к кому, а близкие знакомые и родственники ребенка. И причина не в педофилии как особой возрастной ориентации, а в том, что ребенок – доступный объект, на котором можно реализовать импульсы власти. Криминальной сексологии хорошо известно: отправная точка большей части насильственных действий – и против детей, и против взрослых – не парафилии, а импульсивное стремление к агрессии и доминированию, которое проявляется в форме сексуальных действий. Если человек перешел черту, то дело не только в педофилии и, как правило, вообще не в ней. Дело в готовности совершить насилие. Во всех без исключения историях о детских травмах, которые я слышала от своих клиентов, речь шла не о педофиле, не могущем удовлетворить свои сексуальные влечения со взрослым человеком, а о знакомом взрослом, нередко женатом, пользующемся невинностью ребенка, особыми отношениями с ним и наслаждающемся властью над ним, его зависимостью, его страхом.

Тем не менее те педофилы, которых влечет только к детям, имеют недопустимые и не могущие быть удовлетворенными предпочтения. В некоторых странах существуют программы по лечению таких людей. Так, в Греции в подобных программах используется уже изъятое порно с детьми (новое снимать, разумеется, нельзя) или тематическое аниме. В исследовании Дэвида Мидлтона и Ребекки Мандевил – Норден [16] Middleton, D., Mandeville-Norden, R., Hayes, E. Does treatment work with internet sex offenders? Emerging findings from the Internet Sex Offender Treatment Programme (i-SOTP) // Journal of Sexual Aggression, 2009, 15. P. 5–19. делается вывод, что эти программы полезны для общества, так как уменьшают число потребителей детского порно и уменьшают число педофилов, думающих о контактах с реальными детьми. В других странах есть программы добровольной химической кастрации, так что педофил может по своей воле минимизировать возможность совершения им преступления.

Ребенок может столкнуться с сексуальным использованием не только со стороны взрослых, но и со стороны других детей (обычно это подростки на четыре – пять лет старше). Таков секс между воспитанниками в детских домах. Здесь тоже дело не в какой-то особой извращенности травмированных детей. Кроме импульсов власти сильного ребенка над слабым, старшего над младшим, важно, что дети в детских домах лишены нормальной привязанности, семейного тепла. Они могут использовать сексуальное взаимодействие как единственный известный им повод к близости и способ «согреть друг друга». В этом же причина частых ранних браков между выпускниками детских домов: когда у тебя на всем белом свете никого нет, ты готов кинуться в объятия первого встреченного «любимого человека».

Нина: Я пробыла в детском доме полгода, когда мне было девять, и ко мне в постель постоянно лезли старшие парни. Я была семейным ребенком, хотя и заброшенным, не понимала, зачем мне это нужно, мне было стыдно, и я поднимала крик, звала на помощь воспитателей. За это другие дети надо мной смеялись, но и завидовали тому, что я недавно из семьи, что помню маму, даже тому, что она умерла, а не бросила меня, как многих. Была одна девочка в моей группе, ровесница, про нее говорили, что она «спит с Кириллом», «дает всем». Она особенно усердствовала в том, чтобы я тоже с кем-нибудь переспала – тогда я стала бы как она. К счастью, этого так и не случилось, потому что крестная забрала меня в свою семью.

Итак, дело не в педофилии как предпочтении. Большинство людей, которые испытывают влечение только к детям, не совершают преступлений по отношению к реальным детям. И, наоборот, большая часть случаев насилия против детей происходит по вине людей с обычной возрастной ориентацией, но властных, жестоких и потерявших берега. Как всегда, виноваты не сексуальные предпочтения (даже самые отвратительные), а склонность к насилию и утверждению своей власти над более слабым.